На развалинах жизни

Что делать бродяге и журналисту за семь минут до восхода солнца на богом забытом и полузаброшенном острове, если не исследовать его потаенные уголки? Правда, далеко здесь не разгонишься. Кругом смешанный с кустарником лес и болота. Причал, к которому вчера поздно вечером прибыл паром, давно разрушенная и никому не нужная ферма, да единственный на весь остров дорожный знак - «кирпич» - сообщающий о том, что движение автотранспорта запрещено с одиннадцати вечера и до шести утра. На знаке висит паутина - но ночью на дороге все-таки тарахтел какой-то старенький трактор…

А вот и местное кладбище. Все прибрано и аккуратно. Русские имена и фамилии. Неподалеку от пустующего православного храма - поповский колодец со святой целебной водой. Рядом развалины бывшего некогда жилья: хлам, рваные рыбацкие сапоги, ржавый фонарь, вилка, детский сандалий и женская туфля. Поверх разрухи выросла большая и красивая красная лилия.

Это остров Пийриссаар, что на Чудском озере. Совсем недавно – жемчужина эстонского Причудья и оплот староверчества.

Еще в автобусе, которым я ехал из Тарту в Лааксааре (с этого хуторка на берегу озера ходит два раза в неделю паром на остров – Авт.) пришлось обратить внимание на небольшую компанию подростков. Всю дорогу пили пиво из двухлитровых пластмассовых «фугасок» и продолжали это дело и на пароме. Один изрядно пьянехонький паренек сначала прилипал к нетрезвой девчонке. А потом, ночью, совсем уже невменяемый, тупо ломился в жилище, которое было выделено мне, как гостю, в обычно пустующем здании бывшей библиотеки, ныне совмещающем функции медпункта и гостиницы.

Оказывается, неподалеку от этого дома и рядом с эстонской погранзаставой - огромная поляна этакого сакрального   назначения: на ней летними вечерам собирается приезжающая под отчий кров из городов Эстонии молодежь. А на Петровки, то есть в Петров день, здесь же, по традиции, взрослые со всего Причудья отмечают День рыбака и престольный для староверов праздник. Сжигают старые лодки, в огромном чане варят уху на всех и упиваются… до положения риз. Об этом много чего нелицеприятного и в подробностях могут рассказать вам соседи-пограничники.

И такой вот букет первых впечатлений вывел невольный вопрос к уважаемым островитянам: братцы, староверы, а где вера-то ваша, вера непоколебимая и особая, отличная от всех прочих тем, что вы всегда были упорными в труде и в морали, и грехов мирских держались подальше? Вы ж некогда попов православных напрочь отвергли   как раз для того, чтобы жить веками на этом острове уединенно, религиозно   и хранить себя от соблазнов антихриста!   Все зря?

Остров невезения

Вопрос мой отнюдь не праздный. Знаю не понаслышке, что и в парламенте Эстонии, и в ее ученых кругах, занимающихся народонаселением и национальными меньшинствами, сам факт наличия в Причудье русских староверов с их особым житейским укладом,   культурой и вероисповеданием считается едва ли ни мировым феноменом.

Историки утверждают, что русские старообрядцы появились на эстонской стороне Чудского озера в конце 17 века. Это были раскольники, которые после реформ Никона (1653–1656 гг.) бежали из Новгородской и Псковской губерний в Эстляндию и Лифляндию, спасаясь от преследований православной церкви. В начале XX века в Эстонии насчитывалось около 10 000 староверов, объединенных в 12 приходов. Все они были очень религиозны, бережно хранили традиционный уклад и образ жизни своих дедов и прадедов.

Но за последние 30 лет случилось невероятное: в связи с ослаблением в регионе хозяйственной деятельности жители староверского   Причудья потянулись в другие, благополучные с житейской точки зрения города и страны. Регион пережил катастрофическое снижение численности населения, чуть ли не наполовину.

Отчасти может быть и поэтому многие в Эстонии говорят, что Причудье требует бережного к себе отношения. И это несмотря на то, что государство эстонское по сути – моноэтническое, что и закреплено его Конституцией.

Но благие пожелания в нашей жизни, как известно, слишком часто расходятся с действительностью. А потому давайте посмотрим, как же на самом деле остров Пийрисаар чувствует себя сегодня?

Условно он разделен на три небольших деревеньки. С одного края почти неслышно живут эстонцы. С другого - преимущественно староверы. Там и церквушка их. Сегодня - яблоневый Спас, и с утра пораньше у молитвенного дома - группа солидных мужчин в опрятных костюмах и с чистыми лицами. Они ждут начала службы. А вести ее будет матушка, то есть женщина, потому как мужчин, знающих Правило и грамоту старообрядческую на острове не осталось.

- Вы позволите вас сфотографировать?

- Э, нет! Сначала извольте доложиться: кто вы и откуда и зачем? – отвечают и в шутку и всерьез мужчины. И строгость староверская к чужаку в этом присутствует. Но помаленьку разговор зачинается, потому как за жизнь мы говорим и про то, что происходит с островом, и про то, что жителей на нем с каждым годом все меньше и меньше. Да и может ли быть иначе, если молодежь здесь нынче и вовсе не живет. Только на лето к бабушкам да к дедушкам и приезжает.   И в городах она не молитвам обучается, а водку пить и музыку бесовскую слушать.

Веру укрепляет надежда

- В прошлую зиму десять гробов привезли на остров из города, - сетует Василий Трофимович Кобылкин. Ему – 73 года. Был он председателем местного рыболовецкого колхоза. Помнит войну, помнит, как всех русских эвакуировали с острова, и как стреляли с эстонской стороны, если кто-либо пытался приблизиться к брошенным впопыхах своим домам.

– Уходят   из жизни пенсионеры и ветераны. А замены им нет. Потому что теперь на острове молодым делать нечего, - рассказывает Василий Трофимович. – Все необходимое для жизни - дрова, продукты и прочее - приходится завозить с берега. И гробы оттуда же везем. А ведь раньше у нас огромное стадо коров было, теперь нет ни одной буренки. И масло пийриссааровское славилось даже за пределами Эстонии. Зато сейчас на некошеных давно угодьях развелось много змей, они, бывает, и в дома пустующие заползают.

- А вера как? Тоже уходит?

Мужчины у молитвенного дома – люди серьезные и трезвые. И отвечают без приукрашивания:

- Все было бы по-другому, если бы жизнь не понуждала людей Причудья искать заработки и благополучие в городах и подальше от родного крова.

Работы здесь действительно нет никакой. Следовательно, нет и денег.   А когда у людей нет денег, то и прелести современной цивилизации обходят остров стороной. Суровая логика рынка.

Пока разговариваем, к нам подходит и настоящий старожил острова - Федор Карпович Кондратьев: пышная седая борода, шикарная шляпа, а глаза сияют и искрятся благодушием.

- Вам сколько лет, Федор Карпович?

- А! Не помню. С 1913 года я….

«Губернатором» острова и председателем волостного собрания служит Мария Петровна Короткова. Уникальная женщина с крепкой хозяйственной жилкой. В ее руках нынешний и, возможно, будущий день Пийрисаара. На ее огороде, на жердях, подвешена мертвая ворона.

- А вы не представляете, сколько хлопот доставляют эти каркуши для тех, кто еще что-то растит и сеет на огородах!   Склевывают все! – поясняет Мария Петровна. Она живет с парализованной после инсульта мамой. Изредка на выходные к ней приезжает из Тарту сестра Любаша. Другая сестра   Марии Петровны уехала на жительство в Финляндию, нашла там себе кавалера.

А лук, кстати, в Причудье издавна растят, как картошку – в количествах даже по нынешним меркам, когда почти все заброшено, неимоверным. Знатный, отборный лук, о котором некогда знали хорошо на всех рынках соседней Ленинградской области. Лук, как и рыбалка, были в свое время главной частью неплохих доходов староверов всех деревень, что раскинулись по эстонскому берегу Чудского озера. И для жителей острова это было смыслом жизни - молитва и труд.

- Уходит вера, Мария Петровна?

- Кто вам сказал? Ничего подобного! Да, время трудное пришло. Но не безнадежное. Люди помаленьку возвращаются в родные места…

- ???

- Правда, немолодые уже, - поясняет хозяйка острова. - Помаются в городах, а доживать свой век все же к отцовым избам стремятся. Есть среди наших староверов и медики, и учителя, и механизаторы, и отменные строители. Но пока что они в городах живут, и кто-то в Литве, кто-то в Эстонии, кто-то в России. Разлетелись кто куда, а домой, если и возвращаются, так только после неудачи какой-нибудь житейской. Или чтобы ухаживать за престарелыми родителями.

- Так кто же сохранит и продолжит старообрядческую линию? Я видел вашу молодежь и ее интересы…

- Портит город наших людей. Но не всех. Я верю в то, что остров наш выживет. И вера не пропадет.

На то мы и староверы!

Идем вместе с Марией Петровной по дворам, чтобы просто поговорить с народом и послушать мнения его постоянных и летних временных жителей. Что день грядущий острову готовит?

Федор Феклистов, живет в Таллинне. Там посещает старообрядческий храм, учит старательно старообрядческий канон. Приехал на выходные к отчему крову.

- Да, мужчин сейчас нет, женщины ведут службу. И большинство из наших на остров нечем заманить. Заглохло почти все.

- А сами вернетесь?

- Может быть. Вот доработаю до пенсии, а там будет видно.

Андрей Ершов, на острове живет постоянно, рыбак. Насчет веры и сохранения традиций много не говорит. А считает, что основная проблема для островитян – это рыбалка.

- Реально пока то, что государство никак не способствуют нам в улучшении положения. А зачастую только усложняет жизнь в лице своих ретивых чиновников. Ну, разве это не безобразие, что мы, местные жители, сегодня не имеем права даже ловить рыбу из озера. То есть право есть – разрешена одна сеть на одну «трубу». Но зато какие-то чужаки приезжие из других уездов Эстонии, например, из Йыгева, имеют право ловить на озере как хотят и где хотят. И сетей у них побольше нашего.

Откуда дровишки?

С материка, вестимо...

В сетованиях рыбаков не много преувеличения. Для промысловиков Пийриссара проблема начинается с границы. Отсюда до России – два километра по воде. А до самой границы – несколько сот метров, которые рыбакам нельзя пересекать. Мало того, пограничники оттяпали себе еще двести метров воды ближе к берегу, сделав эти метры запретной зоной. Так что теперь и особенно при мелководье до рыбы путь, ой – неблизкий для рыбацкой лодки. А бензин   не дешевый.

Фома Бабин, тоже рыбак, согласен, что вера слабеет и уходит с острова. Но не в падении нравов дело. Повинны в том внешние причины. Власти городские и столичные по-своему видят будущее Пийирисаара: якобы планируют развернуть здесь для иностранцев этнографическую деревню - поселение викингов. С ладьями и парусниками. А для этого задумали сделать коренных жителей острова заложниками неимоверного кредита. Под строительство канализации…

- Будете писать про нас, так про это и скажите в первую очередь, - предлагает мне Георгий Романенков, коренной пийриссаарец, поживший в свое время немало на «материке», но вернувшийся на остров к отчему крову и рыбачьему промыслу.

– Наседают на нас! Можно сказать, в грязь пытаются опустить!

- ?!

- Да, да. Я о том говорю, что вот уже несколько лет из нашей староверской деревни хотят сделать рай для туристов, - поясняет Георгий и на полном серьезе беспокоится. – Вы представляете, здесь хотят построить 250 новых домов! То есть продать нашу землю иностранцам – шведам или финнам, чтобы был здесь приют туризму. Но ведь это и нереально, места на острове и так нет для строительства. Наших домов сейчас здесь от силы 90-95. Куда же строить еще? И во что тогда превратится остров?

Георгий Романенков семь лет возглавлял волость (его-то и сменила на посту Мария Короткова - Авт.) Вот как получается: мужчина махнул рукой на административные проблемы, ушел в простые рыбаки – уж слишком образовался тугой узел из неразрешимых   вопросов - а женщина воз тянет. И она, как «губернаторша», тоже решительно против заселения острова чужаками. И выражает не только свое личное мнение, но и то, о чем думают староверы-островитяне.

- А вы знаете, это неправда, что рыбы в озере в последние годы не стало! – замечает Георгий Романенков. – И в том, что происходит с уровнем воды –   нет никакой вины Нарвских электростанций, как многие считают. Вода играет по законам цикличности – это природное явление. А рыба   вся – знаете, где? Нет, не на российской стороне. В пограничной зоне, куда не имеют право заходить ни наши, ни российские рыбаки. Рыба – не глупая, она сама разобралась, где ей лучше, где никто не мешает, и нет никаких сетей. И основные ее пути теперь в этой самой запретной зоне.

Вот они, видимые болевые точки сегодняшнего Пийриссара. Но далеко еще не все. Новая жизнь сломала и продолжает ломать то, что прежде устояло и укрепилось, что давало возможность выживания. Лук, например, во множестве раньше выращиваемый не только на острове, но и во всем Причудье, сейчас девать некуда – нет рынка сбыта.

На острове людям заниматься нечем. Впрочем, и в прибрежных деревнях не многим больше рабочих мест. Потому они и уезжают в города, на «материк». Там ищут своей лучшей доли. А зимой на острове остаются всего человек 90 – пенсионеров – стариков и старух   в основном. И только летом расцветает   Пийриссаар многолюдьем – съезжаются староверы – и стар, и млад на родную землишку, к очагу семейному и родовому. Ремонтируют свои дома,   лук   растят,   рыбу продолжают добывать, как бы ни было это трудно сейчас. И в молитвенном доме обряд свершают. И туристов мало-помалу все-таки начинают принимать - они здесь уже не редкие гости.

- А в гости к нам - всегда пожалуйста, в гостеприимстве мы не откажем, - говорит на прощание Мария Короткова. – Только вот переделывать себя пока что не собираемся. И землю свою с чужими делить не намерены. Ни зимой, ни летом! На то мы и староверы!

Таллинн – Тарту – Пийриссаар

Наша справка

Пийриссаар (по-эстонски Piirisaar) – в переводе на русский означает «пограничный остров».   Находится в южной части Чудского озера - т ретьего по величине озера Европы ( после Ладожского и Онежского). Площадь составляет всего 7,3 кв. км, (длина около 5 км , ширина 2,5 км ).

Ландшафт острова низменный, территория сильно заболочена, покрыта ольховыми рощами и низкой болотной березой, местами лугами и густыми зарослями камыша. Население Пийриссаара за последние годы сократилось почти в четыре раза и составляет всего 90 человек. Основное занятие - рыбный промысел и огородничество.

На острове действует русская старообрядческая община, у которой есть свой храм. По данным статистики всего в Эстонии сегодня проживает 2515 прихожан-староверов. Старообрядческие общины рассеяны по всему свету – в США и Южной Америке, в Румынии и Польше, в России и Турции, в Финляндии и Белоруссии, в Латвии и Литве. Есть сведения, что потомки боярыни Морозовой в настоящее время   живут в Финляндии.

Николай Боярчук

спец. корр. КП - Северная Европа

02.02.2007

Пярнусский экспресс