Мне кажется, что если бы у духовных лиц, как у рыцарей были девизы, Митрополит Андриан мог бы взять себе старинное латинское выражение «Aliis inserviendo consumor – Светя другим, сгораю». Обычно это выражение иллюстрирует изображение горящей свечи.

Высокий, худой, с заостренными, резкими чертами иконописного лица, в белом клобуке, Митрополит Андриан был подобен восковой свече, евангельскому светильнику, о котором говорил Христос: «Ни вжигают светильника, и поставляют его под спудом, но на свещнице и светит всем» (Мф. 5,14-15). Недолгое пребывание владыки Андриана на московской митрополичьей кафедре можно сравнить со свечей, которая сгорая, освещает все вокруг себя. Так и Митрополит (язык не поворачивается назвать его «покойным») освящал все вокруг себя удивительным духовным светом, «тихим светом» христианской любви. А свет этот «во тме светится и тма его не объят» (Ин. 1,5).

Не могу сказать, что я хорошо знал Митрополита Андриана. Впервые я увидел его, как и многие москвичи-староверы, посещающие Покровский собор на Рогожском кладбище, во время его епископской хиротонии. К сожалению, не помню, присутствовал ли я при его диаконской и священнической хиротониях.

Возведение в епископы смиренного священноинока Андриана состоялась 29 апреля 2001 года на праздник Жен-мироносиц. В это день Покровский собор бывает всегда переполнен богомольцами. Но, кажется, в тот раз их было еще больше, чем обычно. Ведь тогда в Старообрядческой Церкви редко совершались епископские хиротонии – последняя аж в 1994 году! Я уходил с богослужения в приподнятом настроении. Меня вдохновила не только торжественная литургия, но и разговоры о том, что новый епископ молод, образован, умен и интеллигентен. А вскоре пошли слухи о том, что Митрополит Алимпий желает видеть епископа Андриана своим приемником.

Я познакомился лично с епископом Андрианом в том же году. Мне очень хотелось издать «Житие» св. Павла Коломенского, но для этого было необходимо благословение какого-нибудь архиерея. Поскольку владыка Андриан представлялся мне исключительно образованным и книжным человеком, я решил испросить благословения у него. Между нами завязалась переписка, от которой у меня, к сожалению, сохранилось только одно письмо. Оно заканчивается словами: «Желаю тебе творческих успехов и да пребудет с тобою мир и Божие благословение». Итогом переписки стало издание в 2002 году «Жития» св. Павла – епископ Андриан сумел найти на это деньги. Для меня выход в свет этой небольшой брошюры стал одним из важнейших событий жизни.

И в дальнейшем в своих издательских проектах я руководствовался наставлением и благословением владыки Андриана. При его участии были изданы «Житие» св. Венедикта Нурсийского и сборник исторических очерков «Соль земли». Потом было сотрудничество в издании журнала «Остров веры» и на Освященных Соборах – мы вместе исследовали порядок прославления святых в Древней Церкви и вообще работали над вопросом канонизации.

Именно на заседании Комиссии по канонизации я виделся последний раз с Митрополитом Андрианом. Это было 14 июня сего года. На заседание, которое казалось мне пустой формальностью, я приехал без настроения. А когда стали расходиться, владыка Андриан подарил мне книгу о Белопесоцком монастыре. Теперь я буду ее хранить, как память о святителе.

Под самый Новый год, 31 декабря 2003 года скончался Митрополит Алимпий и эта кончина потрясла всех староверов. Но владыка Алимпий был стар, долго и тяжело болел, лежал в больнице, там же и скончался. Его смерть казалась чем-то неизбежным, естественным. Но такой нельзя назвать безвременную кончину Митрополита Андриана. Он просто сгорел, как свеча перед иконой.

Конечно, как христианин, я верен словам апостола: «Не хощу же вас, братие, не ведети о умерших, да не скорбите, яко же и прочии, не имущии упования» (1 Сол. 4,13). Я понимаю, что Митрополит Андриан отошел от сей временной и горестной жизни в вечную и радостную жизнь со Христом. Я понимаю, что он достоин тех неизреченных блаженств, о которых св. Павел пишет: «Их же око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (1 Кор. 2,9).

Но, как человек, я скорблю и ничего не могу с собой поделать! Теперь мы все спохватились, все стали говорить, как не ценили и не берегли владыку Андриана. Да, не берегли и не уберегли. Понимаю, что среди рубцов на его больном сердце были сделанные моею рукою. Я был не во всем согласен с Митрополитом и считал нужным публично выражать свое несогласие. Поэтому я обращаюсь к святителю: Владыко святый, прости меня ради Христа, Которому ты днесь предстоишь. Прости мои согрешения словом, делом и помышлением. Если имеешь дерзновение помолись обо мне, недостойном, Всемилостивому Богу, дабы Он оставил мне прегрешения!..

Скоропостижная кончина владыки Андриана представляется мне чем-то невероятным, чудовищным. Как в заупокойных стихерах св. Иоанна Дамаскина: «Прииде смерть яко хищник, приступи тлитель и разруши мя. Прииде же и не суща мя яви, и бых яко небыв лежу ныне. Воистину сон». Вот, только что был человек, я общался с ним, он общался со мной, но в один миг все изменилось – «бых яко небыв». Разговаривали, переписывались, звонили друг другу – «бых яко небыв». Добрый, светлый, умный, образованный – «бых яко небыв». Не могу в это поверить! «Воистину сон»!