В своей статье я хотел бы на основании преимущественно японских письменных источников познакомить вас с одной сельской общиной староверов, проживавших в течение непродолжительного времени, около десяти лет, в Маньчжурии.

Применительно к Иргизским старообрядческим монастырям хронологические рамки рассматриваемого вопроса относятся ко второй половине XVIII в. – начало и середина века XIX – конец. Таким образом, в поле зрения попадает государственная политика по отношению к старообрядчеству, начиная с Екатерины II и заканчивая Николаем I. Однако немаловажным представляется религиозная практика Петра III, который, быть может, невольно заложил многие основные тенденции развития политики по отношению к старообрядчеству на многие годы вперед.

Источником для данного материала послужили документы фонда Канцелярии губернатора государственного архива Саратовской области. Хотя они скупо отражают действия местного гражданского и церковного начальства, губернатора и епископа, но все же открывают картину внешнего влияния проводимых в жизнь законов и правил. Документы собраны довольно полно, без изъятия, что позволяет сделать вполне обоснованные выводы.

Работа посвящена истории одного из крупнейших старообрядческих центров России – Иргизских монастырей. В исследовании рассказывается об образовании монашеских обителей во второй половине XVIII в., их хозяйственной и религиозной деятельности,  разгроме монастырей в первой половине XIX в.

Село Сосновая Маза с давних пор было одним из центров старообрядчества «австрийского» согласия белокриницкой иерархии, даже с появлением Черемшанских монастырей значение этого села не упало.

И в разных укромных уголках — лесах и уще­льях - зажигались лампады хранителей древнего благочестия. Так возникли и хвалынские черемшанские монастыри: мест­ные старообрядцы давали приют иргизским беглецам у себя на дачах и загородных караулках.

«Среди густой зелени [Черемшана] скромно глядят в голубое бездонное небо невесты Христовы — церкви женских скитов»

Протопоп Аввакум — личность незаурядная и сложная. В нем сошлись, казалось бы, непримиримые противоположности: неуступчивый традиционализм и страстное стремление к свободе, преклонение перед буквой писания и редкое чувство текущего момента, суровый аскетизм и жажда практической деятельности. Ключевые понятия заявленной темы помогают, если не до конца объяснить парадоксальность этого феномена, то хотя бы сообщить ему доступную для научного анализа форму

Начиная с 50-х гг. XIX в. при поддержке правительства Российской Империи дальневосточные земли начали интенсивно заселяляться переселенцами, среди которых значительную часть составляли старообрядцы различных согласий, в том числе и т. н. поповцы белокриницкой иерархии.[1]

Сподвижником епископа Иосифа на Дальнем Востоке был о. Иоанн Кудрин. Родом он, как и преосвященный епископ Иосиф, был из Пермской губернии и так же  происходил из семьи старообрядцев часовенного согласия.