Писатель Владимир Павлович Рябушинский, представитель знаменитой старообрядческой династии промышленников, верно заметил: «Нетовщина является пределом религиозного отчаяния, до которого доходит русский человек, еще не теряющий веры в Христа». Таким нигилизмом объяснялось религиозное безразличие нетовцев: большинство из них считалось членами государственной Церкви. Они посещали ее храмы, крестили детей здесь, но дома молились по старопечатным книгам, а умерших старались не хоронить на общих кладбищах.

В 1840 году, в нетовской деревни Ильина Гора Вязниковского уезда Владимирской губернии, у крестьянина Василия Швецова родился сын Анисим. Грамоте его по-домашнему обучали старики-беспоповцы, а в десять лет мальчика отдали на три года в казенное училище, где Анисим Швецов учился лучше всех, ежегодно получая похвальные листы. Окончив училище, он продолжил ходить к старикам, изучал их жизнь, а года через два стал их лучшим учеником. Отрок в точности исполнял беспоповские уставы и хотел во всем подражать старцам. Стараясь никогда не бывать праздным, в поле и на сенокос он брал книгу и лестовку, и, если нельзя было молиться, читал.

Но такая жизнь не устраивала юношу, он жаждал иноческих подвигов и просил старцев благословить его на житье в уединенной келье по примеру древних пустынников. Старцы согласились, но рассчитывать на одобрение домашних Анисим не мог и надумал тайно уйти из семьи. Но ему не хотелось покидать дом без благословения родителей.

Как-то в сенокос юношу послали отвести домой лошадь. И он решил воспользоваться этим случаем, чтобы уйти к отшельникам. Налив кружку квасу, он подошел к матери, убиравшей на кухне, и сказал: «Матушка, благослови Христа ради!» Глянув на кружку в руках сына, женщина ответила: «Бог благословит». Анисим вышел в сени, поставил кружку и с родительским благословением отправился к старцам, которые проводили его в лес «Удельный бор». Здесь молодой подвижник поселился в землянках у беспоповских пустынников, строго державших иноческий устав.

Когда дома хватились Анисима, решили, что он ушел к старикам: он и раньше уходил к ним на несколько дней. Но прошла неделя, а юноша не возвращался. Домашние пошли к старцам, а те сказали, что у них нет Анисима. Огорченные родители, не зная, куда делся их сын, стали думать, что он утонул в реке Клязьме.

Между тем юноше стало жалко родителей,  и он решил посмотреть, что делается дома. Благословившись у старцев, Анисим отправился в деревню. Увидев, что дома все живы и заняты обычными делами, он пошел назад. Но навстречу ему попалась соседка, признавшая пропавшего. Она поспешила к Швецовым и рассказала, что видела их Анисима. Мать кинулась догонять и долго бежала за сыном, плача и крича. А тот шел и не оглядывался. Но, поняв, что мать задыхается и отстает, пожалел ее и остановился. Бедная женщина нагнала сына, бросилась к нему на шею и зарыдала: «Пойдем домой! Теперь никуда не пущу!» Анисим долго умолял отпустить его к отшельникам, но мать была неумолима, и он возвратился в отчий дом.

Когда пришло время сыну служить в армии, Швецовы, как тогда было принято, наняли «охотника», согласного за вознаграждение идти за Анисима в солдаты. «Охотник» запросил столь большую сумму, что семье пришлось влезть в долги, которые надо было отработать. Для этого Анисим поступил на службу судовым приказчиком к своим землякам, уроженцам Ильиной Горы, купцам Першиным, промышлявшим хлебной и рыбной торговлей.

Братья Дмитрий, Федор, Никола и Александр Андреевичи Першины были беспоповцам Нетовского согласия, но формально считались членами Синодальной Церкви. Лишь в 1864 году, по настоянию своей матери Ирины Лукиничны, они заявили о выходе из официального исповедания и переходе в старообрядчество. У себя дома, в уездном городке Коврове, Першины пользовались исключительным влиянием и уважением. Братьям принадлежала великолепная библиотека, в которой было немало редких книг. Этим собранием мог пользоваться и Анисим Швецов. Изучая богословские труды, юноша пришел к мысли, что беспоповское учение о прекращении Христова священства ложно. Тогда он стал молиться, чтобы Бог открыл ему истинный путь спасения.

Однажды кто-то из братьев поехал в Москву и взял с собою Анисима. В городе купец отправился по своим делам, а приказчик пошел смотреть Первопрестольную и разыскивать истинное священство. Случайно ему указали квартиру старообрядческого архиепископа Антония (Шутова). Тот принял молодого человека и побеседовал с ним о священстве Белокриницкой иерархии. Эта беседа произвела на Анисима необыкновенно сильное впечатление. В Ковров он вернулся убежденным поповцем и принялся писать книгу «История о существовании священства в христианской Церкви».

Хозяева-нетовцы, увидев перемену в своем приказчике, стали говорить Анисиму, что Белокриницкая иерархия неправильна. А он уверял их, что по Писанию священство Христово вечно и ныне содержится именно в Белокриницкой иерархии. Слушая эти споры, старуха Ирина Лукинична Першина качала головою и говорила сыновьям: «Анисим больше вас знает и вам его не победить!»

В 1865 году, когда долги у Першиных были отработаны, Анисим немедленно поехал в Москву, к владыке Антонию и присоединился к Православной Старообрядческой Церкви. Архиерей предложил ему остаться в качестве письмоводителя. Анисим согласился и прожил при архиепископе шестнадцать лет.

Швецов не любил тратить время попусту и часто повторял: «Время наше дорого, не беречь его худо, а во зло употреблять еще хуже того». Поэтому, живя в Москве, он усердно изучал историческую и богословскую литературу из обширной библиотеки владыки Антония. Также Анисим учился греческому языку и русской грамматике. Занятия отвлекали молодого человека от мирских соблазнов. Он вспоминал: «Я по прибытии в Москву боролся со страстью плотской. Как освободится от усильной работы ум, то приходила мысль жену понять. А как займется чем, так радовался тому, что нет семейных от сего отвлечений».

Благодаря обширными познаниями, Анисим Васильевич скоро выдвинулся в ряды первейших начетчиков и апологетов старообрядчества. А благочестивая жизнь стяжала ему всеобщее уважение среди христиан. Все свои силы он отдавал проповеди о вечности Христова священства. У себя на родине он много заботился о вразумлении беспоповцев и примирении их со Старообрядческою Церковью. Но односельчане и даже родители считали Анисима совсем погибшим, говорили, что он ушел в какую-то новую веру. Лишь после того, как сын свозил родителей в Москву и показал старообрядческое духовенство, они присоединились к Церкви. Постепенно нетовцы деревни Ильина Гора приняли священство Белокриницкой иерархии. Образовался новый приход, в котором усердием Швецова был выстроен деревянный храм.

В 1881 году скончался владыка Антоний, памяти которого Швецов посвятил сочинение «Жизнь и подвиги архиепископа Антония». А в 1883 году по благословению нового архиепископа Саватия (Лёвшина) Анисим Васильевич выехал за границу, в старообрядческий Никольский монастырь в Мануиловке (Румыния) для организации типографии – в России староверам запрещалось печатать книги. Здесь он дописал и издал свой труд «Истинность старообрядствующей иерархии».

В январе 1885 года, вернувшись в Россию, Анисим Швецов принял иночество с именем Арсения и удостоился священнического сана. Он поселился возле села Безводного (Нижегородская губ.), в скиту, основанном иноком Иоасафом (Зелёнкиным, 1838-1912), ставшим впоследствии епископом Казанским. В обители священноинок Арсений организовал гектографические издание старообрядческих книг, перенесенное затем в Нижний Новгород. В этом издательстве увидели свет сочинения Арсения «Оправдание старообрядствующей Церкви» и «Книга об антихристе».

В ту пору издание староверческих книг считалось уголовным преступлением. Поэтому требовалось немалое мужество, чтобы с помощью печатного слова проповедовать «древлее благочестие». Но отец Арсений, не взирая ни на какие препятствия, писал и печатал свои труды. Как истинный подражатель апостолам он много путешествовал, объезжая с миссионерскими целями Поволжье, Урал и Украину.

Во время одной такой поездки по Черниговской губернии, в сентябре 1890 года священноинок сподобился апостольской участи – подвергся тюремному заключению за «явное оказательство раскола». В темнице его держали под строжайшим надзором, как опаснейшего преступника. Но отец Арсений не унывал: «Не бойся судов, ибо кого из святых не судили? Когда и Сам Начальник нашей веры Христос осужден был без правды. Но бойся, как бы в чем не прегрешить пред Богом. Но если совесть не зазрит в этом, то уповай на Бога – не будешь навсегда забвенным от Него. Посудят, посудят, да и бросят».

Из тюрьмы проповедник был освобожден под денежный залог лишь в апреле 1891 года. Он поселился в Нижнем Новгороде, в доме купчихи Веры Михайловны Сироткиной, матери знаменитого миллионщика Дмитрия Васильевича Сироткина (1864-1953), судовладельца и биржевика, крупнейшего деятеля старообрядчества. Здесь отец Арсений продолжил свои ученые занятия и собирание библиотеки, которая в 1892 году насчитывала 664 книги. Он не только приумножал свои знания, но и охотно делился с ними другими. Учениками и сподвижниками Арсения были прославленные начетчики Ф.Е. Мельников (1874-1960) и еп.Иннокентий (И.Г. Усов, 1870-1942).

В 1897 году скончался епископ Уральский и Оренбургский Виктор (Лютиков). Уральские казаки единогласно выбрали кандидатом на овдовевшую кафедру священноинока Арсения. На имя архиепископа Савватия было подано прошение: «На вдовствующую нашу епархию мы, ниже подписавшиеся, как представители от городов Уральска, Оренбурга, Илека, Гурьева и с прочими весями, единогласно при собраниях народа избрали известного нам со всех сторон, полезного в наш край, и желаем рукоположить в наместники на вдовствующий епископский престол достойно чтимого и уважаемого... никого другого, как отца священноинока Арсения Швецова».

Архиепископ выразил свое соизволение на хиротонию. А отец Арсений смиренно согласился удовлетворить просьбу уральцев. В одном письме он признавался: «Я радуюсь и благодарю Бога за великий дар, мне порученный, но и страшусь тяжести бремени сего, ибо при непослушании многих слову Божию и зависти противу сего врагов наших, как бы не сделаться и здесь посмешищем людским, а в день суда Божия – неключимым рабом Праведного Судии».

По единодушному согласию всех старообрядческих архиереев и по благословению владыки Савватия епископы Иоасаф Казанский и Кирилл Нижегородский рукоположили священноинока Арсения в святительский сан 24 октября 1897 года в селе Елесине (Нижегородская губ.).

Деятельность епископа Арсения была весьма плодотворна. В 1898 году, после ухода на покой архиепископа Савватия, владыка Арсений был избран местоблюстителем Московской Архиепископии. При его ближайшем участии в октябре 1898 года состоялось избрание и возведение на московский престол архиепископа Иоанна (Картушина). Епископ Арсений много содействовал налаживанию ежегодного созыва Освященных Соборов. Он был учредителем ежегодных Всероссийских съездов старообрядцев, которые пробудили в Церкви новые силы. Его стараниями в 1903 году был поставлен нижегородским епископом его лучший ученик Иннокентий (Усов).

У владыки Арсения не было ни минуты свободного времени. Зиму и лето, день и ночь он был занят церковными делами. Каждый год епископ объезжал свою епархию, посвящая этим объездам целые месяцы. Кроме того, ему приходилось временно управлять Нижегородской и Саратовской епархиями. Много сил отнимало ведение обширнейшей переписки и сочинительство. «Как писатель, он очень плодовит и разнообразен. Нет, кажется, ни одного вопроса, важного для старообрядчества, которого бы уральский епископ не коснулся» (В.П. Рябушинский).

При этом архиерей старался следить за книжными новинками. Например, выписал от Л.Н. Толстого две книги: «Изложение Евангелия» и «Царство Божие внутри нас». Впечатлением о них епископ поделился в одном письме: «Помаленьку ознакомлюсь с его взглядами, чисто антихристовыми, даже и читать отвратительно. Христос не признается Богом, но каждый человек может быть таким же по всему, как и Христос. И чудес никаких не признает, не знаю, как объяснит Воскресение Его – еще не дочел».

В 1906 году, после дарования старообрядцам свободы вероисповедания, по благословению владыки Арсения в городе Уральске была организована первая в России легальная старообрядческая типография. Для нее был изготовлен оригинальный изящный шрифт, благодаря которому книги «уральской печати» невозможно спутать ни с какими другими. Сам епископ принимал активное участие в работе типографии. Он подготавливал книги к изданию, иногда правя опечатки в старомосковских богослужебных текстах по западнорусским книгам. Это вызывало нарекания со стороны некоторых ревнителей «древлего благочестия», объявивших владыку Арсения еретиком и «книжным реформатором наподобие Никона».

Эти обвинения очень огорчали епископа и подрывали его крайне слабое здоровье. Иногда дело доходило до того, что владыке Арсению грозили лишением сана. По этому поводу он писал: «Мне сану не жаль, только не желательно, чтобы свои поставили на меня клеймо еретика. Но что же делать? И Христа свои же нарекли злодеем».

Но, несмотря на ухудшение здоровья, епископ не оставил свою паству без посещения. В последний год жизни он совершил многотрудную пастырскую поездку. После Пасхи 1908 года он выехал из Уральска в Саратовскую епархию, а потом отправился по приходам Уральской епархии и проехал более 1000 верст на лошадях. Затем поехал в Москву на Освященный Собор, оттуда – во Ржев и Нижний Новгород. Из Нижнего снова отправился в Саратовскую епархию и вернулся домой только 24 августа.

В начале сентября владыка Арсений заболел. Но и в болезни он не оставлял управления епархиею, продолжая свою переписку. За пять дней до смерти он так наставлял в письме молодого священника: «И хороший дом не сразу отстраивается. А вы поставлены строителями к самому наилучшему дому – Церкви Божией. Посему и нужно не торопясь устраивать его, только бы в конце выходило хорошо». Почувствовав приближение смерти, епископ причастился Святых Таин в 2 часа утра 10 сентября, а в 5 часов утра тихо скончался. Его смерть оплакивало все старообрядчество.

После кончины святителя Арсения оказалось, что его имущество состояло из одной библиотеки, им собранной и стоящей более 10 тысяч рублей. А денег не осталось! Хотя благотворители немало жертвовали епископу, но он раздавал все деньги бедным приходам и неимущим священникам. Не оставив по себе презренного злата, владыка Арсений оставил более ценное – многие сочинения, служащие на пользу Церкви, и талантливых учеников. В.П. Рябушинский писал о наследии святителя: «Он оставил школу и, пожалуй, мало найдется среди известных старообрядческих деятелей позднейших годов и современности таких лиц, которые не должны прямо или косвенно считаться учениками или последователями уральского епископа».

Урушев Дмитрий Александрович – историк, член Союза журналистов России