Как хотите, чтобы с вами поступали люди, и вы поступайте с ними так же (Луки 6, 31)

Христианину нашего времени должно быть стыдно и даже странно читать ту главу Евангелия Луки, в которой говорится: "Любите врагов ваших, благословляйте ненавидящих вас... давайте взаймы, не ожидая ничего... Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же"... (Луки 6,35; 32-34)

Читая эти строки, приходится сказать: не лучше ли бы христианам остаться язычниками? Язычники любили любящих их... Они дают взаймы, надеясь получить столько же. А христиане?

 

По словам Златоуста, они носят имя христиан в поношение и язычникам именно потому, что хуже их. "Когда язычник увидит, что тот, кому заповедано любить и врагов, обращается как с дикими зверями с одноплеменниками, не назовет ли он наши ("христианские") слова пустыми бреднями" (беседа 72 на Ев. Иоанна, т.8, стр.485, изд. спб.д.акад.)

 

"Язычники видят нашу порочную жизнь, видят, что мы столь же пристрастны к деньгам, как и они и даже еще больше, пред смертью так же, как они, трепещем, боимся бедности, одинаково любим власть и силу, - ради чего они станут веровать? Ради жизни праведной? Но она погибла. Ради любви? Но ее и следа нигде не видно". У нас все же есть преимущество перед язычниками: это - вера наша, догма, истина церковная...

 

Но тот же Златоуст указывает, что догмы мертвы без дела, соответствующего догме. "Будем хранить догмы и вместе и жизнь вести такую, чтобы она свидетельствовала о догматах, и догматы сообщили жизни твердость" (Бес.13 на кн.Бытия). Но мы мало того, что не храним заветов Христа, мы переделываем их, уменьшаем, выдумываем законы полегче, поудобнее, которых Господь не давал. Господь требует чистоты тела, мысли, совершенства духа, а мы уверяем, что это для тех, кто избрал "высшие пути совершенства", для монахов. Как-будто есть какая-то особая мораль для христиан "побольше" и христиан "поменьше", и не всем сказано: "Будьте совершенны, как Отец Мой совершен"...

 

Мало того, что мы не исполняем заповедей Божиих, - мы уверяем себя, что и не обязаны их исполнять. Но, может быть, заповеди Христа слишком тяжелы, не переносимы? Нет, "заповеди Его тяжки не суть". Что может быть проще и естественнее этой заповеди: "Не делай другому того, что для себя не хочешь".

 

"Что тягостного заповедал Христос? Горы рассекать? - спрашивает Златоуст. - Переплыть Тирренское море? Летать по воздуху? Нет. Заповедано самое легкое, естественное... Именно закон любви, а не закон борьбы звериной естествен и, значит, легок для человека. Что трудного в заповедях Христовых? Ни к кому не питай ненависти, никого не злословь: противное гораздо тяжелее".

"Любить ближнего, как самого себя. Что может легче этого? Ненавидеть тяжело и сопряжено с беспокойством: а любить - легко и удобно. Подлинно, если бы Господь сказал: "вы, люди, любите зверей", - такая заповедь была бы трудна; но когда Он заповедал любить людей же, к чему и однородность, и единство происхождения, и естественное влечение служат великим побуждением, то какая здесь может быть трудность? Это бывает и у львов, и у волков, и их родство природы располагает ко взаимной приязни." (Беседы на псалмы, т.5, ст.38)

Не Христос, а мiр, дьявол страсти дают нам тяжелые заповеди и однако мы их-то и принимаем в закон себе. "Ни один господин, как бы жесток он ни был, не даст таких строгих и жестоких повелений, как страсти. Посрами свою душу, - говорят они, - без нужды и причины; оскорбляй Бога; не знай природы; будет ли это отец или мать, отложи всякий стыд, восстань против них. Таковы повеления сребролюбия. Приноси мне в жертву, - говорит оно, - не тельцов, а людей... приноси в жертву не сделавших никакой неправды, убей и того, кто окажет тебе благодеяние.

 

И опять: будь враждебен ко всем, будь общим врагом всех - и самой природы, и Бога... Если увидишь, что бедный умирает с голоду, не давай ему ничего, но если возможно, сними с него даже самую кожу...

 

Разве не такие законы предписывает сребролюбие? Будь дерзким и постыдным... преступным и бесчестным, неблагодарным и бесчувственным, безжалостным... больше зверем, нежели человеком. Разве не это вещает оно? И мы слушаем его.

 

Но Бог дает противоположные заповеди. Будь дружен со всеми, будь кроток, всеми любим, никого напрасно не оскорбляй, чти отца, чти мать, помогай нуждающимся, не будь дерзким, ни наглым. Нет никого, кто бы слушался этого, но естественно ли это? Законно ли это? Не значит ли это налагать на себя бремена тяжелые и неудобоносимые, "раны и язвы" вместо того, чтобы мирно и счастливо идти в "ярме" под игом легких заповедей Христовых?

 

"Иго" Христово, благое, легкое само по себе, делается еще легче тем, что Сам Господь идет рядом с нами и на Свои плечи принимает часть "ярма", помогает нам идти по крутым горам жизни. А мы предпочитаем легким заповедям тяжелое бремя заповедей мiра сего. "Но доколе так будет? - спрашивает Златоуст. - До каких пор мы вместо светлого Христова пути будем блуждать по стремнинам? До каких пор будем ходить по терниям? Мы подчиняемся жестоким мучителям и отвращаемся от милосердного Владыки, Который ничего не говорит оскорбительного, ни грубого, ни жестокого, ни неразумного, но заповедует все нужное, прибыльное,и доставляющее нам великую пользу" (Беседа 18, I Тим., т.10, стр.753-755)

 

"Церковь", 1912. № 43