Поповское согласие изначально было самым крупным из старообрядческих согласий на территории Самарского Поволжья. Объяснялось это не в последнюю очередь тем, что близ г.Николаевска в конце XVIII – первой трети XIX в.в. находился один из духовных центров поповцев – Иргизские монастыри. Именно на Иргизе сложилась практика приема священников из господствующей церкви через миропомазание, т.н. «иргизская исправа». Поэтому земли вдоль рек Большой и Малый Иргиз были привлекательны для старообрядцев-поповцев. Сюда переселялись не только выходцы из Польши, но и старообрядцы из южных и центральгых губернии России, из Малороссии.

Беглопоповцы жили во всех уездах Самарской губернии, но больше всего их было в Николаевском уезде. Немало поселений было основано беглопоповцами, многие вплоть до 1917 года были населены преимущественно, а то и исключительно старообрядцами. Аннин Верх, Антеевка, Балахоновка, Борма, Васильевка, Выселки, Грачи, Дураковка, Елатомонка, Красное Поселение (Предтеченское), Макаровка, Малый Красный Яр, Морец, Староверовка, Студенец, Сухой Отрог, Чирковка, - все эти поселения были основаны беглопоповцами.

Но известно немало случаев, когда под влиянием иноков из разоренных Иргизских монастырей, либо старообрядческих начетчиков и священников население, официально относившееся к господствующей церкви, принимало Старую Веру.

Так, в с.Елховка старообрядцев поначалу было лишь несколько семей. Но они были активны. В середине XIX века епархиальный миссионер доносил своему начальству, что руководитель местных беглопоповцев, крестьянин Иван Степанов, «делая молитвенные собрания в своей избе, склонил в короткое время в раскол около 80 душ обоего пола».

Похожую картину мы видим в с.Журавли Николаевского уезда, с.Курумоч Ставропольского уезда, д.Мордовское Алешкино Бугурусланского уезда.

Село Журавли было основано в 1760 году выходцами из Вольского уезда Саратовской губернии. Первоначально, по данным «Самарских епархиальных ведомостей», все население села принадлежало к господствующей церкви, но затем, еще в конце XVIII века, как пишет епархиальное издание, «жители едва не все, под влиянием Иргизских монастырей, совратились в раскол толка беглопоповского».

В с.Курумоч, по данным «Самарских епархиальных ведомостей» последователи старой веры появились благодаря пропаганде живущих в окрестных лесах старообрядцев, бежавших от преследований закона, а также выходцев из Иргизских монастырей. Старообрядцы Курумоча были последователями поповского согласия. «Самарские епархиальные ведомости» так описывают местных староверов: «Они живут своими доктринами, славятся между собою дружностью, ненавистью к православным и несокрушимым упорством; имеют свою молельню, свое кладбище, совершают богослужения и обряды, преимущественно ночью». «Самарские епархиальные ведомости» за 1878 год вынуждены констатировать: «Раскол берет перевес; с каждым годом все больше и больше крепнет; более видит надежды приобрести себе последователей. Надежды же на послабление, и тем более, на искоренение раскола – пока нет. Раскол Курумченский как бы процветает…»

Особую озабоченность епархиальных властей вызывали почти открытые собрания местных старообрядцев, а также приезды в село духовных наставников и попечителей. «Самарские епархиальные ведомости» отмечают: «Весьма часто в Курумоче бывает нечто вроде соборов под председательством приезжающих из Симбирска, Саратова, Самары и Ставрополя старцев и стариц, которых раскольники встречают и провожают с подобающею честью, «аки великих пастырей». На составляемых соборах решаются спорные вопросы, авторитеты примиряют враждующие партии, и стараются утверждать единомыслие и единоверие своих собратьев». Епархиальные власти пытались вести «борьбу с расколом», направляя в село миссионеров, однако, усилия их были напрасны. «Удивительно, чем чаще миссии являлись в Курумоч, тем больше они возбуждали в раскольниках ожесточения и мужества к защите своих догматов», - вынуждены признать «Самарские епархиальные ведомости».

А вот как описывает очередную миссию епархиальных властей школьный учитель с.Курумоч А.Скородумов, явно не симпатизировавший местным старообрядцам: «Сельские власти усиленно побуждали раскольников идти на прения о вере в церковь. «Пойти-то пойдем, да уж не поддадимся антихристовой печати!»- злобно говорили раскольники, идя в церковь. И действительно, миссионер не мог иметь никаких результатов в прении. – «Ай печать пришел нам ставить?» - говорили грубые раскольники. Миссионер слово, а они двадцать, так что защитник православия должен был в середине беседы прекращать разговор, чем подавал повод говорить раскольникам о победе. – «Что? Аль не выдюжил?» - кричали они, выбегая из церкви».

Но особенно много хлопот доставляли епархиальным властям собственно «раскольничьи» поселения. В частности, источником постоянного беспокойства для властей были расположенные рядом друг с другом деревни Елатомонка и Староверовка Бугурусланского уезда, которые, как пишут «Самарские епархиальные ведомости», «были поголовно населены старообрядцами, за исключением волостного писаря и его семейства». Добавим, что подавляющее большинство жителей были старообрядцами беглопоповского согласия.

Что только не предпринимали епархиальные власти для искоренения «раскола»! Сначала дело ограничивалось отправкой в эти деревни епархиальных миссионеров. Но эти редкие наезды миссионеров приводили, скорее, к противоположному результату: старообрядцы только больше убеждались в истинности Старой Веры. Тогда было решено устроить в «гнезде раскола» так называемый миссионерский пост. Не помогло и это. Апофеозом «противо-раскольничьей миссии» в отдельно взятых деревнях, стал приезд в д.Елатомонку синодального миссионера К.Крючкова, самого именитого в России миссионера. Но, к разочарованию епархиальных властей, протоиерей Крючков оказался не более удачлив, чем его предшественники: беглопоповцев он не убедил.

Зато миссионерская деятельность самих старообрядцев из этих деревень была гораздо более успешной. В 1900 году иереем у старообрядцев Елатомонки и Староверовки стал беглый священник из Рязанской епархии о.Александр (Плавтов). С собой он привез полотняную походную церковь, стал открыто ездить по соседним деревням и селам, носить иерейское облачение. Под влиянием его ярких проповедей многие жители соседних сел – Сосновки, Саврушской слободы и других приняли Старую Веру.

Епархиальные власти пытались бороться с древлеправославными Елатомонки и Староверовки и другими способами, в частности, много лет подряд пытаясь открыть в деревне Староверовка единоверческий храм. Однако беглопоповцы категорически воспротивились этому. Епархиальный миссионер Д.Александров в 1898 году с возмущением пишет епархиальному начальству о том, что в Староверовке «слишком грубы беглопоповцы». «Староверовские раскольники, несмотря на все старания Бугурусланского единоверческого священника о.Евстратьева, отказали даже в месте под постройку единоверческой церковной школы», - негодует он. Вообще священники у беглопоповцев окормляли, чаще всего, целые уезды, постоянно переезжая из села в село, совершая службы и требы, причем часто тайно, по ночам.

Так, в середине XIX в. в Николаевском уезде служил о.Симеон (Лебедев), который окормлял не только весь Николаевский, но и близлежащие Новоузенский и Бугурусланский уезды. А в начале ХХ в. беглопоповская община в Николаевске была уже столь велика, что там служили сын о.Симеона, о.Андрей (Лебедев), а также о.Андрей (Вшивцев) и о.Василий (Аргентов). Все трое – активные деятели старообрядчества, участники Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство, переходящее из господствующей церкви, в г.Вольске в 1912 году, члены Совета Всероссийского Братства Св.Николы. В Бугурусланском уезде в этот период служили упоминавшийся выше о.Алексендр (Плавтов) и бежавший из Троицкого монастыря Московской губернии иеромонах Петр.

По данным «Самарских епархиальных ведомостей», в 80-е годы XIX века богослужения и требы у самарских беглопоповцев совершали священники Лебедев из Николаевска и Василий Иванович Горизонтов (умер около 1886 года). Кроме того, епархиальное издание упоминает старца Алексея Ивановича, к которому старообрядцы-беглопоповцы в случае нужды обращались за совершением треб.

Но, пожалуй, самой неординарной личностью среди старообрядческих иереев у беглопоповцев был о.Иоанн (Иван Гаврилович Люцернов). Отец Иоанн родился в 1835 году в семье священника господствующей церкви, в 1865 году закончил Саратовскую духовную семинарию, в 1857 году стал священником одного из сельских приходов Самарской губернии Он занимался историей русской церкви, неоднократно печатался в «Самарских епархиальных ведомостях». В 1868-1872г.г. учился в Казанской духовной семинарии, закончил ее со степенью кандидата богословия. После этого преподавал в духовной семинарии одной из юго-западных губерний России, был смотрителем духовных училищ в Тобольске, Казани, Саратове, Владимире, Уфе, Оренбурге, Самаре. Еще в Саратове он сблизился со старообрядцами, а 21 февраля 1885 года был захвачен при совершении «литургии по раскольническому разряду» в дер.Нечаевке Вольского уезда Саратовской губернии. Дело было громким, его рассматривал Святейший Синод.

Синод решил «оказать подсудимому снисхождение, дабы дать ему силы и средства, сознав необдуманность своего поведения, принести раскаяние» и отправил о.Иоанна в Суздальский Спасо-Евфимиевский монастырь под строгий надзор.

3 февраля 1886 года с помощью старообрядцев о.Иоанн бежал из монастыря. Были приняты меры к поимке, но отыскан иерей не был. Отец Иоанн поселился в Саратове у купца Еремея Трофимовича Калинина, старообрядца-беглопоповца, и снова начал отправлять требы и совершать богослужения в Саратовской губернии, временами наезжая в Самару. С этого времени, указывают «Самарские епархиальные ведомости», он «начал свободно пропагандировать раскол с целью быть у раскольников постоянным пастырем». В конце 1887 года о.Иоанн выехал на постоянное место служения в Самару, где, по отзыву «Самарских епархиальных ведомостей», «был принят с особою радостию и большим почетом». Старообрядцы гордились своим пастырем: его грамотностью, начитанностью, любили слушать его проповеди. Летом 1888 года о.Иоанн начал регулярно выезжать в села губернии, где совершал богослужения и отправлял требы. Умер он внезапно, на 54 году жизни. Безвременная смерть любимого пастыря стала ударом для беглопоповской общины г. Самары.

Известны имена замечательных начетчиков – беглопоповцев. Это крестьяне с.Елховки Остафий Бобнов, Серапион Иванов, Иван Степанов, крестьянин с.Мосты Мартемиан Никитин, самарский мещанин Жачкин, крестьянин д.Печерские Хутора Стефан Усоков, крестянин д.Балахоновка Епифан Евтихиев, крестьянин с.Большой Красный Яр Евстафий Иванов, крестьянин с.Журавлихи Козьма Игонин, государственный крестьянин д.Иога (Ега) Даниил Матвеев, и, фигурировавшая в отчетах миссионеров «г.Бугуруслана купеческая старая девица, закоренелая раскольница, Вера Семеновна Горбунова», казенный крестьянин д.Мордовское Алешкино Матвей Стефанов.

В 1908 году «Самарские епархиальные ведомости» писали: «Самарское беглопоповство представляет из себя, сравнительно с австрийством, маленькую бедную общину, домов около 30, разбросанных по всему городу, и даже за чертой. Как и везде по беглопоповству, правление общиной находится в руках особо избранного попечительства во главе с Гудковым, Полуэхтовым и некоторыми другими самарскими купцами «древлего благочестия». (СЕВ, 1908, № 12 от 15 июня, с.488).

Несмотря на относительную малочисленность общины и бедность прихода, члены общины старались своими пожертвованиями поддерживать клир. Не без зависти «Самарские епархиальные ведомости» отмечали: «Обезпечено духовенство более чем прилично. Самарский приход … дает в год от 4-5 тысяч, решительно при всем готовом. Даже одежда и закуска вся благотворительная. Как сами священники в старости, так и члены их семейства, в случае смерти, обезпечены и помещением, и всем необходимым.(СЕВ, 1908, № 12 от 15 июня, с.489).