Староверческие общины, состоящие из стариков, способны совершенно неожиданно возрождаться к активной миссионерской и общественной жизни. В "Русском Ревью" уже появлялась статья о 49-летнем наставнике поморской общины в Ульяновске - Павле Васильевиче Аринине. Как отмечал автор статьи, для наших дней это священнослужитель исключительный. Он – потомственный старовер и крупный ульяновский бизнесмен. Сотрудником банка является, к примеру, и наставник общины в Сыктывкаре в Республике Коми – Иван Сокерин. Деятельность этих ярких личностей является свидетельством подъема староверия. Доказательством этого подъема служит жизнь обычных провинциальных поморских приходов, конечно далеко не всех. Они по-своему видят перспективы староверия и соблазны, стоящие перед ним.
Так сложилось, что автору удалось участвовать в социологических исследованиях во Пскове и в Старой Руссе, где располагаются крупные поморские общины, которые участвуют под руководством наставников из Петербурга в формировании молодежного поморского движения, Именно в Псковской области организован всероссийский молодежный поморский летний лагерь. Ежегодно с 2001 года проводится слет поморской молодежи в селах Усть-Далысы и Подмолодье Псковской области, недалеко от Невеля. Там около озера возник городок с часовней, были куплены дома, и там постепенно возникает поморский центр. Главным организатором лагеря является наставник из Петербурга Владимир Шамарин. Ежегодно собирается в лагере около 50-60 человек, молодых людей из российских общин и из приходов Прибалтики, Польши, Белоруссии и Украины. В лагере существует особый распорядок дня – подъем в 7 часов утра и богослужение (утреня, часы, молебен), в 18 часов начинается полунощница и часы. Молодежь помогает возделывать огороды и поля. В лагерь приезжают как уже воцерковленные поморцы, так и те, кто только начинают посещать поморские общины. Как правило, лагерь начинается с молодежных экскурсий по Петербургу и Новгороду, с заездом в поморские общины, которые располагаются по дороге. Российский поморский лагерь сотрудничает с прибалтийским лагерем в Даугавпилсе, который организует Рижская община. Латвийский лагерь называется "Юнстар", то есть "Юный старовер".
Общины псковской и новгородской области являются своеобразным источником консервативной поморской духовной жизни и постоянно подпитывают собой главную общину в Петербурге, посылая молодежь учиться то в Петербург, то в Ригу.
 Община в Пскове располагается в Храме Николы от каменной ограды. В общину периодически приезжают наставники из Санкт-Петербурга, и, естественно, община ориентируется на петербургскую традицию. Большой интерес к поморской общине проявляют искусствоведы, художники и историки Пскова. Прихожанами общины являются около 400 чел. из Пскова и его окраин. В списке членов прихода на 2007 год записано 263 человека. Среди постоянных прихожан в основном пожилые, однако периодически проходят крещения молодых людей, а по праздникам приходит более 50 чел. Поморская община действует также в городе Невель. И в Псков и в Невель приезжает служить наставник из Петербурга – Владимир Викторович Шамарин. В самом Невеле община небольшая. Организацией прихода в Невеле занимается наставник Михаил Никитин.
История псковской поморской общины уникальна – она в еще большей степени, чем в других общинах объясняет в целом антисоветские настроения поморцев. Отец нынешней наставницы Олимпиады Макарьевны Широковой - Макарий Аристархович Епифанов был наставником с 1930-х годов и во время немецкой оккупации Пскова. В первые дни после оккупации большинство мужчин Пскова повели на расстрел – среди них был и наставник с сыном. Молодежь копала ямы старикам, а старики молодым. Затем немецкий офицер ходил и отсеивал людей – те, у кого был нательный крест, отпускали домой. Как отмечает Олимпиада Макарьевна, немцы говорили таким "nach haus", потому что люди без креста автоматически считались большевиками, так наставник с сыном уцелели. По словам наставницы, немцы уважительно относились к ее отцу, в доме снимали фуражки, и вообще уважали священников, так как немцы были людьми верующими – лютеранами, в отличие от представителей советской власти.
В 1941 году Макарий Епифанов обратился к немецкому командованию с просьбой предоставить староверам моленную. Немецкая администрация предоставила поморцам по просьбе наставника храм Василия на Горке в Пскове, где никонианские кресты были сразу сменены на староверские. После освобождения Пскова советскими войсками наставнику дали 9,5 лет лагерей. После того, как он отбыл срок, с конца 1950-х годов Епифанов был наставником в Даугавпилсе, Петербурге и Пскове. Отношение к российской власти в период с 1917 по нынешнее время как к антихристианской по сути у поморской общины осталось и сейчас.
По словам наставницы, на любую просьбу власти говорят, что требуется одобрение никонианской епархии. Для старообрядцев это не только неприемлемо, но воспринимается как оскорбление. Храм отдан общине в вечное пользование, но реставрировать церковь XV века поморцам приходится самим. Среди прихожан общины есть предприниматель, который и помог приходу установить окна и сигнализацию.
 В Старой Руссе моленная занимает большое церковное здание, что является редкостью для провинциальных общин. В 1991 году поморской общине было передано здание Никольской церкви XVIII века в центре Старой Руссы, где ранее находилась часть экспозиции местного краеведческого музея. Наставник общины – Григорий Косолапов– уроженец Вятского края, потомственный поморец, с 1990 года учился в Риге в духовном училище, затем в 1993 году был приглашен в Старую Руссу, где был наставник преклонного возраста – Семен Иванович Иванов.
В городе и окрестных деревнях всего более 700 прихожан старорусской общины. Среди постоянных прихожан в основном старушки, а верующая молодежь учится в Петербурге. Наиболее крупные приходы в Дно и Волоте. Косолапов посещает как окрестные деревни в Псковской области, где на болотах издавна жили поморцы, так и в Новгородской области (Сольцы, Крестнцы), в том числе и сам Новгород, где нет пока своего наставника, а есть головщик – Игорь Исиляев. Он обратился в Рижской общине и в 1994 году захотел стать наставником в Новгороде. В Новгороде около 300 чел., которые исповедуются. При церкви размещается реставрационная мастерская, после службы проводится воскресная школа. К поморцам часто переходят никониане, а также приходят отдельные студенты и музейные работники.
Косолапов также является одним из инициаторов и активных организаторов молодежного лагеря в с.Усть-Далысы и деревне Подмолодье Псковской области. У Григория Косолапова сложились хорошие отношения с руководством Музея Ф.М. Достоевского в Старой Руссе, наставника приглашают на научные конференции, которые проводятся в Музее. По словам Косолапова, Достоевский хорошо относился к староверию и чиновникам не угождал, несмотря на то, что был никонианином имел вредные привычки: "Никонианам больше не с кого брать пример, вот они и делают Достоевского символом своей церкви".
И псковскую и старорусскую общины объединяет осознание одной угрозы – единоверия. Движение за соединение с Московской патриархией в рамках единоверия с целью получения трехчинной иерархии связано с именем Иоанна Миролюбова. Путь к единоверию начался для Миролюбова с конфликта в Рижской общине, где он был одним из наставников. Кризис достиг апогея в 1993-95 гг., когда из общины ушла большая часть прихожан, которых возглавил старший наставник Рижской общины Алексей Каратаев. Первый Вселатвийский Собор ДПЦЛ в 1995 г. подверг жесткой критике действия Миролюбова как в финансовом, так и в церковно-политическом плане. За финансовые махинации с обширной недвижимостью Рижской общины, возвращенной общине по латвийскому закону о реституции, и за участие в деятельности националистических политических партий Латвии Миролюбов был на 7 лет отлучен от молитвы, но удержал за собой здание Рижской общины и создал фактически "параллельную" поморскую Церковь в Латвии. Миролюбов создал в 1997 г. т.н. Центральный совет Древлеправославной Поморской Церкви Латвии (ЦС ДПЦЛ). 3 июня 1999 г. председатель ЦС ДПЦЛ Миролюбов и председатель ОВЦС митрололит Кирилл (Гундяев) подписали совместный "Меморандум", где, в частности, предложили: "впредь категорически избегать по отношению друг к другу и к обычаям и обрядам оскорбительных и неодобрительных выражений.., призвать духовенство РПЦ учитывать в своей практической деятельности Московских поместных соборов 1971 и 1988 годов..., относиться с пониманием о одобрением к существованию в лоне РПЦ приходов старого обряда.., не допускать порицательных выражений по отношению к придерживающимся старого обряда в лоне РПЦ..., обратиться к издательствам, выпускающим церковную литературу, с просьбой о критическом подходе к переизданию дореволюционной противостарообрядческой литературы..., создать при ОВЦС Комиссию по рассмотрению возникающих вопросов и координации действий РПЦ и ДПЦ Латвии, с возможностью вхождения в неё представителей от других течений беспоповства...". В 2002 году Миролюбов был отстранен от должности старшего наставника Рижской общины и перестал считаться духовным наставником поморцев. Миролюбов переехал в Москву и, перейдя официально в РПЦ МП, стал трудиться в ОВЦС МП. Затем стал секретарем Комиссии ОВЦС МП по делам старообрядных приходов и по взаимодействию со старообрядчеством. В 2005 году митрополит Кирилл (Гундяев) рукоположил Миролюбова во диаконы, а в 2007 году священники.
Деятельность Миролюбова нанесла большой урон староверию в Прибалтике и была расценена большинством поморцев как предстательство. Отношение к личности Миролюбова является отражением общего представления о единоверии как о недопустимом и пагубном духовном компромиссе, который ведет к гибели. Фигура Миролюбова, бывшего действительно одним из ярких лидеров Рижской общины, приобрела в поморском сознании апокалиптический оттенок. Возникла идея о том, что его предательство было заранее предсказано старцами и старицами, но он не внял предсказаниям и поддался соблазнам "кривославия".
Макарий Епифанов, отец наставницы из Пскова Олимпиады Макарьевны Широковой, по ее словам, уже давно в 1980-е годы предсказал предательство Иоанна Миролюбова. При встрече в Риге Макарий Епифанов сказал Миролюбову, что боится, что он предаст веру отцов, чему Миролюбов ужаснулся и не поверил. Тем более что Миролюбов приезжал как-то в Псков в рубашке с коротким рукавом и в брюках на выпуск, что является неприличным для истинных поморцев.
Одним из признаков Конца Света, как отмечает Олимпиада Макарьевна, является единоверие, насаждаемое никонианской церковью, после чего появятся печати Антихриста и затем наступит Второе Пришествие. По словам наставницы, если единоверие будет насаждаться, то поморцы будут молиться по домам, а если отнимут иконы, то поморцы будут помолиться по лестовке (четкам) Иисусовой молитвой.
По мнению старорусского наставника Григория Косолапова, опасное единоверие превращает церковь в театр, церковь обмирщается, вера искажается и становится не совсем такой, какой была у наших предков. Поморцам ведь нельзя молиться с никонианами, тем более что у староверов строгие правила – если человек не ходил в церковь, курил и пил, то поминальную службу по нему можно служить только после его погребения, с курящими молиться нельзя (наставник разносит курящим по домам конфеты и соки, чтобы меньше курили), женщин, сильно употребляющих косметику, в храм не пускают и т.п. Что касается никониан, то как подчеркивает наставник Григорий Косолапов, они должны называть себя кривославными или же по крайней мере новославными, а не православными. То, что совершил Иван Миролюбов иначе как предательством, по мнению Косолапова, назвать нельзя. При этом, в отличие от других поморцев и в частности от Олимпиады Макарьевны из Пскова, старорусский наставник более мягко отзывается о Миролюбове, так как в начале 1990-х годов он был преподавателем Косолапова в духовном училище в Риге. По мнению Косолапова, Поморская церковь потеряла грамотного и одаренного человека – старица из Риги Дарья Гавриловна давно еще говорила Миролюбову, что не следует учиться у никониан. Она предчувствовала, что он соблазнится прелестями мира сего.
Естественно у меня возник вопрос, а чем, как считает наставник, соблазнился Миролюбов, и Косолапов ответил: "Он соблазнился помпезностью и золотом никонианской церкви, забыв о том, что не все то золото, что блестит. Его прельстили почести и слава, одолело тщеславие, а ведь это все чушь на самом деле для духовной жизни". Наставник старорусской общины по-своему объяснил возможность существования лишь одной истинной веры: "Если в стакан молока добавить воды, то получится ведь суррогат. Для истинной веры надо покаяние, а в Храме Христа Спасителя попы толстые и помпезные. И молодежь часто идет к никонианам только потому, что там можно пить и курить". Если человек просто крестился в никонианской церкви или стал единоверцем, то, по словам Косолапова, это не значит, что он пришел в истинную веру. На это случай у поморцев есть хорошая поговорка: "Отруби у волка хвост – будет ли овечка…"
Поморское староверие продолжает оставаться своеобразной и далеко не последней по значению частью российской духовной жизни. Активизация отдельных староверческих общин и появление своего молодежного движения является самым лучшим тому подтверждением. Поморцы горды не только своим историческим наследием и оригинальностью и современными достижениями в развитии церковной жизни. Тем более что современность заставляет их консолидироваться и быть более энергичными и твердыми в вере перед лицом новых опасностей, среди которых единоверие затмило собой даже постоянную угрозу обмирщения.
Роман Лункин
"РУССКОЕ РЕВЬЮ КЕСТОНСКОГО ИНСТИТУТА", май 2007 г.
На фото: Храм Николы Каменоградского, Псков, ХVII в., Никольский поморский храм. Старая Русса. 1371 г., колокольня - 1750-е гг.
Content-Disposition: form-data; name="sort"
40
|
