Несмотря на официальный правительственный запрет литых культовых изделий, мастерская Выга продолжает свою деятельность на протяжении всего XVIII века (21).  Поморцы отливали кресты, разные складни, оклады для Евангелий, застежки для богослужебных книг и рукописей и т.д. Старообрядческие оклады для Евангелий с фигурами евангелистов и их символами также имеют свои характерные особенности. В 1722 году Православная церковь запретила изображать евангелистов в образах животных, они могли сохраняться лишь рядом

с их изображениями в человеческом облике (22).  В дониконовской иконографии на Руси были распространены два варианта прочтения символов четырех евангелистов.  Православная церковь освятила как атрибут Марка-льва, Матфея-ангела, Луки-тельца и Иоан

на-орла.  Старообрядцы остались верны другому варианту символики евангелистов У поморцев Матфей символизируется ангелом, Марк - орлом Лука - тельцом, а Иоанн - - львом(23).  Подобное прочтение символов евангелистов является специфической особенностью именно старообрядческой иконографии, как в иконописании, так и в литье. Примером может служить медная икона Богоматерь Знамение с символами евангелистов  XIX века из собрания Центрального музея им Андрея Рублева (24). Икона небольшая, почти квадратной формы, с характерным для северной новгородской традиции узором по периметру - "жемчужником" В квадрат вписан ромб с изображением Богоматери Знамение, в четырех же образовавшихся углах-треугольниках -  символы евангелистов.  Вверху слева надпись "Матфей" над изображением ангела, справа орел с надписью "Марко", внизу слева крылатый лев и надпись "Iоанн" и справа - крылатый бык с надписью "Лука", причем два последних символа с человеческими ликами. Младенец во чреве Богоматери благословляет двуперстием.  Перечисленные особенности иконографии меднолитой иконы определяют ее старообрядческое происхождение в том случае, если это не поздняя подделка, "новодел", что было весьма распространенным явлением в коллекционировании конца XIX - начала XX века.

В 40-х годах XVIII века в Выгорецкий скит была послана комиссия Самарина, по доносу старосты Выгозерского погоста Ивана Круглого.  Тот показал, что поморцы не молятся за государыню императрицу (Анну Иоанновну) и царствующий дом (25). На допросах Круглый рассказал также, что видел "образа , писанные по раскольнически и медные литые, кои делаются в Выгорецком общежительстве", назвал даже имена некоторых мастеров-литейщиков "медник Новгородец посадский человек Василий Петров сын Лобков < > льет створчатые дванадесятые праздники, також и малые медные с финифтью и без финифти" (26).

Собрание лучших старцев монастыря (любопытно, что среди них Есипов  упоминает и двух старообрядческих иконописцев-иконников Даниила и Алексея) (27) постановило, чтобы впредь, "где напечатано Ее Императорское величество, поминать везде".  Поморцы даже написали тропарь "Спаси Господи, люди Твоя", из-за чего те беспоповцы, которые стали молиться за царя в тропарях, получили наименование "тропарщики".  Свою уступку староверы смягчили тем, что заменили слова "благочестивый" и «православный» (государь) на «державный» (28).

Коллекционер-старообрядец Дружинин В. Г. упоминает даже о забавном последствии этого решения. Описывая деятельность поморцев-иконников, он рассказывает, что они "рисовали вещих птиц Сирина и Алконоста, картину рая, моление мытаря и фарисея, беседу Христа с самарянкой и другие сюжеты.  Любопытно отметить влияние портретов Анны и Елизаветы на рисунки Сиринов:  женские головы вещих птиц обращаются в бюсты этих императриц" (29).

Активное производство медных культовых изделий в мастерских Выга, а также существование там иконописной школы в самом конце XVIII века подтверждают свидетельства самих поморцев Так, существует постановление совместного собора поморцев и федосеевцев, проходившего в Петербурге в 1791 году.  Достигнутое соглашение по спорному вопросу о надписи на кресте, гласит "Титлы на крестах святых вместо Пилатом треми языки положенныя, четырехлитерное надписание I Н Ц I всем иконописцам нашим и художникам меднолитейным писати и отливати не повелеваем" (30).  Итак, этот документ становится определенным доказательством наличия меднолитейного и иконописного дела у беспоповцев как поморцев, так и федосеевцев.  Если духовным центром первых остается Выг, то федосеевцы в начале 70-х годов XVIII века основывают свое общежитие в Москве, которое известно как Преображенское кладбище.  Исследователи подчеркивают тот факт, что на литье других толков и течений староверия на протяжении XVIII и XIX веков значительное влияние оказывала поморская традиция.(31)

Рассмотренный вопрос о титле на кресте может служить примером заимствования выработанной в Поморье формы креста другими согласиями беспоповцев, - федосеевской и филипповской общинами в Москве.

Что касается дальнейшей судьбы меднолитого производства в Поморье, то известно о существовании в 1835 году в Повенецком уезде целых слобод, жители которых занимались литьем медных образов.  В том же году Выговская пустынь только за продажу меднолитых крестов выручила 5 000 руб , а весь доход монастыря составил около 200 000 руб. (32).  Таким образом, доход от продажи культового литья равнялся примерно 40 % от общей прибыли общежительства.

В 1806 году Горный Устав, регламентирующий деятельность горнозаводских округов, был дополнен особой статьей , запрещавшей впредь "производство в частных домах, основанное на огненном действе, требующем дров и угля".  Действие этой статьи продолжалось до конца XIX века и под нее подпали литейщики Екатеринбурга, Нижнего Тагила, Невьянска, Кушвы, Златоуста, Каслей и других мест.  В итоге меднолитейный промысел в указанных центрах сократился и стал развиваться скрытно (33).

Либеральная политика в отношении старообрядцев конца XVIII - I четверти XIX века была изменена в царствование императора Николая I.  В 1832 году государь подтверждает Петровский указ "нигде в церквях не иметь никаких изображений, кроме святых образов" (34).  Кроме запрета на медное культовое литье, в 1842 году издано распоряжение об изъятии этих изделий и о закрытии меднолитейных мастерских "О повсеместном секвестировании всех металлических крестов и икон, закрытии заводов, занимающихся выделкою оных". Предписывалось " не дозволять раскольникам продажи таких икон и крестов, в коих допущено ими явное отступление от православных сего рода изображений" (35).

К этому времени культовое медное литье было практически монополизировано староверами, поэтому его запрещение и изъятие изделий было связано с официальной поддержкой Православной церкви и противостоянием церковному расколу.  Однако и этот запрет отливать что-либо кроме крестов-тельников игнорируют и московские, и поморские старообрядцы.  Несомненно, что важную роль в этом решении сыграли как определенная доступность литейного производства, так и доход, получаемый от продажи изделий. Похожая ситуация сложилась в иконописании, когда крестьяне одной из северных деревень (д Кодозеро - скит Данилевского монастыря) так объясняли свою приверженность к старому обряду "ежели < > обратимся к Церкви, то старообрядцы наши не будут покупать наших образов и мы останемся бедняками" (36).  Известно также, что старообрядческие медные кресты и иконы московского и гуслицкого литья продавались в середине XIX века на одной из крупнейших ярмарок в Нижнем Новгороде.

Наиболее радикальные меры к центрам "старого благочестия", а соответственно и к центрам меднолитого производства, правительство предпринимает в силу Высочайшего повеления 1850 года об уничтожении сборных раскольничьих пунктов. В течение 1852-1853 годов в Петербурге были закрыты малоохтинские моленные поморского согласия, а в зданиях упраздненных раскольничьих богаделен учреждены казенные "богоугодные заведения" (37).

В 1854 году была выселена Выговская мужская обитель и Лексинский женский монастырь. Мастера-литейщики после "выгонки" стали заниматься производством литья уже в домашних условиях.  В начале XX века в каждом старообрядческом доме Поморья, еще можно было встретить медные литые предметы культа (38).

В 1856 году в Москве были запечатаны моленные на Рогожском кладбище, известном центре австрийской поповщины.  В течение 1850 - 1855 годов всего уничтожено свыше 50 старообрядческих молелен и часовен, часть превращена в православные церкви или закрыта (39).  Несмотря на репрессивные меры, традиции литья продолжались в среде московского старообрядчества.  Наиболее крупным центром литья стало поселение староверов австрийского согласия недалеко от Москвы - местечко Гуслицы.  По данным металлопромыслов медно-литейное дело получило особенный размах на рубеже XIX и XX веков.  Перечень 1890 года свидетельствует, что в Московской губернии только в 28 деревнях Ильинской волости (т.н. Гуслицах) медным промыслом занимались 199 отдельных крестьян"(40).

В самой Москве наиболее знаменитыми старообрядческими мастерскими медного художественного литья были мастерские, принадлежавшие Ф.Г.Панкратовой и М.И.Соколовой. Они существовали соответственно до 1910-го и 1912 годов ( 41).

На рубеже XIX — XX вв старообрядческое медное литье становится явлением массового характера, проникает во многие регионы государства, причем не только в старообрядческую, но и в православную среду.  Его возникновение и развитие связаны с историей поморского согласия, с историей Выговского монастыря, в котором меднолитейная мастерская была основана не позднее 1719 года.  Именно поморцы вырабатывают основные типы медных створов и крестов, оказывая определяющее влияние на развитие других крупных центров старообрядческого литья XVIII — XIX веков, например, Москвы (Преображенская и Рогожская общины) и области (Гуслицы).

Упомянутая коллекция старообрядческого медного литья из фондов Челябинского коаеведческого музея не позволяет выделить группу памятников, внешние и технологические признаки которых отличали бы их от изделий Выга или Москвы. Наличие подобных коллекций в музеях Урала и Сибири, несомненно, подтверждает распространение старообрядчества и его культовых предметов, а также говорит о полной зависимости местных мастерских от уже установившейся на Выге и в Москве иконографии и основных форм литья.

Примечания

1 Брокгауз Ф.А., Эфрон И.А. Энциклопедический словарь – Спб.: 1892, Т 14, С 487

2. Указ соч , 1893, Т 19, С 341

3.  Дружинин В. Г. К истории крестьянского искусства XVIII — XIX вв в Олонецкой губер-

нии (Художественное наследие Выгорецкой Поморской обители)// Изв АН СССР Л ,

1926 Сер 6 Вып 15 – 17, С 1479

4. Дружинин В. Г. Введение к книге "О поморском литье"//Русское медное литье М , 1993 Вып II, С 106

5.  См Винокурова Э. П. Поморские датированные складни // Памятники культуры Новые, открытия, 1988 М , 1989, С 338 – 345

6.  Например, музей истории религии "Зосима и Савватий с монастырем" инв № А-6085-IV (13,9x11,8) , трехстворчатый складень "девятка" "Деисус с изображенными святыми" - на правой створке - Зосима и Савватий, инв № A-3562-IV (5 2 х 5,6 - створка), подобный трехстворчатый складень без использования эмали инв № А-3561- IV (5,9 х 5,7) Все размеры, приводимые в скобках, даны в сантиметрах и без учета высоты ушка некоторых икон и складней.

7.  Инв № КП 5419 А5362 (12 х 15)

8.  Инв № КП 5437 А5398 (12 х 10)

9.  В. Г. Дружинин приходит к выводу, что в Соловецком монастыре не отливали медных крестов, икон и створов, т е "соловецкой" традиции литья не существовало См Дружинин В Г Введение,  С 106 — 114

10.  Необычайно сложна проблема датировки медного литья. Применение особого электронного анализа показало, что однородные по иконографическим признакам, орнаменту и эмалям изделия выполнены из различных по составу сплавов металлов Вместе с тем, памятники из близких по составу сплавов не имеют никаких признаков стилистического единства См Савина Л Н К истории производства и бытования медного художественного литья в XIX — начале XX в //Русское медное литье М , 1993, Вып 1, С 48 – 55

11.См. Гончарова Н.А., Гончаров Ю.А.  Меднолитная пластика в собрании историко-краеведческого музея г Екатеринбурга// Древнерусская традиционная культура Урала, Челябинск, 1992 С. 118 – 131

12. Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII в Спб, 1898 С LXXXI — LXXXVI

13. Инв № ЧКМ 4976 А4702(13 х 10,7)

14.  Смирнов П.С.  Указ соч., С 033

15.  Гончарова Н.А., Гончаров Ю.А. Указ соч С 121—122

16. Соболев Н. Н. Русская народная резьба по дереву № 1934 С 394

17. Дружинин В. Г.  Указ соч.,  С 106

18.Тарасов О.Ю. Икона и благочестие очерки иконного дела в императорской России - М , 1995, С 90 – 91

19.Смирнов П С Указ соч С 201, челобитная в приложении № 7 С 045 — 047

20.  Булгаков С. В. Православие. Ереси, секты. Западные вероисповедания. Соборы. – М., 1994 С 384 (Репринт)

21. См Дружинин В Г К истории крестьянского искусства XVIII — XIX вв С 1479-1499

22. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. 1722 -  Спб, 1872,  Т2,  № 625,  С. 295

23. См "О евангелистах" //Поморские ответы/ Мануиловский Никольский монастырь, 1884, С. 185 – 186

24. См. Русское медное литье/Сост С. В. Гнутова – М.,  1993,  Вып. II, С.189

25. См .Булгаков С. В. Указ соч с 384 - 385, 418

26. Есипов Г. Раскольничьи дела XVIII столетия, извлеченные из дел Преображенского приказа и тайной розыскных дел канцелярии Спб, 1861 -1863,  Т. 1,  С 476

27.  Там же,  С 387

28. Булгаков С. В.  Указ соч,  С 418

29. Дружинин В.Г. Указ соч,  С 1481

30.  Там же С 1486

31.  Например, Принцева М. Н. Автореф. Дис. Канд. Ист. наук/ Ленингр ун-т Л , 1989, С 19-21

32.  Брокгауз Ф. А. , Эфрон Н.А. Указ соч Т 14 С 487

33. Гончарова Н А , Гончаров ЮА Указ Соч С 121 — 124

34.  Соболев Н. Н.  Указ соч, С 406

35.  Савина Л. Н. Указ соч. С 48

36.  Фролова Г. Н. К вопросу о выговском меднолитейном производстве Скитские литейщики середины XIX в// Русское медное литье – М, 1993,  Вып 1, С. 79

37.  Брокгауз Ф. А. , Эфрон Н А Указ соч., Т 14 С. 487

38. Принцева М. Н. К вопросу об изучении старообрядческого медного литья в музейных собраниях//Научно-атеистические исследования в музеях ГМИ 1986 С 53

39. См Брокгауз Ф А , Эфрон И А Указ соч С 487

40.  См Савина Л. Н. Указ соч С 50

41. См. Куколевская О. С. Медное художественное литье Красносельской волости Костромской губернии Конец XIX — 1-я четверть XX в (Истерия, традиции)//Русское медное литье М , 1993 Вып II С 73 

Захарова Светлана Олеговна - старший преподаватель кафедры истории культуры ЧелГУ

Вестник Челябинского государственного университета, 1999, № 1