Старообрядческий поэт Ви­талий Петрович Гриханов неизвестен ни широкой читательской аудитории, ни филологам. Его первый сбор­ник «Стихи и поэмы»1 был выпущен в свет, как явству­ет из краткого предисловия (открытое письмо издателя В. Гриханову), без согласования с ав­тором и даже без его ведома: просто появилась возможность хоть как-то и что-то напечатать. Сборник не имел никаких выходных данных, был издан довольно скромно и стихотворения для него подбирались, по всей видимо­сти, в спешке, без учета авторских по­желаний.

 

 

 

 

Второй сборник поэта (под тем же названием «Стихи и поэмы») увидел свет уже после его смерти, бла­годаря усилиям старообрядцев Бар­наула, с рисунками автора2. Рукопись данного сборника была подготовлена незадолго до смерти самим автором, он же успел оформить его композиционно, определив последовательность расположения стихотворений и поэм.

 

В.Гриханов мечтал: «Изданная нами книжка будет нести дух старообрядче­ства, дух истинной веры, корень наше­го возрождения - в этом цель кни­ги. Она, кроме того, станет стимулом дальнейшего творчества... <...> Где ты встречал стихи о протопопе Аввакуме? О русском расколе? Даже стихи М. Волошина не печатают или В. Шаламова... Одни мандельштамы...»3.

 

В этой статье мы предпринимаем попытку проанализировать особенно­сти композиции второго, посмертного сборника В. Гриханова. Он является наиболее полным (притом, однако, что некоторые стихотворения, вошедшие в первый сборник «Стихи и поэмы», во второй не вошли). К тому же из­датели бережно подошли и сохранили авторскую композицию второго сбор­ника.

 

«Композиционные приемы служат расстановке нужных автору смыслов, - пишет В.Е.Хализев, - и определен­ным образом, направленно «подают» читателю воссозданную предметность и словесную плоть. Они обладают уни­кальной энергией эстетического воздействия»4. Далее он приводит выска­зывание П.В. Палиевского о том, что композиция - «дисциплинирующая сила и организатор произведения. Ей поручено следить за тем, чтобы ничто не вырывалось в сторону, в собствен­ный закон, а именно сопрягалось в целое. <...> Ее цель - расположить все куски так, чтобы они замыкались в полное выражение идеи»5.

 

Поэзия В. Гриханова - историче­ская. В то же время это поиск героев, утверждение национальных идеалов. Многие стихи В. Гриханова отличает яркий патриотический пафос. Автор желал бы

 

Раствориться в березовом царстве

Отыскать бы ее, возродить

Русь мою в сарафане цветастом,

С православным крестом на груди

(«Сергий")

 

Стремясь, чтобы его поэтический сборник нес "дух старообрядчества", показывал те глубинные национальные истоки, которыми, «вставая из тьмы веков... держалась Русь» (Л.Корнилов), В.Гриханов был вынужден прибегнуть к особому способу расположения стихотворений и поэм, найти единый композиционный принцип, способный не только объединить в «поэтический материал», но и создать в сборнике особый, цельный художественный образ православной Руси ее историческом развитии.

 

Дониконовская и старообрядческая Русь В. Гриханова - единственная хранительница подлинного православия эту идею он также стремился выразить.

 

Сборник «Стихи и поэмы» открывается стихотворным циклом, в основе которого - сюжеты из Ветхого завета («Давыд», «Пир Валтасара», «Египет», «Экклезиаст» и др.). Следуя хронологическому принципу, далее расположен цикл стихотворений на новозаветную тематику («Волхвы», «Рождество», «Христос и грешница», «Никодим», «Голгофа» и др.). Последовательность событий, разворачиваемых в Евангелии, не соблюдается строго: здесь, внутри стихотворного новозаветного цикла, автору хронологический принцип уже не столь важен, на первый план вы­ходит принцип тематико-смысловой.

 

Расположение стихотворений зависит от того, какие ассоциации то или иное стихотворение способно вызывать у чи­тателя, какие идеи оно несет. Поэтому в новозаветный цикл вошли несколько кратких лирических стихотворений, где присутствуют образы современной или древнерусской истории. Цель их в том, чтобы конкретизировать, более четко обозначить различные нюансы душевных переживаний лирического героя, живущего в XX веке, вызванные, навеянные евангельскими событиями.

 

Так, лирический герой читает Еванге­лие от Матфея («Стих от Матфея»). Слова Христа о разрушении Храма вызывают ассоциации, связанные с разрушением и гибелью России, с тор­жеством безбожия в стране. Чувством боли и горечи наполнено следующее стихотворение («Зажги свечу перед иконой...»), в котором нет никаких аллюзий с конкретными главами Еван­гелия:

 

Мы разорвали не ярма,

Не рабства цепи -

Лежит в развалинах страна,

В кощунстве церкви.

 

Таким образом уточняется идея предыдущего стихотворения: слова Христа относятся не только к Ие­русалимскому Храму, но и к России, лежащей в «мерзости запустения», В следующем стихотворении «Христос и грешница» осмысляется тема греха. Она продолжается далее, в стихотво­рении «Прикоснулась женщина к одеждам...». Та мысль, что только искренняя, теплая, живая вера «изгоняет тленье» и должна всегда пребывать в человеке, послужила основанием для того, чтобы далее поставить стихотво­рение, где не только нет евангельских образов и сюжета, а напротив, исполь­зуемые автором образы и символы ассоциируются с более поздней эпохой, восходят к временам древней Руси.

 

Храм мой на Нерли,

Сказочные Кижи.

Солнышко вдали

Ниже все и ниже.

Светлояра плеск,

Звонница Валдая,

Изумрудный лес.

Нива золотая.

Огонек в окне,

Небо в звездном рое -

Это все во мне,

Это все со мною.

 

Сопоставление столь отдаленных эпох не случайно, и автор намеренно нарушает хронологический принцип: ему важно выразить мысль о духовной преемственности этих эпох, о том, что старая Русь хранит веру Евангелия, и эта вера — в сердце лирического ге­роя, он непосредственно причастен к ней, он прямой духовный наследник подвижников Кижей и Валдая.

 

Подобный анализ «сцепления» стихотворений новозаветного цикла может быть продолжен. После новозаветного цикла идут стихотворение «Иван Калита» и поэ­ма «Сергий». Имя князя Владимира и крещение Руси лишь упомянуты в поэме, отдельных стихотворений им не посвящено. Тем не менее, мы мо­жем констатировать, что, составляя сборник, несмотря на «хронологиче­ские сбои», В. Гриханов придержи­вался того принципа, который продемонстрирован в «Повести временных лет»: ветхозаветная - новозаветная - древняя история славян - современность. Как и православные летописцы, В. Гриханов показывает историю Руси в непосредственной связи с ветхоза­ветной и новозаветной историей.

 

В «Повести временных лет» рассказ об истории славян начинается с рассказа о Всемирном потопе, после которого в живых на земле осталась лишь се­мья благочестивого Ноя. У Ноя были сыновья, от которых произошли все остальные народы, включая и славян. Далее уже следует рассказ об истории славян, русских князей и т.д. В.Гриханова, как и составителя «Повести временных лет», волнует судьба русской земли. Он создает стихотворную летопись, отбирая наиболее важные собы­тия, необходимые для того, чтобы вы­разить основную мысль сборника: Русь имела особое предназначение - быть хранительницей православия, но изме­нила этой мессианской задаче и под­вергается наказанию от Бога.

 

Для вы­ражения этой мысли избрана особая композиция сборника, которая пока­зывает, что начало православной Руси, ее идея - заложены еще в Ветхом завете. Таким образом, композиция сборника обладает той содержатель­ной значимостью, которая преобража­ет, обогащает смысл изображаемого7.

 

Композиция стихотворного цикла, посвященного древнерусской и со­временной истории, имеет две куль­минационные точки: эпоха Сергия Радонежского (становление русского национального самосознания, в осно­ве которого - православие) и эпоха раскола (поэма «Аввакум», измена мессианской задаче Руси, кризис и крушение национального самосознания, церковный раскол, в результате которого старообрядцы берут месси­анскую задачу древней Руси на себя и становятся ее истинными прямыми наследниками).

 

Между двумя ком­позиционными вершинами – двумя поэмами, расположен стихотворный цикл, посвященный России XX века. В.Гриханов вновь отказывается от прин­ципа расположения стихотворений по хронологии сюжетов. В поэме «Сер­гий» показан идеал духовного служения, показана Русь, способная оборо­няться, защищать православие мечом на Куликовом поле. Далее, исходя из композиционного принципа антитезы, следует цикл, посвященный XX веку («Философские пароходы», «Первые трактористы», «Марксизм», «Тридцать седьмой год», «Был день наш сух...» и др.). Этот цикл - «стихотворная публицистика», где среди прочего вновь звучит патриотическая нота защиты Родины - от всех тех, по чьей вине «нет избяной Руси, разрушен СССР»:

 

Тогда, Россия, плачь,

Тогда, Россия, мри,

Тогда, Россия, падай,

А если не с руки -

Тогда бери топор

("Стансы")

 

Несколько стихотворений, предше­ствующих поэме «Аввакум», выража­ют мысль о необходимости бороться с духовным растлением, как боролся главный герой поэмы. «Аввакум» - это возвращение читателя к первоистокам трагедии века двадцатого. Основная идея поэмы тесно связана с общей идеей всего сборника - по­казать историю православия.

 

Сборник начинают образы подвижников, за­щитников веры («Давыд»), они же, проходя через весь сборник (Иван Калита, Сергий Радонежский, Дими­трий Донской), завершают его (про­топоп Аввакум, его супруга Настасья Марковна, боярыня Морозова). По­добное кольцевое расположение ху­дожественных образов национальных героев, созданных В. Грихановым, было бы невозможно, если бы автор следовал хронологическому принципу: книгу пришлось бы завершить на теме ду­ховного упадка XX века. А это - иное настроение, это слишком громкая пессимистическая нота. В.Гриханову хотелось, чтобы читатель обернулся из XX века назад, в век семнадцатый...

 

Последнее стихотворение сборника «Три перста» - это новое обращение к публицистике, здесь в стихотворной форме выражена мысль, высказанная А.И. Солженицыным: если бы не было семнадцатого века, не было бы и семнадцатого года:

 

Три перста - начало

Нынешних времен.

Голые причалы,

Похоронный звон,

Государства руки

По краям креста,

А начало муки -

Эти три перста.

Пришлые, чужие,

Чтобы свет гасить,

Тот, что с Византии,

С Киевской Руси.

Тонкая диверсии -

Взорван дух, не плоть.

Было двоеперстие,

А теперь щепоть...

 

Итак, В.Гриханов видит выход из со­временного духовного упадка в возвра­щении к дониконовкому православию во всей его полноте, к «свету Византии и Киевской Руси». Такое возвраще­ние должно начаться с непредвзятого осмысления событий церковной тра­гедии XVII века. В. Гриханов создавал свою «Повесть временных лет» в сти­хах, отбирая наиболее важные, на его взгляд, события, стремясь выразить в стихотворениях свой взгляд, свои идеи о судьбах православия, в основе кото­рых лежит старообрядческое мировоз­зрение.

 

Композиция сборника «Стихи и поэмы» (Барнаул, 2002) призвана служить основным художественным замыслам автора, другие возможные варианты композиционного построе­ния (по датам написания стихотво­рений, по хронологии описываемых исторических событий) не годятся. Благодаря продуманной композиции автор нюансирует свои идеи, мысли, получает возможность прибегать к антитезам, и главное - обретает особый способ создать художественный образ православной Руси, ее исторического пути.

 

Особенность и сила поэзии В. Гриханова в том, что она, во-первых, глубоко национальна, и, во-вторых, глу­боко православна. Изучение творчества В. Гриханова является перспективным направлением для филологических ис­следований.

 

В. Боченков

 

Примечания:

 

1 Гриханов В.П. Стихи и поэмы. - Б.м,б.г. [1990-е п.] — 96 с.

 

2. Гриханов В.П. Стихи и поэмы. — Барнаул,2ОО2. — 312 с.

 

3. Цит. по: Дементьева А. Я пришел к тебе одной, моя Россия // Там же — С.5. Имеются в виду поэмы М. Во­лошина «Протопоп Аввакум» и сти­хотворения В. Шаламова «Боярыня Морозова», «Аввакум в Пустозерске», кстати, весьма близкие В. Гриханову по своему пафосу: идея духовной сво­боды, ради которой стоит идти на смерть.

 

4 Хализев В.Е. Теория литературы. — М.,2002. — С.297.

 

5 Там же. Хализев В.Е. Композиция // Лите­ратурная лнщклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Ннколюкина. — М.,2001. - СПб. 387

 

Статья была опубликована в журнале "Сибирский старообрядецъ", 2010, № 5 (53)