По примеру Призвавшего вас Святого и сами будьте святы (1 Петр, 1, 15).

Для нас ли уроки сегодняшнего дня?

Будьте святы. Преобразитесь в «образ Христов». Измените свою грешную жизнь на жизнь по образу Звавшего нас — Христа. Грязные, запятнанные ризы души — на светящуюся брачную одежду Богоносца. Поднимитесь   на  гору  Господню.

Но возможна ли для нас святость, когда мы до такой степени опутаны тенетами жизни, что не только не можем подниматься вверх, но и по земле-то ходим, спотыкаясь, постоянно проваливаясь в болото греха?

Возможна ли? Не только возможна, но   и   обязательна.

Есть разные виды и степени святости. Никто не может одним прыжком добраться до вершины горы. Но тот, кто стремится подняться и неуклонно идет туда,— уже стоит на Божием пути, завоевал частицу «Царствия Божия», которое «силою берется».

«Будьте святы по образу Звавшего Святого». Не должно думать, что, требуя святости, апостол требует, чтобы мы сразу облеклись в тот свет, каким сияли святые и Сам Господь.

Вступи на ту дорогу великого подвига, какая делала способными подвижников,  вроде св. Григория Паламы,  здесь ощущать себя в свете Фавора.

Для нас и школа святости, и первое ее проявление — служение Богу теми силами и на том месте,  на котором  мы  стоим. Всякое звание, всякая должность — достаточная арена для служения Богу.

Люди часто рассуждают, что светильником, стоящим вверху, — я не могу быть, осветить мир святостью — не мне. И потому, дескать, мне можно и совсем   забыть  о  деле   Божием. Они забывают, что если им не дано быть светильником на горе, то ничто не мешает   им быть скромным светильником, который горит   в убогом уголке и освещает   хотя бы слабым светом тот угол, который отведен ему Богом «для работы его».

Не дано светить миру, так свети любовью, помощью, лаской — светом этим — одному, двум, трем. Неси огонек во мрак убогой жизни какого-нибудь бедняка или темноту одной заблудившейся души.

Мы уже говорили, что великое зло в том, что люди видят святость только в тех путях святости, какими шли великие подвижники христианства. В молитве огненной, в посте и самоотречении до полного забвения себя ради Христа, до отречения от отца, матери, детей. И считая себя неспособным для такой святости, уже не ищут другой, по   силам   себе.

Думают заменить «святость» слабым и холодным, чисто внешним подражанием святым в посте и молитве. Пост — великое дело, молитва — великое дело, но пост наш бездушен и мертв, а молитва холодна и безжизненна. Это только подделка, вернее, «труп» поста и молитвы. И не спасут они нас, пока не оживут, а оживут они, когда рядом с исполнением внешних заповедей согреем сердца святой работой, хоть в маленьком кружке, хоть только в пределах семьи, но работой, согретой любовью и желанием от себя положить лепту на дело Господа.

Мы вносим подати, пошлины и налоги государству. Мы не ропщем, но никакой, конечно, радости, внося налог, не испытываем. Но вот мы помогли убогому выбраться из нищеты, помогли потому, что пожалели его. И у нас на душе стало тепло и радостно.

В деле служения Богу тоже есть подать, которую мы платим добровольно, полудобровольно, и есть любовные дары Ему. Мы ходим к службе церковной, мы блюдем пост, иногда даем копейку нищему.  Но, заметьте, это делали и фарисеи — делали, может   быть, больше нас.  И  не думайте, что только напоказ... Нет, они делали это и искренне. Только делали, как бы внося подать, из боязни гнева Божия, из привычки и чувства обязанности.

И необходимо, конечно, вносить эту подать, но все же это пока  правда фарисейская. А нужен еще любовный дар Богу — еще приношение, которое мы приносили бы Богу не от страха, а от любви и благодарности к нему. В таком подношении и есть начало, семя христианской святости. Той же лучезарной, угодной Богу святости, к какой способен всякий.

Этот дар любви состоит в том, чтобы мы были «благословением Божиим» в кругу семьи и близких. На своем месте по силе строили Христово дело и Христово Царство.

У каждого найдутся сотни случаев, когда он может быть деятельным работником Христовым. Не следует думать, что плоды христианской веры должны быть расточаемы обязательно за пределами семейного круга, — напротив, тут-то мы и найдем им настоящее применение. По крайней мере, отсюда должно начать.

Вспомните, что Марфа среди своих житейских забот пришла также к ногам Христа, Которого уже слушала Мария. Каждый должен в своем ближайшем кругу, как бы скромен и тесен он ни был, найти применение христианским добродетелям, которые отличают хорошего христианина, любящую мать, покорных детей; они украшают семейную жизнь, сглаживая все неровности земного пути и проливая на все окружающее тот свет, который «светит всем в доме». И есть слабый отблеск Фаворского света.

Сумей преобразить в Царство Божие жизнь твоего дома — семьи; это будет уже доказывать, что ты преображаешь душу свою по Христову образу. Главное в деле спасения — «делать для Бога свое дело».

«Дары различны, но дух один и тот же; и служения различны, но Господь один и Тот же» (1 Кор., 12,4). Птицы небесные славят Бога своим пением, полевые цветы возносят к небу свое благоухание, как фимиам хвалебный; деревья осыпают землю своими плодами, облака орошают ее благотворным дождем, звезды озаряют ночную тьму своим чудным сиянием; вся природа служит Творцу и славословит Его. Так и среди нас, слуг Христовых на земле, каждый имеет свое назначение. Один трудится над пропитанием многочисленной семьи, другой приносит свои силы и способности общественному делу, третий, обессиленный боязнью или болезнью, является молчаливым примером терпения и покорности; кому дан дар слова, кому талант писателя, иной одарен чудным голосом, другому дано сидеть в немом благоговении у ног Христа, внимая Его словам, прикладывая жаждущие уста к Источнику воды живой. Дары, полученные нами, очень различны, но каждый из нас должен служить Господу именно тем даром, который он получил свыше, как бы ни был он скромен и незаметен.

Пусть каждый внесет святость в свое крошечное дело, его творит во славу Божию, и мы все будем тогда творцами, плотниками Царства Божия на земле. Мы внесем свою дань в дело преображения мира.

—        Что у тебя в руке, Авель?

—        Маленький ягненок из стада, Боже, — я приношу Тебе его в жертву.

Так он и сделал. И фимиам от этого всесожжения не перестает и доселе возноситься к Богу, как непрестанная жертва хвалы.

—        Что у тебя в руке, Моисей?

—        Просто посох, Господи, которым я пасу мои стада.

—        Употреби его для Меня.

Он послушался, и этим простым посохом совершены были чудеса, которые привели в изумление египтян и гордого царя их.

—        Мария, что ты несешь в руках?

—        Сосуд нардового мира, о, Боже, которым я хочу помазать единородного Твоего Исуса.

Она это совершила, и не только наполнился весь дом благоуханием от мира, но и до сих пор благоухает это служение любви на страницах Евангелия и в сердцах читающих их, и сохранилось оно через все века «и в целом мире в память ее и того, что она сделала». —      Бедная женщина, что у тебя в руке?

—        Две лепты, Господи,— все мое богатство. Больше мне нечего положить в Твою сокровищницу.

Она их положила, и скудный дар ее, который оказался больше всех других в глазах Христа, — и до сих пор побуждает и поощряет людей жертвовать Господу.

—        Ты что держишь в руке, Тавифа?

—        Иголку, Господи.

—        Работай ею для Меня.

Так и было; и не только одевала она страдающих и бедных в городе Иопии, но и в наши дни вспоминается с благоговением усердный труд ее и многим служит примером.

Каждый делай, что можешь.

Но как, скажут, Господь требует бесконечного совершенства, а вы желаете так малого... Какое же здесь движение на гору?

Здесь человек стоит на одном месте, а не идет.

Нет. Если человек воплотил Христа в своем маленьком деле, он постепенно станет подниматься и кверху. Не может стоять тот, в ком жив Христос.

Почувствовавши в себе Бога, через такое дело любви человек сродняется с Христом и при Его помощи открывает в себе все силы идти дальше по путям Его и святых до самой вершины Горы Господней. Верного в малом, Господь во время благое призовет и на большее.

Нужно только не забывать, что на всяком пути, во всякой деятельности ввысь поднимает молитва, что и в малом работать во славу Божию мы не можем, не поднимаясь для укрепления сил на гору молитвы,— не мертвой, по обязанности, немыми устами,— а подлинной, горящей и искренной.

Господь «возвел апостолов на гору высокую».

Для чего? Для молитвы в уединении.

Сам Господь непрестанно удаляется от толпы и уводит учеников, чтобы они могли отдохнуть и сосредоточиться; «пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного»,— говорит Он им.

На кресте, в предсмертных муках, до последней минуты Своей жизни Господь и Сын не перестает молиться и постоянно побуждает к молитве своих учеников: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» (Мр., 14,38).

Гора, на которую Он возводит Своих учеников, и изображает собою тот  трудный, тернистый путь, который мы должны пройти, чтобы подняться на высоту добра и на высоту настоящей молитвы. Сила молитвы есть величайшая тайна, однако по своей простоте она доступна и чистой душе ребенка.

И мы должны просить у Бога дара святой, горячей, не по обязанности только, молитвы. И этот дар даст нам силу сначала быть ярко горящим светильником в доме нашем, а потом, может быть, и шире нести Христов свет.

Будем молиться.

Христос один может совершить в нашем сердце это чудное дело; Он один проведет нас, как Своих учеников, по узкой, крутой, каменистой тропе, ведущей на высокую гору. Он поддержит нас и понесет на своих руках, удаляя все препятствия; следуя за Ним, мы достигнем вершины и получим награду, ожидавшую учеников на Фаворе; там, вдали от шума и суеты мирской, они внимали лишь голосу Спасителя, — они узнали в Нем Сына Божия, они были свидетелями Его предвечной славы.

Так и нам, когда мы вознесемся душою к Господу, оставив далеко за собою все искушения и соблазны мирские, Он даст вкусить того неизреченного блаженства близости к Господу, которое даст нам сил в жизненной борьбе, твердость в испытаниях и утешение в скорби.