Моя экспедиция в болгарские села Казашко и Татарица проводилась в ноябре 2006 года частично в рамках этой программы, однако помимо собственно этнолингвистической проблематики я изучала и другие аспекты духовной и материальной культуры, языка старообрядцев. Важнейшими темами в беседах с информантами стали самоидентификация болгарских староверов и их  отношение к России и русским.

В статье анализируется материал словарной картотеки старообрядческих говоров Литвы. Этот анализ позволяет прийти к определенным выводам относительно самоидентификации староверов, живущих в инонациональном и иноконфессиональном окружении. Записи их речи свидетельствуют о том, что они отличают себя как от местных православных русских, так и от русских метрополии. Осознавая специфику своего говора, старообрядцы склонны увязывать ее с приверженностью старой вере, традиционным жизненным устоям, стремлением сохранить в неприкосновенности все то, что было завещано дедами и прадедами.

Своеобразие старообрядчества принято видеть в глубоком консерватизме в вопросах православной ритуальной практики, в преувеличенном внимании к обряду в ущерб выражению религиозного чувства и развитию церковной догматики. Между тем, труды идеологов старообрядчества показывают что, для старообрядчества как религиозного течения с более чем трех вековой историей в обряде всегда было важно отнюдь не только внешнее «подобие» древнему благочестию, но связь со всей многовековой канонической традицией православия.

Статья посвящается женщинам, которые были незаменимыми, а для некоторых и загадочными, пользующимися успехом и уважением в сельской местности (XIX - начале XX вв.); женщинам, которые принимали роды и заботились о состоянии роженицы и младенца. В статье рассмотрен сам образ бабки-повитухи, а также те ритуальные действия, которыми она руководствовалась, принимая роды, а после -  ухаживая за роженицей и ребёнком.

Последним в истории традиционного старообрядческого крес­тьянства стал XX век. Время с 1905 по 1917 год называют «золотым веком» старообрядчества. По «Указу об укреплении начал веротерпимости-, из­данному в 1905 году, староверы получили довольно много экономиче­ских и политических свобод, чем мгновенно воспользовались.

Особенности крестьянского стола во многом определяла она, печь каменная. Да, хорошая печь в кержацкой избе была только каменной. Ее складывали из больших булыжников, скрепленных глиной на яйцах. Такая печь замечательно держала тепло и хорошо пекла. В этом смысле мы теперь сделали шаг назад и готовим, в сущности, на костре. Поэтому очень сложно воспроизвести, например, кашу из репы или знаменитые «толстые» щи (с крупой и квашеной капустой). В городских условиях для приготовления этих блюд требуются большие затраты времени (4, а то и все 6 часов!).

Есть ли все же тайны в старой вере? Есть, конечно. Старообрядчество – сложнейшее историческое и социальное явление. Я думаю, что до настоящего понимания «мужицкой веры» еще очень и очень далеко. И мои рассуждения тематически намеренно сужены, это попытка показать естественнонаучный аспект старообрядчества. Поэтому просьба не ругать за то, что я не отобразила то-то и то-то. Другие отобразят. А я попытаюсь отобразить то, что думаю я, физик. Почему-то сразу предполагается атеистический взгляд. Это совершенно неверно.

Основой крестьянского хозяйствования было выращивание ржи,  основой питания - ржаной хлеб. Вроде всегда она была, рожь-то? В том-то и дело, что не всегда. Рожь, плебейка по происхождению, длительное время считалась сорной примесью пшеницы. Она выживала в самые неблагоприятные годы, когда основной посев погибал. И черный ржаной хлеб считался хлебом неурожая. В древнерусских государствах рожь сеяли только на холодных новгородских землях, где пшеница зачастую просто не вызревала.

Изба на две половины вплоть до коллективизации была наиболее типовым видом крестьянского жилища в Пермском крае. Это уникальное жилище, давшее жизни неисчислимой народной массе, появилось на Новгородской земле. С запада на восток был направлен вектор движения, переносившего крестьян­скую культуру, сердцевиной которой был дом. Ареал распространение избы поражает воображение. От новгородского Ильмень-озера до Камы прошагала эта изба за многовековую историю крестьянских миграций. Такое жилище трудно даже назвать избой - это усадьба. Она включала в себя собственно избу, двор и ряд хозяйственных построек. Изба состояла из зимней и летней половин, разделяемых сенями. В руб­леных (теплых) сенях были кладовые, а также ход на чердак, там храни­лись необходимые в хозяйстве вещи.

За годы советской власти резко изменился мясной стол пермя­ков. В основном мы едим сейчас свинину, говядину и курятину, тогда как издавна основными поставщиками мяса для крестьянства были овца и гусь.

«История любого продукта - будь то сельскохозяйственный или промышленный - является частью истории деятельности человека, истории условий материальной жизни общества. Изучая возникновение или происхождение того или иного продукта, мы отвечаем на вопрос о том, как создавались условия материальной жизни, на какой их сту­пени появился тот или иной продукт и почему. Это дает возможность углубить наше понимание истории человека и человеческого общества. История продукта, таким образом, одно из слагаемых истории в це­лом, первичный элемент, - "кирпичики", из которых построено "здание" истории человеческого общества. Знать все «кирпичики» досконально крайне важно и необходимо для правильного понимания истории, но к сожалению, невозможно или трудно выполнимо. История отдельных продуктов еще слабо разработана, мы знаем о ней в общих чертах или лишь ее частности», — так писал знаток материальной культуры народов мира, замечательный историк Вильям Васильевич Похлебкин. Материальная культура пермского крестьянства изучена явно не­достаточно, многое, очень многое остается в области гипотез.

На Пасху, 23 апреля 2006 года, в присутствии митрополита Московского и всея Руси Корнилия, в Рогожском поселке в Москве состоялся конкурс куличей «Пасха Красная

Характерные для русского староверия черты быта присущи были и коми старообрядцам. Религиозно-бытовая регламентация затрагивала различные сферы жизни: пищу, одежду, способы коммуникации между собой и мирскими.

Реформы Никона затронули различные сферы религиозно-обрядовой жизни православной церкви, в том числе и такое важ­ное таинство, как таинство крещения (1). Как отмечают исследователи, правке подверглись и литургические тексты (2), и сами обрядовые дей­ствия: наряду с полным погружением, в офици­альной церкви бытовала также практика креще­ния обливанием (3).

У бегунов крещение, как и у поморцев, совершается в купели и в естественных водоёмах. При крещении в купели иногда используют специально сшитый из плотного полиэтилена ме­шок, который помешается в купель. Необходи­мость мешка объясняют тем, что заводить специ­альную крещальную купель в условиях передви­жения было неудобно (в прошлом — и небезопас­но, вследствие жёсткого отношения местных вла­стей к бегунам. — А. Ч.), а имеющиеся в домач окрещаемых ёмкости (бочки, ванны) не годятся для купели, так как используются в хозяйствен­ных нуждах; мешок же делает их «чистыми»

По свидетельствам современных печор­ских коми, резные иконы изготовлялись в про­шлом коми старообрядцами в качестве намогиль­ных икон (1). Подтверждением тому являются сохранившиеся до наших дней вырезанные для икон пазы (высотой до 30—40 см), оставшиеся на некоторых намогильных памятниках (датиру­емых началом XX в.) на старообрядческих клад­бищах в сёлах Даниловка, Аранец, Дутово на р.Печора.

Выговцы с их обширной библиотекой и постоянными книжными разысканиями, без сомнения, хорошо знали украинско-белорусские и русские образцы эпидейктического красноречия второй половины XVII в. Хорошо знали они и риторику Софрония Лихуда, в которой давалась подробная классификация панегирических слов и детальные рекомендации по составлению слов каждого из указанных видов.