Русскими липованами называют себя потомки ста­роверов (иначе - старообрядцев), расселившихся в XYIII - XIX вв. в бассейне Дуная, в местностях Бес­сарабии, Буковине, Валахии, Молдавии. Эта терри­тория, в силу исторических условий, включалась час­тями в состав нескольких государств: Австрии, Бол­гарии, России, Румынии, Турции. Границы неодно­кратно изменялись и, соответственно, сменялось под­данство. Нестабильность социально-политических условий осложняла адаптацию мигрантов. Тем не менее, число старообрядцев и количество русских се­лений увеличивалось.

Поселения являются теми пунктами на местности, где проходит быт их жителей, и той микросредой, в которой осуществляется адаптация к экологической, этнической и социальной среде. Эти явления находят отражение в различных характеристиках населенных пунктов. В настоящей статье мы рассмотрим назва­ния сельских поселений, в которых обосновались липоване. Нас интересуют следующие вопросы: как процесс адаптации отразился на ойконимах, в какой мере сохранились традиционные приемы их образо­вания и как проявлялся в ойконимотворчестве этнический состав населения.

Русские в значительном числе поселялись в горо­дах. Однако там они были только подселенцами и ус­ваивали местные наименования. Селения основыва­ли сами переселенцы, что представляло возможность для самостоятельного ойконимотворчества.

Сведения о селениях староверов в Придунайском регионе стали появляться с середины XIX в., спустя почти столетие после выселения с родины. Внимание к ним было привлечено в связи с активной деятель­ностью жителей Австрии и Турции по созданию епи­скопата и утверждению староверческого белокриницкого согласия. Поскольку вскоре представители это­го согласия появились в России, русское правительст­во полагало необходимым учитывать размещение липован в пограничье и их влияние на население внут­ри страны. Селения старообрядцев неоднократно фиксировались как на территории, входившей в состав России, так и в сопредельных местностях. Мы распо­лагаем несколькими источниками второй половины XIX в. (1848 - 1892 гг.), составленными путем непо­средственного наблюдения или с привлечением сооб­щений с мест. Последовательность их появления дает возможность провести сопоставительный анализ. Мы используем только работы, написанные на русском языке, которые отражают живое звучание наименований. Описания различны по полноте дан­ных, но для нашей цели это не имеет существенного значения.

Источники, находящиеся в нашем распоряжении, составляют 2 группы: документы 1840 - 1860 гг. и описания конца XIX в. Первый обзор селений липован был сделан русским ученым Н.И. Надеждиным, который в 1848 г. изучал состояние раско­ла по заданию правительства. В своем отчете Н.И. Надеждин перечислил селения староверов в не­скольких странах южной Европы и в Турции (1). Де­ревни в Бессарабии, находившиеся в составе России, были зарегистрированы в 1860 г. при составлении "Списков населенных мест Российской империи"(2). В это время Генеральный штаб опубликовал описание Бессарабской губернии по материалам, собранным офицером А.Защуком (3). На основании этих данных в 1865 г. местное губернское управление выполнило кар­ту расселения староверов в Бессарабии (А).

С использованием названных источников в конце XIX в. появились историко-географические описания, пополненные новыми сведениями. В них рассматри­вались различные вопросы социально- политической и хозяйственно-экономической ситуации в Бессарабии и Румынии, и, в частности, излагалась история засе­ления русскими Придунайского региона. Из этих об­зоров мы выбрали наиболее отвечающие нашим це­лям (4-7). Некоторые положения этих описаний мы могли проверить во время поездок в Румынию в 1992-1993гг.(В-Г). Рассмотрение имеющихся в нашем распоряжении материалов показывает, что наименование селении было связано с историческими условиями заселения и последующего расселения.

Бегство староверов за пределы России проходило окольными путями вдоль всей пограничной зоны в тех местах, где для этого представлялись возможности. Обстоятельства обусловили два способа пересечения границы: 1) в одиночку или небольшими группами и 2) многочисленными отрядами. В основном беглецы пользовались первым способом, так как уходили тай­но, а именно многочисленность позволяла укрыться как на своей территории, так и за рубежом. Это было тем более важно, что неоднократно изменявшаяся и перемещавшаяся граница настигала скрывающихся. Передвижение больших отрядов произошло после по­ражения восстания на юге России под предводитель­ством Кондратия Булавина в 1707 г. Остатки его отрядов, состоявшие в основном из казачества, под на­чалом атамана Некрасова отступили к устью Дуная на территорию, находившуюся под управлением Тур­ции. Общая численность отрядов определялась народ­ными преданиями в 40 тысяч человек, не считая се­мей. Турецкое правительство поселило перебежников частью в Европе, частью в Малой Азии. От первого селения в дельте Дуная началось расселение некрасовцев на Добрудже.

В выбранных нами источниках упоминается 71 сель­ский населенный пункт на юге Европы. Более всего селений (около 50) отмечено в Молдавии и Бессара­бии (источники не позволяют разделить эти области) и по 5 - 6 в Валахии, Буковине, Добрудже. Более по­ловины селений, основанных русскими, имели нерус­ские названия (52,0 %). Сопоставление данных пока­зывает что условия, в которых образовывались на­селенные пункты разных групп переселенцев, а, кро­ме того, имело место изменение переименований, се­лений.

В Добрудже Н.И. Надеждин указал 3 населенных пункта в середине XIX в. Названия двух из них при­ведены в единичных вариантах: Слава и Журиловка. Для третьего селения Н.И. Надеждин дает три ва­рианта: "Серакой или Сара-Кой, перековерканное русским выговором в Серяково" (1. с. 125). В конце XIX в, бытовало два варианта названий этого посе­ления: Сарикей и Сериково (7. с. 147). В настоящее время местные жители употребляют только Сарикей, не вспоминая о русском производном (В,Г).

Одновременно с Сара-Кой или Серакой появились поселения некрасовцев в других местах, подвластных Турции. Они также имели тюркские названия: Бин-Евлер или Мандрос. Кара-Бурну и др. (1,6).

Серакой или Серикиой быстро разрасталось в силу естественного увеличения населения и вследствии притока новых переселенцев из России. Отсюда жи­тели   отселились, основав Славу и Журиловку, (7. с. 609). Таким образом, когда русские оседло прикрепнлись на новом месте, появились славянские на­звания селений. Слава расположена на одноименной реке, но по местным преданиям, название объясняет­ся тем, что из России пришел полк славных солдат или казаков (В). В дальнейшем название было уточнено, как Слава Русская. Селение получило также парал­лельное наименование Кызыл-Гисар, отмеченное в XIX в. (7. с. 609). Журиловка, по преданию, была названа соответственно прозвищу первопоселенца или первых поселенцев - Журила. Журиться означает по-украински, или, в то время, по малороссийски - грус­тить. Суффиксы -овк , -евк используются , как ойко-нимообразующий элемент, и в русском и в украинском языках.

От устья Дуная некрасовцы отселились в Болгар­ское Подунавье, основав там Татарицу и Камень. Пер­вое из них, по преданию, разместилось на земле, арен­дованной у татар. Название второго селения харак­теризовало местность с каменистой почвой. Употребление в наименовании населенных пунктов корнево­го слова более свойственно украинскому языку, но нередко встречается также и в русском. В настоящее время сосуществуют названия Камень и Каменка (В). Эти формы также равнозначны для русского и укра­инского языков. К XIX в. селение получило парал­лельное тюркское обозначение - Каркали-киой, в даль­нейшем закрепившееся как Каркалиу (7). Более молодое селение Новенькое также приобрело парал­лельное наименование Кыздырегити, со временем пре­вратившееся в Гиндерешт. Только для одного боль­шого селения - Гидзар-Кийо, отмеченного в XIX в., мы не смогли найти соответственного русского назва­ния (7. с. 609). Заметим, что все русские селения в До­брудже многодворны. Первые из них имели по 600-500 дворов, позднейшие - по 50 -100.

Итак, первое селение староверов в Добрудже полу­чило нерусское название. По мере закрепления в новом регионе внедрялись славянские наименования, но они сочетались с параллельными тюркоязычными. Таким образом, подведомственность турецкой администра­ции имела следствием двойное поименование русских селений.

Ранее, чем в Добруджу, начались переселения ста­роверов в Бессарабию, Буковину, Молдавию. Здесь в пустынных местах и в тайных урочищах появились скиты монахов, придерживавшихся как старой веры, так и никонианского православия. В них могли проживать 1,2,3 человека и более. При малом числе мо­нахов скиты нередко забрасывались, а затем могли вновь заселяться. Соответственно, названия их были весьма неустойчивы. Как видно из описаний, внача­ле такие поселения вообще не имели своего имени, а отмечались по урочищу, в котором размещались, или по населенному пункту, возле которого были откры­ты, Староверы в России знали о наличии скитов в лесах возле г. Яссы. По преданиям, там появлялись общи­ны монахов, кое-где поселились 2-3 семьи. Две общины упоминались в официальных документах, однако без указания каких-либо их названий. Сами жители в XIX в. помнили некоторые небольшие селения, а именно Комаровку, Кучуровку, Липовцы, Петроуцы, (4. с. 115, Сн.  Н.И. Надеждин глухо упоминал в отчете о том, что в Молдавии раскольники раессеяны по всему пространству в небольших селениях. Из них он отметил только 3 более крупных: с. Мануиловку или Маноли, Братлоти и Липовени (I. с. 110). Средо­точием липован в Молдавии автор считал Мануилов­ку, "затаенную в дремучей лесной чаще" (I. с. 114). В ней проживало более сотни семей. Второе название селения Маноли в современном произношении зву­чит как Маноля, а Липовени изменились в Липовень. Селение Братлоти не сохранилось. Офицеры Генераль­ного штаба отметили в этих местах хутор Петровку. Название созвучно Петроуцы, но возможно источни­ки указывают разные недолговечные поселения, в пос­ледующих переписях не учтенные.

В начале XIX в. староверы начали расселяться в южной Бессарабии, в то время принадлежавшей Тур­ции. Приток мигрантов усилился после присоедине­ния этой территории к Румынии в середине XIX в. Когда местность отошла к России, на ней имелось 15 селений (А), но лишь немногие из них были отмечены в XIX в.

Для нас представляют ценность изыскания члена Русского Географического общества Петру Сырку (5), оставившего не только упоминания названий, но и заметки о типах населенных пунктов или о стадиях их формирования в Бессарабии. Так, он указывал рас­положение в урочищах (урочище Коеса, урочище Джибиени и др.) или называл общины по месту их положения (Лети или Летя на острове Лети), в других же случаях он давал только ойконим (община Карачкова, община Турятка, община Муравлевка и пр.), упоминался им скит Тиса.

Все приведенные примеры позволяют сделать вы­вод о том, что зарождавшиеся поселения староверов вначале не имели названия. Они были безымянны или обозначались по месту их расположения. Когда насе­ление увеличивалось или создавалась община, то она получала и собственное имя. У мелких поселений Молдавии и Бессарабии преобладали нерусские на­именования, составлявшие 66, 7 % (5, 6). Немного­численные поселения староверов в Валахии также за­имствовали названия из местных говоров.

Иная ситуация создалась в Буковине, входившей в состав Австрии. Эта страна дала приют староверчес­кой митрополии. Н.И. Надеждин нашел в Буковине 4 довольно крупных селения. Старейшее из них появи­лось на земле православного монастыря Драгомирны и было названо Миттока Драгомирна (в переводе - поместье монастыря Драгомирны). Однако русское население знало его как Соколинцы. Для создания ста­роверческой митрополии и строительства монастыря был выбран участок земли упраздненного православ­ного епископства Радоуцкого, находившегося возле ключа с чистой водой. Это место получило офици­альное название Фонтана Алба, и так фигуриро­вало в переписке староверов с австрийским пра­вительством. Н.И. Надеждин отметил, что само насе­ление именует его Бела-Криница, "что на местно господствующих языках русинском и молдаво-валашском значит одно и тоже: Белый ключ. Белый Источник" (I. с. 84). В слободу Бело-Криннцкую и ря­дом основанную Климовцы (или Климоуц в местном произношении) население пришло из дельты Дуная. На новом месте от этих слобод отселилась часть жи­телей к реке Миходре, где появилось четвертое селе­ние Миходра или Мехидра (I. с. 84). Как видно, два основных и более крупных поселения имели парные наименования: официальное и народное, а для новых ойконимов использовались местные топонимы. В на­стоящей статье мы не ставим целью анализировать нерусские названия. Отметим лишь, что ойконимы формировались на основе как государственных языков, так и местных говоров.

Ойконимы, построенные на славянской основе имели 34 населенных пункта, что составляло 48 % всех названий. Из них только 9 (26,5 %) были с параллель­ными нерусскими названиями. Почти треть русских названий характеризовала какие-либо особенности местности (32,3 %). В основном давалась рациональ­ная оценка: Камень, Глиная, Переправа, Бело-Криница. Упоминались также встречавшиеся в данной мест­ности животные: Сороки, Комаровка. Муравлевка. а однажды - растение.

Вторую по численности группу составляли назва­ния, произведенные от антропонимов - имен и про­звищ. Подобные ойконимы широко распостранены повсеместно у восточных славян. В русском языке ан­тропонимы служили для обозначения места, занято­го первым поселенцем. У нас нет достаточно досто­верных даннных, чтобы подтвердить сохранение тра­диции у липован. По преданию Журиловка получила свое название от прозвища первопоселенца, но Некра­совка (разделившаяся на Новую и Старую).была се­лением последователей атамана Некрасова, а не его самого. Сериково являлось искажением тюркского названия; в самом селении такой фамилии не имелось (Г). Ойконимы от антропонимов (23,6 %), вместе с ойконимами указывающими на особенности местнос­ти (32,3 %) преобладали среди наименований селений, что вполне соответствует русским традициям.

Довольно большой оказалась группа названий, свя­занных с религиозными представлениями населения (20,6 %). Они, как обычно в России, повторяли наиме­нования храма, построенного в селении. Однако одно из них заслуживает особого внимания. Название де­ревни Старообрядческая, насколько нам известно, в других местах расселения староверов не встречается. По нашему мнению, появление такого ойконима имело непосредственную связь с утверждением белокриницкой иерархии и являлось эмоциональным откликом на это, столь важное для староверов событие. Этнонимическими названиями мы считаем Липове, Липовени, Липовцы. Их появление, с нашей точки зрения, объясняется особым положением, которого добились в Буковине староверы. Помимо того, что им предоставили свободу вероисповедания и возможность иметь свою митрополию, они же были освобождены от ряда налогов (I), что сделало микроэтноним липоване весьма престижным. Как ни странно, но кон­такты переселенцев с местным населением не отрази­лись в названиях, за исключением двух ойконинмов: Татарица и Малый Татар. Первое из них мы включи­ли в число русских, второе же было исключено, как несозвучное русскому языку и нетрадиционное по форме. Итого этнонимических наименований насчи­тывается 11,7 %, что является довольно значительной долей.

Некоторые ойконимы указывают на время появле­ния населенного пункта: Покровка и Новопокровка, Некрасовка Старая и Новая. Они свидетельствуют о начавшемся расселении.

Что касается формообразования ойконимов, то оно строилось традиционно, с использованием, в основ­ном, наиболее распостраненных у русских суффиксов -ов, -ев, -овк, -евк (49,9 %). Достаточно продуктив­ны были суффиксы -иц, -инц, -овц (II, 6 %), другие же (-ен, -анк, -ск) - еденичны. Необходимо отметить отсутствие названий с суффиксами -их, -ух, которые считаются характерными для староверов в средней России и в Польше, но мало известны на юге России и на Украине.

В качестве названий селений иногда употребляли существительные: Камень, Подковка, Слава и др. (17,6 %), прилагательные: Новенькое, Глиная (5,9 %), соче­тание уществительного с прилагательным: Бело-Кри-ница ( 3,0 %). Такие формы использовались по всей России, но звучание некоторых названий позволяет отнести их ,< южно-русским или украинским (Крини­ца, Губна или Грубна и т.п.).

Подводя итог рассмотрению ойконимов липован мы сможем сделать следующие вывэды.

  1. При расселении староверов в придунайском ре­гионе возникало много мелких тайных поселений, которые вначале не имели названий. Их обозначили по месту расположения. Увеличение населенности и создание общины сопровождалось обретением собст­венного наименования. Большинство этих поселений были не долговечны. При их исчезновении утрачива­лись ойконимы. При основании многодворных населенных пунк­тов им одновременно давалось название. Многодворные поселения, появившиеся в XYIII-XIX в., существуют и в настоящее время, сохраняя, в большинстве, первоначальные наименования, хотя, нередко, в из­мененных вариантах.

2.     Названия селений липован долгое время быто­вали в устной форме, отчего возникла вариативность, отразившаяся в записях XIX в.

3.     Более крупные селения имели двойные названия: официальное, зачастую нерусское, и народное.

4.   Адаптация к местным социальным условиям и природной среде проявлялась в существовании зна­чительного числа русских селений с нерусскими на­званиями. Для их образования использовался словар­ный запас как официального языка государства, так и местных говоров.

5. Ойконимы, созданные на славянской основе стро­ились по традиционным формам.

6.   Местную специфику представляли ойконимы, характеризовавшие население, как социально-конфес­сиональную группу (Липовени, Некрасовка. Слава, Старообрядческая и др.).

7. У части ойконимов замечаются особенности, по­зволяющие предполагать наличие в составе мигран­тов пре; тавителей южнорусского и украинского ре­гионов.

8.           Этническое разнообразие населения придунайских земель почти не нашло отражения в названиях селений.

9.Отсутствуют ойконимы, указывающие на места выхода с родины, нередко появлявшиеся при миграции внутри России.

ИСТОЧНИКИ

1.    Надеждин Н.И.   О заграничных раскольниках  //Сборник правительственных сведений о раскольниках, составленный В. Кельсиевым. Лондон, Вып. 1-2, 1860.

2.    Списки населенных мест Российской империи..Бессарабская область. Спб., 1861.    .

3.    Защук А. Бессарабская область. Материалы для географии и статистики Россини, собранные офицерами Генерального штаба. Спб., 1862.

4.    Субботин Н.И. История белокриницкой иерархии.T.I.M., 1874.

5.    Сырку П. Наши раскольники в Румынии // Христианское чтение, 1878, N5.

6.    Батюшков П.Н. Бессарабия. Историческое описание. Спб., 1892.

7.    Очерк истории старообрядцев в Добрудже. // Славянский сборник. Т. I. Спб., 1875 /по рукописи ЦГИА - Центрального государственного исторического архива /.

Документы архивов

А. Карта Бессарабской области с показанием мест, где живут раскольники. ЦГИА. Ф. 1293. Оп. 166. Д. I. 1865

Б. Очерк истории старообрядцев в Добрудже. ЦГИА.Рукопись. 20.89.120

В. НАИЭА /Научный архив Института этнологии и антропологии РАН/. 1922 г.

Г. НАИЭА. 1993 г.