Перед вами снимок, сделанный по поводу окончания летнего молодежного лагеря. Морально и физически здоровые, не подверженные пьянству и вырождению, как не похожи эти молодые люди на большинство своих сверстников! Это старообрядцы, адепты Древлеправославной Поморской Церкви (ДПЦ). Люди, которых отечественные СМИ с завидным упорством представляют нам замкнутой сектой с бесконечно строгим уставом, изнурительными постами и всенощными бдениями.

Спасаясь от Антихриста

Существование в полном соблазнов XXI в. вновь жестко проверяет их способность сохранить свою культурную самобытность и воспитать общинную молодежь в русле сбережения от ассимиляции. Но старообрядцы по-прежнему не пьют, не сквернословят, не курят, живут большими семьями и помогают друг другу.

С формальной точки зрения старообрядчество – это общее название самостоятельных религиозных движений русских православных людей, отказавшихся присоединиться к церковной реформе патриарха Никона. «Реформа состояла в следующем, – рассказывает «ПЖ» директор Российского центра изучения религии доктор исторических наук Николай Топорков. – Никон ввел изменения в церковном уставе. По его указанию были «исправлены», а по большей части просто сожжены древние богослужебные книги. Было изменено крестное знамение, отменены земные поклоны. Старообрядцы отвергли эти «новизны», увидев в Никоне вероотступника. Однако в их числе не оказалось ни одного архиерея.

Тем самым некому стало совершать рукоположения в священники. В связи с этим у старообрядцев возникли серьезные проблемы. Почитая Никона антихристом, священников нового поставления старообрядцы поморского согласия отвергли. Они пришли к убеждению, что лучше спасаться без священства, чем с ложным священством «ввержену быти в геенну огненную».

Не имея литургии, поморцы отправляют в своих часовнях богослужения, которые могут быть совершаемы по церковному уставу и не священниками. Жители пустынного севера уже давно привыкли обходиться без священства, которое было редким в этих краях. Так миряне стали совершать таинства крещения и покаяния, без которых спасение невозможно.

Самым сложным оказался вопрос о браке. Сначала беспоповцы держались мысли, что теперь таинства брака быть не может, ибо оно должно совершаться священниками. И, следовательно, все христиане должны вести жизнь безбрачную. Однако из этого ничего путного не вышло, паства зажила блудно. Тогда брак стали совершать миряне – наставники, не имеющие священнического рукоположения, но имеющие в себе основу веры – страх божий. Такой вариант спасения души устроил многих.

Вера для своих

Старая вера была только для своих, среди прочих старообрядцы практически не проповедовали, такая проповедь жестоко преследовалась со стороны государства. Поэтому современные опросы фиксируют: в нашей стране их осталось менее 1%. В мире – около 2 млн.

Самое многочисленное и влиятельное среди староверов-беспоповцев согласие – ДПЦ. В России существует 250 общин поморского согласия с числом прихожан до нескольких тысяч человек. Крупнейшие центры поморцев – это Преображенская община в Москве и Гребенщиковская в Риге. Крупные общины в России имеются в Петербурге, Новгороде, Самаре, Саратове, Нижнем Новгороде, Пскове, Белгороде, Лабинске, Астрахани, Архангельске, Екатеринбурге, Ижевске, Кургане, Барнауле, Таштаголе. В отличие от РПЦ, в ДПЦ, как и до раскола, высшим органом является Собор. Между Соборами текущие дела церкви решает Российский совет (РС) ДПЦ, центральный орган этой церкви, созданный в 1989 г. РС ДПЦ также объединяет и курирует общины поморцев вне России: на Украине – 40, в Молдавии – 1, Казахстане – 18, Киргизии – 3. За пределами России поморцы распространены в Белоруссии – 37 общин, в Эстонии – 11, в Латвии – 67, в Литве – 58, в Польше – 4, в США – 4. Кроме того, группы поморцев живут в Румынии, Финляндии, Швеции, Германии, Франции, Бразилии, Аргентине, Канаде и Австралии.

«Основной упор в нашей работе сделан на внутреннюю миссию, – рассказывает «ПЖ» член РС ДПЦ, глава историко-архивного отдела ДПЦ Алексей Безгодов. – Социальное и нравственное служение прежде всего надо вести в своих приходах, заботясь о собственных прихожанах. Поморцы стараются помочь им противостоять пагубному влиянию глобализации, унифицирующей и обезличивающей русский народ.

Из поколения в поколение старообрядчество транслирует уникальный набор своих ценностей, моральных устоев (среди них – большая и крепкая семья, самоуправление общины и взаимопомощь), обычаев общежития и повседневного жизненного уклада. Во многом оно держится благодаря устоявшемуся традиционному быту. Именно в быту прививаются основные религиозные навыки, пение, любовь к чтению, совместная молитва. Быт воспитывает эстетические идеалы старообрядца: его любовь к иконе, красивому богослужению, своеобразному фольклору. Быт воспитывает моральные идеалы – уважение к старшим, заботу о младших, взаимовыручку, честность. Именно он благодаря системе норм стал охранителем своеобразия старообрядцев.

Однако иго совдепии привело к тотальному разрушению быта и социальных структур старообрядчества. Кроме храмов, городское староверие лишилось своей экономической базы в лице купечества и крепкого мещанско-посадского сословия. А «раскулачивание», «расказачивание», коллективизация, борьба с частниками и укрупнение деревень губили древлеправославную веру больше, чем закрытие храмов и аресты наставников.

«В итоге старообрядческая молодежь почти поголовно отошла от религиозной жизни, – делится с «ПЖ» Алексей Безгодов. – Что мешает в современных условиях почитать иконы, уважать старших, заботиться о младших, прилежно трудиться, соблюдать христианские нормы? Разумеется, людям малодушным, не желающим соблюдать заповеди Божии и регулярно посещать церковные службы, они кажутся непосильными. И, выбирая между христианством и «легкой» современной жизнью, многие прихожане ДПЦ остались староверами только по названию, они живут вне собственных духовных традиций и культуры. Религия ушла из их трудовой, социальной, а часто и из семейной жизни. Она стала для них, как и для паствы РПЦ, частным делом».

Феминистки поневоле

До 70% руководителей общин – женщины (наставницы), хотя это противоречит каноническим правилам. На практике в случае невозможности иметь наставника-мужчину женщинам дается благословение на принятие исповеди и совершение крещения, реже – еще и на каждение кацеей и крайне редко – на чтение Евангелия в храме.

Сложившуюся ситуацию комментирует «ПЖ» Алексей Безгодов:

«Вопрос профессионального служения в ДПЦ остается существенной проблемой, ибо большинство общин не в состоянии содержать собственного наставника, в результате там служат пенсионеры или люди, совмещающие это служение со светской работой. Да и наши заочные духовные курсы в масштабах России с кадровой задачей не справляются. Поэтому стратегической задачей ДПЦ является организация собственного духовного училища».

«Костяк» паствы – это люди 60–70 лет, которые собираются на службы по большим церковным праздникам. В день Великого покаяния, перед Великим постом, в храм приходит вдвое больше людей. Но и в этом случае абсолютное большинство молящихся пока составляют пожилые женщины. Пока – потому что в старообрядчестве поморского согласия теперь многое меняется.

Специфика современного рынка труда вынуждает староверов переселяться поближе к центрам цивилизации целыми семьями, а то и деревнями. Такие переселенцы и на новом месте живут, следуя своим традициям и законам, однако они отнюдь не чураются достижений технического прогресса.

«Староверы считают, что вследствие происшедших событий и манипуляций с основными знаковыми символами веры «исконное» христианство сохранила только Русь в лице подвижников за старое благочестие, – рассказывает «ПЖ» Николай Топорков. – Настоящее время со всем его драматизмом для «ревнителей старины» является лишь иллюстрацией, подтверждающей однажды обретенные истины. При этом поморцы с удовольствием читают книги, газеты и журналы и по-своему интерпретируют изложенные в них факты. Ради образования своих детей они отдают в школы. Но девушкам запрещено ходить в брюках, и они обязательно носят на голове платок. Школьницам, правда, разрешается быть не в платке, а на урок физкультуры надевать брюки, но в столовой им нельзя есть из «мирской» посуды.

Беспоповцы строго блюдут учение о мирщении – осквернении через внешний мир. Считается, что верующий может замирщиться не только через совместную молитву, но и через брак, общую трапезу или простое общение с «еретиками». Поэтому беспоповцы не ели из одной посуды с иноверцами; прятали иконы, чтобы «еретики» не оскверняли их даже взглядом».

Чужой среди своих

Городские поморские кланы, хотя и очень немногочисленные, сумели сохраниться лучше сельских. При советской власти они жили автономно, сохраняя религиозную жизнь лишь в семейном кругу. Ныне представители этих кланов участвуют в жизни старообрядческих церквей и являются одной из наиболее многообещающих точек роста.

«Первые ростки уже заметны, – делится своими наблюдениями с «ПЖ» Николай Топорков. – Самые типичные из них – это появление молодого интеллигентного старообрядца в престарелой, тихо умирающей общине. Вспомнив о своих корнях, он становится наставником или старостой. Такие молодые энергичные люди в течение нескольких лет восстанавливают или строят храм, в отличие от РПЦ, не получая финансовой поддержки государства. Вначале они привлекают в общину людей среднего возраста и молодежь – из старообрядческих семей. Но уже с конца 80-х годов стал формироваться хотя и малочисленный, но образованный и деятельный слой неофитов, по происхождению не принадлежащий к старообрядцам и пришедший к ним после разочарования в РПЦ либо из безрелигиозной среды. Их привлекает, прежде всего, сохраненные староверами строгость в богослужебных чинах и церковных традициях».

Понимая, что без молодежи перспективы нет, старообрядцы создают свои воскресные школы, начинают работать с дошкольниками. Началось строительство молельных. С 1995 г. при петербургской общине поморцев стали функционировать курсы наставников.

Надежду на будущее поморскому согласию дает приток молодых людей. При кажущейся архаичности старообрядчества в его духовных ценностях и присущих ему идеологемах есть достоинства, способные привлечь молодежь. Актуально выглядит и старообрядческий патриотизм с присущей ему любовью к русской духовности, истории и культуре.

Наибольшую проблему для поморцев представляет организация центрального управления. В этом согласии отсутствует церковная иерархия. Поскольку в финансовом плане поморцы ранее свои центральные органы не поддерживали, даже процветающие провинциальные общины не торопятся отчислять деньги в Москву. Тем не менее в 2006 г. впервые после 94-летнего перерыва в Петербурге прошел III Всероссийский Собор Древлеправославной Поморской Церкви.

С точки зрения теории менеджмента, для наращивания своего потенциала нынешней ДПЦ имело бы смысл пойти на слияние с другими старообрядцами, однако рассматривать такую перспективу можно только гипотетически. Непреодолимое препятствие к объединению с другими церквами или даже согласиями той же старообрядческой церкви составляет экклесиология (учение о Церкви). Старообрядцы считают только свое общество единственною Святою Церковью, о которой говорится в Символе веры. «Никониан» и староверов других согласий они признают еретиками. Взгляд ДПЦ читателям «ПЖ» излагает Алексей Безгодов:

«Никакого объединения согласий внутри старообрядческого экуменизма не будет. Поморцы не признают существования в Церкви каких-либо ветвей, Христова Церковь является Единой Святой и Соборной, то есть не может существовать сразу двух истинных церквей, а значит, и объединение разных конфессий невозможно. Для ДПЦ РПСЦ канонически так же далека, как РПЦ или, например, католицизм, соответственно никакого объединения или вхождения поморцев в РПСЦ невозможно. ДПЦ является Православной церковью, которая в силу исторических причин не имеет священной иерархии, она не признает благодатности иерархии у других христианских конфессий, соответственно никаких духовных связей с этими церквами у ДПЦ быть не может. Взаимоотношения ДПЦ с другими старообрядческими церквами ограничиваются эпизодическим сотрудничеством в хозяйственной деятельности, например в книгоиздании. Однако идея объединения старообрядческих согласий возникает у некоторых деятелей Церкви. Скорее всего, она связана с мыслью о религиозной экспансии».

Забывчивость власти

В РПЦ МП Кремль видит силу, обладающую серьезным идеологическим капиталом, организацию, которую поддерживает половина населения страны. Поэтому патриарх присутствует рядом с президентом на торжественных мероприятиях, и управленческая элита на праздники посещает церковь. Поэтому РПЦ пользуется эксклюзивной информационной поддержкой, а аффилированные с государством компании осуществляют крупные пожертвования (не говоря уже о муниципальных властях, зачастую финансирующих строительство и восстановление православных храмов). В то же время чиновники различных уровней чинят препятствия для строительства старообрядческих молитвенных домов и храмов. Кроме того, в провинции передача епархиям РПЦ имущества, исторически принадлежащего старообрядцам, приняло неконтролируемый характер. Вот что рассказал «ПЖ» Алексей Безгодов:

«Возвращение имущества, изъятого у староверов в пользу РПЦ, это вопрос отсутствия доброй воли руководства последней – оно прекрасно знает, какое имущество принадлежало староверам, но возвращать его не торопится. Так, например, в РПЦ сейчас не пользуются старопечатными книгами, но и староверам их не передают. Последним сложно документально доказать свои имущественные права, так как иконы и другие предметы церковного обихода в ДПЦ не маркировались и не регистрировались.

Даже изъятые и конфискованные у криминала старообрядческие иконы власти, не задумываясь, передают РПЦ.

Хотелось бы надеяться, что процесс возвращения ДПЦ принадлежавших ей ранее храмов и икон всецело зависел от существующих законов и дополнительной поддержки правительства не требовал. Хотя региональные власти в подобных делах ориентируются на местного епископа РПЦ. В таких случаях решить что-либо намного трудней. Бывало, нам даже отказывали в разрешении на строительство церкви».

Таким образом, административные органы открыто нарушают Конституцию. Ибо любая преференция конфессии ведет к ограничению свободы и нарушению прав граждан, которые находятся вне ее. О чем позабыло государство, затеяв эту игру?

Протестанты в России распространились повсюду, кое-где даже численно превосходя количество православных. В азиатской части РФ из Китая, Монголии и других стран наступает буддизм. На тысячи идет счет и русским мусульманам. Следует полагать, что вскоре русский ислам проявит себя как серьезное явление.

Всем этим активно развивающимся в России исповеданиям свойственна мудрая политика развития и занятия позиций в скрытой форме, не афишируя себя и свои достижения. Официальная власть, возможно, и не захочет заметить, как в стране произойдет превращение значительной части русских в абстрактных «россиян», которые ассимилируются среди других народов. Между тем старообрядчество самим фактом своего успешного 350-летнего существования среди иноэтничного и иноконфессионального населения доказало возможность стать для русских этносохраняющей религией. И государственной власти, которая декларирует свое желание сохранить государство в его исторических границах и добиться его экономического процветания, пора пересмотреть свое отношение к старообрядчеству.

В нынешних условиях – это едва ли не единственная сила, способная стать гарантом сохранения русским народом своей самобытности. Не имея подобной опоры, общество теряет свою способность к самовоспроизводству. Именно к такому результату мы и пришли. Пятнадцать лет либеральных реформ окончательно выхолостили великую нацию. Помочь России вновь обрести духовное здоровье может, пожалуй, только старообрядчество. Однако Алексей Безгодов оценивает ситуацию скептически:

«ДПЦ признана в РФ традиционной конфессией, и большая часть ее паствы проживает в России. Поэтому в 1990-е годы представитель поморцев входил в консультативный совет по делам религий при президенте РФ. Однако теперь государство не проявляет интереса к таким контактам, ДПЦ не вошла ни в одну представительскую организацию при властных структурах России. Похоже, что руководство страны пытается вытеснить ДПЦ из общественной жизни государства.

Если власть скажет «Да!», староверам-поморцам предстоит огромная просветительская работа, которую нужно проделать, чтобы русский народ смог успешно противостоять навязываемой ему христианско-технотронной морали Запада, бездуховности и ассимиляции (именуемыми прагматизмом), сохранить свои традиции и обычаи и национальною общность. Хватит ли на это времени и сил, успеют ли?

Андрей Веймарн

Политический журнал № 15-16 (158-159) / 21 мая 2007