"Сакалдылар" ("бородачи") - так называли местные жители русских мужиков с окладистыми бородами, неизвестно откуда появившихся и обосновавшихся на берегу озера Биликуль два с половиной столетия назад.

Плодородная почва дельты, обилие воды и южного солнца превращают Нижний Дунай в райское место. Здесь, презрев блага цивилизации, с середины ХVII века живут старообрядцы. Это потомки донских казаков — участников восстания под предводительством Кондратия Булавина (1707—1709). Подавленные правительственными войсками, повстанцы сначала ушли с Игнатом Некрасовым с Дона на Кубань, а затем в 1741 году под давлением войск часть некрасовцев убежала на Дунай, в Добруджу. Несколько сот семей обосновались в заросшей камышом дельте.

Смогут ли эстонские староверы сохранить свои самобытные традиции? Об этом, побывав на крошечном острове Пийриссаар в Чудском озере, размышляет наш корреспондент

В конце прошлого года Василий Иродов, старовер из поселка Мульта Усть-Коксинского района Республики Алтай, получил миллион рублей кредита от правительства. Большие деньги предназначены для того, чтобы... катать валенки. Что за валенки такие, если правительство заинтересовалось поддержкой их производства?

В ХХI веке старообрядцы остались одной из немногих сил, способных возродить Россию

Значительную роль в сохранении и передаче традиции в общинах коми старообрядцев-беспоповцев играет институт наставничества. При очевидном интересе со стороны исследователей, институту наставничества уделялось недостаточно внимания в литерату­ре, посвященной старообрядчеству. В 1990-е годы были опуб­ликованы статьи А.Н.Власова, Ю.В.Савельева, А.А.Чувьюрова посвященные биографиям наставников (3). Первая посвящена на­ставническому роду Рахмановых на Удоре, вторая - печорскому наставнику С.А.Мамонтову. Цель данного исследования - опре­делить роль института наставничества в распространении, укреп­лении, сохранении старообрядчества в Коми крае. Обозначить механизмы функционирования данного института: передача влас­ти, властные полномочия. В работе используются опубликован­ные данные, материалы архивов (Национального архива РК, на­учного архива КНЦ), полевых экспедиций 1999-2000 гг. на Удору и верхнюю Вычегду.

Года два назад в деревне Мариновка, что в Ирбейском районе, поселилось несколько староверческих семей. На тот момент затерянная в тайге старая деревушка в нынешние времена попала в разряд вымирающих. Школы там не было, а женихам уж под 70 лет - живут, вернее, доживают свой век в Мариновке одни старики да старушки. Безлюдье, отдаленность от шумных трасс и таежная глухомань привлекли староверов.

Иркутянину Алексею Калинину - тридцать девять. Он вполне современный человек, начитанный, с высшим историческим образованием. Владеет техникой, как и все, пользуется сотовым телефоном и компьютером. И даже должность у него вполне высокооплачиваемая и престижная, он управляющий на стройке, если воспользоваться иностранным словом - менеджер по строительству. Вот только выглядит он несколько старомодно, что ли. Алексей носит бороду, как и его прадед Иван Васильевич, как и все русские люди допетровской эпохи. Потому что Алексей исповедует старую веру. О жизни протопопа Аввакума и об Агафье Лыковой знают все. А вот как живут в миру нынешние староверы? Как уживаются с компьютерами и сотовыми телефонами, а особенно с суетным миром? Обо всем этом узнавал корреспондент "Пятницы".

Старообрядчество, появившееся на Южном Урале в конце ХVII века, практически сразу стало заметным явлением в жизни региона. Влившись в поток переселенцев, старообрядцы немало способствовали хозяйственно-культурному освоению края.

Несмотря на радушие и гостеприимство старообрядцев, получить разрешение на доступ в мастерскую, где реставрируются иконы, и книжницу, где хранятся древние богослужебные книги, чрезвычайно сложно. Не каждый, кто стремится попасть в эти помещения, имеет благие намерения...  «Час» побывал в храме, реставрационной мастерской и книжнице Рижской Гребенщиковской старообрядческой общины

В настоящее время в Бразилии существует несколько колоний русских старообрядцев. Как известно, они переселились в страны Латинской Америки в середине XX в. В 2002 г. Научным Центром Русской Церковной Музыки имени прот. Димитрия Разумовского была подготовлена научная экспедиция с целью изучения жизни и культуры старообрядцев Бразилии.

Когда в 2004 году Новокузнецк посетил Митрополит Русской Православной Старообрядческой Церкви Андриан и назвал наш промышленный город одним из будущих центров староправославной веры, мало кто из общавшихся с ним на Крепостной горе журналистов и единоверцев подумал, что его слова начнут сбываться так быстро...

В этом году исполнилось 400 лет со дня рождения патриарха Никона, который совместно с царем Алексеем Михайловичем провел реформу русской Церкви. Эти мало понятные сегодняшнему человеку действия раскачали весь строй жизни страны, разбудили в народе громадную способность к сопротивлению власти, своеволие которой русские люди XVII века сочли крайним проявлением зла. 350-летний опыт ненасильственного противостояния власти - такого не знал ни один народ в мире. Парадокс нашей страны в том, что сегодняшнее большинство делает вид, как будто этого опыта у нас не было. Существует два устойчивых мифа. Первый сводится к тому, что все 12 веков русской истории протекали в духовной гармонии народа и власти, спасительной в смутные времена. Второй миф предлагает считать Россию страной рабов, лишенных представления о ценности свободы, воли к сопротивлению и самоорганизации. А единственное ее спасение видит в освоении западных образцов демократии. Три с половиной века истории староверов и русских сектантов опровергают оба мифа. Накануне революции, как считал Владимир Бонч-Бруевич, в стране было не менее 35 миллионов христиан, не принадлежащих к господствующей Церкви, - то есть каждый четвертый обитатель России и каждый третий русский исповедовал иное христианство. Большевики видели их своими союзниками, но союза не получилось - с конца 20-х годов сталинская номенклатура погнала сектантов в ГУЛАГ. Правда, если для обычных зеков лагерь оказывался небывалым испытанием, то для большинства верующих – лишь очередной страницей гонений. Веками значительная часть русского народа воспринимала власть как источник лжи, гонений и притеснений. Люди отказывались от ее, власти, паспортов, денег, переписи, налогов. Многие научились жить без имущества и даже без семьи. Они держали связь с братьями за тысячи верст, задолго до революционеров освоили тактику подпольных съездов, дискуссий, принятия решений и самоорганизации. Они не шли на компромиссы ни ради детей, ни ради будущего, ни ради комфорта и до сих пор строят свои общины на принципах справедливости и народовластия. Чем можно пронять таких людей? Их можно только уничтожить. Вот их и стали жечь живьем по рекомендациям западных коллег-иезуитов. Мы сознательно ограничили этот обзор только старыми русскими формами инакомыслия. Потому что понять их – значит понять свободолюбивую душу настоящего русского человека. 

Описание мы проведем по ситуативной модели, подчеркивая те особенности коммуникативного поведения старообядцев, по которым они отличаются от верующих Русской Православной Церкви (Московского Патриархата). В качестве источников нам послужили предписания старообрядческого типикона, содержащиеся в богослужебных, церковно-канонических книгах, молитвословах [1], данные современной старообрядческой периодики [2], научной, справочной [3] и художественной литературы [4], личные наблюдения [5], а также сведения гетерокультурных информантов [6].

Специфические признаки старообрядческой коммуникативной культуры в наибольшей степени проявляются в области системы правил вербального и невербального поведения в сферах семейного общения, общения с одноверами, общения с инославными, где старообрядцами выработана особая система правил, альтернативных по отношению к правилам, общепринятым как среди православных, так и в секулярном общении России и Европы.

Деревенька была чудо как хороша! Она словно втянулась в движение реки и составляла с ней одно неразрывное целое. Я подумал тогда: убери с берега чёрные баньки, стайку амбаров "на курьих ножках", дивную часовенку или двухэтажную хоромину с коньком на крыше, и мы лишимся какой-то части природы, её очеловеченной сущности. Пейзаж без человеческого присутствия не может долго владеть душой путешественника.