Статья опубликована на

Система обучения грамоте среди старообрядцев в первой половине XIX в. копировала традиционную древнерусскую систему, сочетавшую домашнее образование с обучением силами 'мастеров' и 'мастериц' грамоте, моральные и профессиональные требования к которым, были очень высоки. В последнем случае формировалась группа учеников смешанного состава - мальчики и девочки вместе. В программу обычно включались три раздела: изучение азбуки, Часовника и Псалтыря. Обучение было платным - расчет производился после завершения каждого раздела. В процессе чтения и изучения указанных выше текстов 'мастер' или 'мастерица' разъясняли детям трудные для понимания места, преподавали догматы и положения старой веры. Сильной стороной такой школы был индивидуальный подход к каждому учащемуся [1].

Старообрядческое население в Цивильском уезде Казанской губернии в конце XIX - начале XX в. компактно проживало в селе Можарках Старо-Тябердинской волости, в с.Вутабось Ново-Мамеевской волости, в д.Норваш-Кошки Архангельско-Янтиковской волости. Кроме того, небольшими группами староверы постоянно жили в г.Цивильске и в д.Старое Бахтиярово Старо-Тябердинской волости. Официально общая численность староверов в уезде в 1863 г. составляла 210 человек, а в 1915 г. - 4041 человек [2]. У старообрядцев Цивильского уезда, в частности, в с.Можарках в XIX в. традиционная система домашнего обучения существовала и давала хорошие результаты. Наример, такие выдающиеся сельские промышленники староверы-поповцы, как М.К.Цапин (1851 г.р.), Г.И.Кутов (1863 г.р.), П.С.Зубов (1865 г.р.) получили домашнее, традиционное образование. В анкетах на право быть избранным в присяжные заседатели о каждом из них говорилось: 'знает читать и писать по-русски, но курсов нигде не окончил' [3]. Судя по датам их рождения, обучение они проходили в 60-начале 70 гг. XIX в. Следует заметить, что официальные уездные власти не имели не только сведений о системе старообрядческого обучения, но и даже представления о реальном числе грамотных людей среди староверов. Так, в годовых отчетах волостных правлений и уездного исправника указывалось, что грамотных крестьян среди русского сельского (в значительной степени - старообрядческого) населения нет. Например, Архангельско-Янтиковское волостное правление в отчете за 1863 г. приставу I стана сообщило: 'Русского народа между чувашами в волости сей находится весьма малая часть. Этот народ тоже уклончив от образованности, ведет себя в грубом невежестве, /:/ грамотность между этом народом вовсе не существует' [4]. В сходных выражениях характеризует состояние образования среди русского населения в 1864 г. пристав I стана [5].

Однако более достоверные сведения по данному вопросу содержат материалы судебных процессов, которые возбуждались в 1850-1860-е гг. Цивильским уездным судом, преследуя старообрядцев за их веру. В ходе следствия обвиняемым необходимо было ответить на вопрос об их грамотности, а также подписать протоколы допросов. В результате сплошного обследования указанного массива архивных материалов, нами получены данные об уровне грамотности русских крестьян старообрядцев и новообрядцев, которые полностью опровергают сведения годовых отчетов волостных правлений.

В целом, процент грамотных среди русского сельского населения в 1856-1860-е гг., по данным судебных дел, составлял 13,3%. Полученные материалы также свидетельствуют о значительном различии в уровне грамотности между крестьянами старообрядцами и новообрядцами. Если среди можарских староверов процент грамотный составлял в 1850-1860-е гг. 27,5%, то среди новообрядцев он был в 3 раза ниже - 9%. Данное распределение процентов характерно для этого отдаленного региона Казанской губернии в целом. Об этом свидетельствуют материалы по д. Малое Подберезье Свияжского уезда, почти полностью совпадающие с результатами, полученными для Можарок. Однако следует отметить, что процент грамотных в обеих конфессиональных группах в середине 60-х гг. XIX в. снижается - у старообрядцев до 21%, у новообрядцев до 5,8%. Данное явление связано с тем, что в начале 60-х гг. произошел массовый переход крестьян-новообрядцев в лоно старообрядческой церкви. Этот переход с одной стороны приводил к вымыванию грамотных из новообрядческой среды, но с другой стороны - увеличивал долю неграмотных среди старообрядцев. Однако есть основания считать, что эти цифры считаются заниженными, тем более что в 50-60 гг. XIX в. крестьяне-старообрядцы в Можарках и Норваш-Кошках либо не имели постоянных священников, либо еще оставались поморцами, следовательно, моления вынуждены были совершать по старым книгам, что предполагает значительное распространение грамотности. Кроме того, вызывает сомнение, что женщины-староверки, утверждая на допросах, что они неграмотны, говорили правду. Это не соответствует ситуации, сложившейся в старообрядчестве вообще, и в поморском согласии в частности, где женщины играли очень значительную роль в жизни общин. Примером тому может служить факт распространения староверия в с.Шумкове Лаишевского уезда Казанской губернии, в чем главная заслуга принадлежала Евдокии Петровой. О ней новообрядческий священник о.Н.Демьянов писал: 'Раскольница поповщинской секты пожилая девка Евдокия Петрова, жившая некоторое время в раскольничьем монастыре на Иргизе /:/ явилась в Шумкове, сделавшись у раскольников наставницею и уставщицею, и в 1852 году вышла замуж за православного крестьянина' [6][i]. Далее о.Н.Демьянов говорит, что Евдокия Петрова с мужем Поликарпом Урмановым в 1856 г. открыто объявили себя принадлежащими к поморскому согласию и основали в селе многочисленную (к 1869 г. - 302 человека) поморскую общину [7].

В материалах Цивильского уездного суда содержаться косвенные сведения о заметной роли женщин в можарской общине. Так, на допросе 25 января 1864 г. крестьянка с.Можарок Настасья Иванова подтвердила, что сама похоронила свою родственницу Евгению Тихонову по старому обряду [8]. Вследствие того, что погребение усопших без священника включало в себя чтение Псалтыря, панихиды за умерших, канона за единоумершего, можно с полным основанием утверждать, что Настасья Иванова была грамотна. Проходившая по тому же делу, Елизавета Агафонова, похоронившая своего мужа Семена Демидова показала, что муж ее после смерти 'по прошествии трех дней мною с сыном Степаном похоронен по обычаю секты поповщинской, при исполнении этого обряда других лиц не было' [9], что свидетельствует, по крайней мере, о том, что она с сыном читала панихиду за умерших. Эти примеры дают основание считать, что женщины-старообрядки были грамотными, однако это не нашло прямого отражения в официальных документах.

Важно отметить, что далеко не все мужчины-староверы объявляли властям, что они грамотны. Их грамотность обнаруживалась чиновниками только в самых исключительных случаях. Показательно в этом отношении дело Григория Ефграфовича Баданова (1863-1869 гг.). На допросе 11 апреля 1863 г. он заявил исправляющему должность пристава 2 стана: 'под судом не был, грамоте не знаю' и доверил подписать за себя и за жену волостному голове Торопову [10]. В действительности же, Г.Е.Баданов, ставший поморцем в 1856 г., был грамотным, что открылось только на допросе 23 августа 1863 г., когда его прямо спросили к какому толку старообрядчества он принадлежит.. После чего Г.Е.Баданов собственноручно подписал протокол за себя и за жену, и , судя по его беглому и аккуратному почерку, письмо для него было вполне привычным делом [11]. Более того, он обратился в мае 1864 г. в Казанскую палату уголовного суда с жалобой на действия Цивильского уездного суда, а затем апеллировал в Сенат и выиграл дело.

Следует принять во внимание и то обстоятельство, что староверы, когда их спрашивали о грамотности государственные чиновники, могли подразумевать умение читать и писать по-граждански, то есть пользоваться реформированным Петром 1 начертанием букв. У многих староверов отношение к этому нововведению было негативным. Староверы продолжали пользоваться полууставом либо скорописью на основании полуустава, о чем свидетельствуют автографы крестьян-старообрядцев В.П.Ветчинова, Е.Николаева, И.А.Цапина. Нередким в старообрядческой среде был ответ: 'грамоте читать умею, а писать не умею', что может свидетельствовать о нежелании старообрядцев подписывать любые официальные бумаги [12]. Важной причиной, почему в семьях грамотных староверов дети (даже взрослые) объявляли себя неграмотными, было то, что противоположное утверждение могло дать в руки полиции возможность обвинять родителей в 'совращении в раскол' детей. Были случаи, что староверам власти запрещали не только обучать, но даже воспитывать своих детей. Например, в Указе ?340 Казанской палаты уголовного суда от 20 февраля 1857 г. о большой группе можарских старообрядцев определено: 'Малолетних же детей, как их, так и прочих уклонившихся , а в особенности объявивших и при следствии намерение привлечь их в раскол по мере возраста (так -!), в предупреждение этого, по силе той же 198 статьи Уложения, отдать на воспитание родственникам православного вероисповедания или заменением оных предназначенным для сего опекунам также православной веры' [13]. В том же указе содержится требование отобрать у старообрядцев Евстафия Ермолаева и его жены Марьи Яковлевой приемного сына Степана, крещенного в Казани старообрядческим священником (мальчику шел уже третий год): 'Подкинутаго к ним младенца Степана отобрать от них, отдать лицам православного вероисповедания' [14]. В Указе ?1154 от 22 мая 1857 г. по делу крестьян Ветчиновых (шло параллельно с предыдущим) также имелся пункт, который гласил: 'так как в семействе Василия Петровича Ветчинова есть малолетняя дочь Прасковья, то ея, в предупреждение привлечения Ветчиновыми в раскол, на основании 198 статьи Уголовного уложения отдать на воспитание родственникам православного исповедания, за неимением же их - опекунам, назначенным для сего от правительства также православной веры' [15].

Несмотря на все жесточайшие репрессии и гонения 50-60-х гг. ХIХ в., старообрядчество в Казанской губернии не только выжило, но и укрепилось. Как следствие этого, в конце 1870-х - 1880-е гг. заметно значительное увеличение грамотности среди можарских староверов. Дети пришедших в старообрядчество в 10-60-е гг. крестьян включились в традиционную систему 'домашнего обучения'. Кроме того, в 1880-е гг. можарские староверы налаживают твердые основы старообрядческого просвещения в виде смешанной по составу школы. Значительная заслуга в подъеме старообрядческого образования в Цивильском уезде принадлежит священнику белокринницкой иерархии о.Давыду Ивановичу Цапину.

Созданная в начале 1880-х гг. старообрядческая школа в Можарках помещалась в частном доме Евграфа Степанова. Контингент учащихся был смешанным - обучение проходили до 30 мальчиков и девочек. Занятия проходили ежедневно кроме воскресных и праздничных дней. Обучение проводил сам о.Давыд Цапин (читал курс Закона Божьего) и 'исполняющий при Цапине должность псаломщика крестьянин Евграф Степанов' [16]. Казанская консистория именует его 'учителем', так как на него была возложена основная учительская нагрузка [17]. Близкой аналогией можарской школе является созданное в начале ХХ в. купцом-федосеевцем И.Шашиным (с учетом беспоповской специфики) старообрядческое училище в г.Чистополе Казанской губернии. Оно состояло из пяти классов - в четырех комнатах проводились занятия, а в пятой находился небольшой иконостас и в ней проходила общая молитва перед началом учебы, после совершения которой начинались занятия. К 1914 г. в училище обучалось 67 мальчиков и девочек разных старообрядческих согласий. Детей обучали 'по церковно-славянским книгам: азбуке, часовнику, псалтыри, триодям. Преподавали пение по солям. Закон Божий вел известный старообрядческий вероучитель из Прибалтики И.У.Ваконья. Все затраты на содержание училища взял на себя И.Шашин' [18].

О.Давыд Цапин, судя по дошедшим отрывочным, был умелым наставником и обладал большими педагогическим талантом. Например, за короткое время он сумел прочно утвердить в истинности старой веры норваш-кошкинских крестьян и столь хорошо преподать им уроки сравнительного богословия, что когда летом 1886 г. в деревню прибыли викарий Казанской епархии преосвященный Кирилл и миссионер профессор Ивановский, то крестьяне-старообрядцы не смутились этим обстоятельством и показали себя умелыми защитниками старой веры, несмотря на то, что самого о.Давыда Цапина среди них во время дискуссий не было [19]. Преосвященный Кирилл и профессор Ивановский из этой беседы сделали вывод, что проповедническая деятельность о.Давыда очень опасна и отправили об этом отношение в канцелярию Казанского губернатора [20]. Более того, сведения о старообрядческой школе в Можарках Казанской консисторией были направлены на имя обер-прокурора Синода К.П.Победоносцева, который, в свою очередь, в апреле 1887 г. переслал их для принятия мер министру внутренних дел. Помимо этого, в мае 1887 г. казанский викарий потребовал от губернатора воспрепятствовать педагогической деятельности старообрядческого священника в опекаемом им училище [21], и труды о.Давыда Ивановича Цапина на ниве старообрядческого просвещения послужили одним из мотивов его ареста в августе 1887 г.[22].

Создание старообрядческой школы в с. Можарках явилось важной вехой в истории старообрядческого просвещения в Цивильском уезде. Она ознаменовала собою попытку преодолеть традиционную систему домашнего обучения и создать старообрядческое училище, соответствующее новой эпохе. Свое полное воплощение эта новая система образования получила в т.н. 'бугровской школе', открытой по разрешению правительства в селе Попово Нижегородской губернии в 1889 г. Именно 'Н.А.Бугров первым в стране добился официального разрешения на старообрядческую школу. Он перевел все свои мельницы на паровые двигатели и механическое оборудование. Ему требовались технически грамотные кадры, а большинство его рабочих и служащих были старообрядцами. Домашние школы, дававшие, в основном, богословское образование уже не удовлетворяли возросшие потребности в грамотности, особенно технической. И он задумал основать легальную школу для детей старообрядцев по светской программе' [23]. Обучение строилось так, что 'учащиеся изучали все общеобразовательные предметы по государственным программам, а сверх того 'в очень широких размерах Закон Божий, церковнославянское чтение и древнее крюковое пение'. Училище рассчитывалось на 150 мальчиков' [24].

Опыт Бугровской школы, открытие которой диктовалось потребностями растущей старообрядческой промышленностью, аналогичен созданию можарской старообрядческой школе, совпавшему с периодом взрывной активности можарских старообрядческих предпринимателей, которые исконно занимались мукомольным делом. Именно они стали первыми вводить технические усовершенствования на своих мельницах и создавать новые производства. В 1880-е гг. можарские староверы Е.Козин и В.П.Борисов строят первые круподерочные заведения в Архангельско-Янтиковской волости - в д.Латышевой (1881 г) и в с. Янтиково (1884 г.), а братья М.П. и П.П.Мольковы создают в с.Янтиково первую шерстобойку [25]. За 1889-1894 гг. они нарастили мощности этих производств от 17 до 34 раз (!): шерстобойки с 35 до 1200 пудов (братья Мольковы), крупорушек - с 30 до 500 пудов (Е.Козин), и с 35 до 600 пудов (В.П.Борисов) [26]. Старообрядцы наращивают мощности контролируемых мельниц только в Архангельско-Янтиковской волости в 8,7 раза за 1890-1898 гг. - с 2670 до 23100 пудов, в Старо-Тябердинской волости совокупная мощность старообрядческих мельниц в 1905 г. составляла 202000 пудов [27]. Все старообрядческие предприниматели использовали на своих производствах труд наемных работников. Только в Архангельско-Янтиковской волости на мельницах староверов в 1898 г. было занято не менее 12 наемных работников, в Старо-Тябердинской волости в 1905 г. - не менее 20 мужчин и женщин работали по найму на мельницах и при различных механизмах [28].Почти они также были староверами. Это стимулировало в старообрядческой среде спрос не только на добросовестных и честных, но и на грамотных работников.

В тот же период переживало расцвет и предпринимательство нарваш-кошкинских староверов. Так. арендовавший с 1882 г. водяную мельницу в д.Шинкусях старообрядец из Нарваш-Кошек Михаил Иванов заводит при ней в 1896 г. шерстобойную машину, но староверы Нарваш-Кошек в конце XIX - начале XX в. открыли новую предпринимательскую нишу - они начали- они начали строить и эксплуатировать ветряные мельницы. Тот же Михаил Иванов строит ее в 1903 г.; а его односельчанин Никита Васильев - в 1900 г. [29]. К 1890-м гг. в условиях бурного роста предпринимательства и когда образовательные возможности домашенего обучеения были уже практически исчерпаны, старообрядцы обратили свое внимание на реально существующие в округе школы грамоты - и в Можаркках и в Нарваш-Кошках они были. Старообрядцев не смутило то обстоятельство, что Закон Божий преподавали в этих школах по программе синодальной церкви. Ранее всего процесс приспособления к существующей системе образования начался в Нарваш-Кошках. Он был стимулирован тем, что после ареста о.Давыда Цапина между можарскими и кошкинскими староверами произошло частичное разделение (скорее всего на окружников и неокружников), поэтому система традиционного обучения в Можарках стала для определенной части кошкинских староверов недоступна.

В д.Норваш-Кошках существовала своя школа, размещавшаяся в наемном помещении. Долгие годы в ней учительствовал мещанин Николай Петров. В школе изначально обучались только мальчики, но с середины 1890-х гг. школа стала смешанной по составу. В разные годы в ней обучалось от 16 до 37 мальчиков и от 2 до 11 девочек.

С середины 1890-х гг. школа в Норваш-Кошках не субсидировалась ни Министерством народного просвещения, ни земством, а полностью состояла на содержании сельского общества, точенее старообрядческих предпринимателей деревни. Финансирование ее за это время выросло с 24 рублей в 1895 г. до 120 рублей в 1903 г. [30].

Школа грамотности в д.Нарваш-Кошки, 1889-1903 гг.1889 1890 1894 1895 1896 1897 1898 1901 1902 1903

Число учителей 1 1 1 1 1 1 1 2 1 1

Число учащихся 16 18 20 26 24 36 47 29 35 29

Из них:

- мальчиков - девочек

 16 -

 18 -

 18 2

 20 6

 19 5

 25 11

 37 10

 26 3

 29 6

 25 4

Бюджет (руб/год) 60 ? ? 24 24 56 56 89 60 120

Источник: ЦГА ЧР.Ф.53.Оп.1.Д.863.Л.18об.-19., Д.1086.Л.25об.; Д.1130.Л.16об.; Д.1233.Л.29об.-30.

Староверы Норваш-Кошек и Можарок в деле получения светского образования заняли очень прагматичную позицию. В этих селениях не было старообрядцев, сдавших экзамены на звание учителя. Следовательно, вопрос о старообрядческой светской школе не мог быть положительно решен. Поэтому староверы своих детей стали отдавать в обычные школы. не обращая внимания на то, что духовенство синодальной церкви преподаванием Закона Божия может повлиять в желательном для себя направлении на религиозное сознание учащихся. И в самом деле, среди учеников-старообрядцев не было ни одного случая измены 'древнему благочестию'. Это обстоятельство особо подчеркивал пристав 3 стана Цивильского уезда Успенский в своем донесении от 11 августа 1904 г. на имя цивильского уездного исправника: 'Отдельных раскольнических школ в стане нет, дети раскольников посещают общие школы, причем обращающихся (в официальную веру - авт.) в школах не замечается' [31]. Начало ХХ в. принесло старообрядцам свободу просвещения. По Манифесту 17 апреля 1905 г. староверы получили свободу вероисповедания, а по Манифесту 17 октября 1905 г. - все политические права. Это открыло возможности легализации домашних школ в форме 'школ грамотности'. Однако в старообрядческой среде возникла дискуссия о необходимости создания особых конфессиональных школ. Этот вопрос поднимался на VII Всероссийском съезде старообрядцев в следующей форме 'Нужны ли старообрядцам свои особыя школы или же они должны в общих учебных заведениях' [32]. Но старообрядцы исследуемого региона, не имевшие подготовленных учительских кадров, продолжали устоявшуюся практику получения образования в обычных школах нимало не опасаясь, что присутствие в школе новообрядческого учителя Закона Божия может каким -либо образом повредить старой вере, считая, что 'с объявлением веротерпимости и признанием принципа свободы совести, это нежелательное явление само собой отпадает, и слушать уроки Закона Божия во всех учебных заведениях нас никто нее принуждает' [33]. Об этом свидетельствует факт, что число учащихся в Можарках неизменно было велико. Например, в 1905 г. в действовавшей в селе школе обучалось 80 мальчиков и 14 девочек (рекордное число учащихся для школ Старо-Тябердинской волости), процесс обучения проводили два учителя, при школе находилась библиотека со 176 томами [34]. Через три года (в 1908 г.) в селе уже функционировали уже две школы [35].

В заключении следует сказать, что глубокое овладение сокровищами русской традиционной и православной духовной культуры в сочетании с грамотностью и тягой к просвещению, активное воплощение в жизнь своего религиозного идеала в значительной мере способствовали высокому жизненному уровню старообрядцев, успешности их деловой активности. Эти обстоятельства приводили к экономической консолидированности староверов, открывали возможности для освоения новых направлений и методов предпринимательства, сохраняя, в то же время, ненарушенной религиозно-культурную доктрину староверия.

Литература

1. См. Мельников-Печерский П.И. На горах. Т.1. М., 1986. - С.27.

2. ЦГА ЧР. Ф.122. Оп.1.Д.12. Л.35; Ф.373. Оп.1. Д.1015. Л.109,114

3. ЦГА ЧР.Ф. 374. Оп.1. Д.59. Л.51-51 об.

4. ЦГА ЧР.Ф. 53. Оп.1.Д.86. Л.44

5. ЦГА ЧР.Ф. 122. Оп.1. Д.86. Л.44.

6. Демьянов Н. О расколе села Шумкова Казанской губернии, Лаишевского уезда // Известия по Казанской епархии на 1869 г. - Казань, 1869. - С.47-48

7. Там же. С.48-49.

8. ЦГА ЧР. Ф.89. Оп.1. Д.1023.Л.7.

9. Там же. Д.1023. Л.6-6об.

10. Там же. Д.934. Л.8 - 8об.

11. Там же. Л.50-50об., 88.

12. Там же. Д.534. Л.14.

13. Там же. Д.567. Л.2об.

14. Там же.Л.12.

15. Там же. Д.534. Л.61об.

16. ЦГА ЧР. Ф.122.Оп.1.Д.321.Л.14об.

17. Там же. Л.14об.; 16,18.

18. Закамский город Чистополь // Старообрядец. 1998, №. 10. С.15.

19. ЦГА ЧР. Ф.122. Оп.1.Д.321.Л.9об

20. Там же. Л.7.

21. Там же. Л.14об.-15.

22. Там же. Л.26-26об.

23. Седов А. Старообрядческая школа // Старообрядец. 1996. ? 4. С.10

24. Там же. С.10.

25. ЦГА ЧР. Ф.53.Оп.1.Д.900.Л.23об-24.

26. Там же. Д.863.Л.21б. об.; Д.1027.Л.6об-7.

27. ЦГА ЧР. Ф.53.Оп.1.Д.990.Л.2-4об.; Ф.347.Оп.1.Д.24.Л.62-67.

28. Там же. Ф.53.Оп.1.Д.1130.Л.38об-39.; Ф.374.Оп.1.Д.24.Л.62-67.

29. Там.. Ф.53.Оп.1.Д.1266..Л.31-31об.; Д.1185.Л.43об-44; Д.1238.Л.35об-38.

30. Там же. Ф..53.Оп.1.Д.1086.Л.25об.; Д.1233.Л.29об-30

31. ЦГА ЧР. Ф.122.Оп.4.Д.119.Л.126об.

32. Макаров В.Е. К вопросу о старообрядческих школах// Старообрядеец. 1906. ? 10. С.1163.

33. Макаров В.Е. К вопросу о старообрядческих школах// Старообрядеец. 1906. ? 10. С.1164

34. ЦГА ЧР.Ф. 374..Оп.1.Д.24.Л.59

35. Там же. Л.76

Опубликовано: Вестник ЧГПУ им.И.Я. Яковлева. 2001. № 4(23) (c) Тмофеев В.В., 2001.