Наследию старообрядческого историка и публициста Владимира Михайловича Карловича (?-11 сентября 1912 г.) до сих пор не уделялось достаточного внимания. В старообрядческой периодике также до сих пор не появилось сколько-нибудь заметных исследований о Карловиче. Биографические сведения о нём скудны, апологетическое наследие практически не изучено, прижизненные публикации о Карловиче, а также ряд посмертных, весьма тенденциозны (1).
Штрихи к биографии. Выходец из еврейской семьи, подданный Турции, Карлович с детства воспитывался в «духе талмудическом». «Вместе с тем родные мои не лишним считали для меня и европейское воспитание, которое даёт возможность узнать свободную жизнь и дальше бросать взгляды в далёкий свет, где разум и сердце наполняются не одними только материальными интересами, но ставят человека на поприще гражданской жизни», — писал Карлович в предисловии к третьему тому своих «Исторических исследований, служащих к оправданию старообрядцев» (1886).
«...Я совершенно переменил свои чувства и мысли, и стал завидовать своим друзьям, которые видят пред собою жизнь, полную стремлений к творческим идеалам, так как здесь, в сфере талмудического духа, я должен посвящать всё занятие и все свои силы исключительно на служение лишь одним личным интересам» (2). Карлович изучает христианство, причины разделения Восточной и Западной Церквей, убеждаясь, что последняя «не только отступила от догматического принципа церковного домостроительства, но крайне нравственно испортилась». Дальнейшие духовные поиски приводят Карловича к старообрядчеству. «Убедясь, что старообрядчество стоит в богослужебной практике на почве и канонически, и исторически законной, и ведёт своё начало от непогрешимой Восточной апостольской церкви» (3), Карлович в 1867 г. или начале 1868 г. присоединяется к белокриницкому согласию.
Однако уже в 1869 г. он рвёт со староверием и при посредничестве архиепископа Казанского Антония (Амфитеатрова; не путать со старообрядческим архиепископом Антонием (Шутовым)) присоединяется к господствующему православию (4). Причины такого шага неясны (возможно, Карловича оттолкнула неприязнь некоторых христиан). В последующие годы он жил в Казани, Москве, Астрахани, Аксае, Балакове, Владимире. Служил комиссионером в Библейском обществе. К 1877 г. подготовил книгу «Критический разбор талмуда, его происхождение, характер и влияние на верования и нравы еврейского народа». Тогда же книга была одобрена Московским цензурным комитетом. Вышла она в 1879 г. под псевдонимом «В.М. Кирасевский» (библиографическая справка А.В. Знатнова).
В этой первой своей работе, где пока нет ни слова о старообрядчестве, Карлович чётко разделяет «религию Моисея и пророков», позиционируя её как подлинную религию древних евреев, и раввинизм. Цель книги заключалась в том, чтобы показать, что «евреи не только не остались верными своему законоучителю Моисею, но напротив, исказили и извратили смысл его постановлений, прибавили к ним много такого, что совершенно не гармонирует с божественным характером закона Моисеева» (5). В труде приводится сравнительный анализ текстов книг Бытия, Второзакония, Царств, Паралипоменон, пророков (Исайи, Иова) и др. и сочинений раввинов. Тексты приводятся на еврейском языке с параллельным переводом на русский. В комментариях оговариваются расхождения, несоответствия, формулируются выводы. Отдельная глава «Несколько слов об употреблении евреями христианской крови для религиозных целей» представляет собой полемический ответ на брошюру И.К. Лютостанского «Вопрос об употреблении евреями-сектаторами христианской крови для религиозных целей в связи с вопросом об отношениях еврейства к христианству вообще» (1876). Карлович сформулировал в «Критическом разборе...» тот путь, по которому должен пойти еврейский народ: «Евреи были избраны, возлюблены Богом преимущественно пред всеми другими народами, как свидетельствуют нам Моисей и пророки, но теперь они совершили уже то назначение, ради которого были избраны. Теперь, если они хотят, чтобы и другие признавали в них семя благословенное, то должны и показать себя такими, должны возвыситься до братской любви ко всему человечеству, заповеданной Богом и Христом» (6).
В 1873 г. Карлович вновь присоединяется к старообрядцам (его принимают уже вторым чином). В 1877 г. после смерти жены он предпринимает попытки переехать в Москву, чтобы продолжить ещё один начатый им труд — «Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев» (первый том вышел в 1881 г.). В 1877 г. Карлович подвергся аресту. Во владимирском госпитале, где лежали раненные в русско-турецкой войне, он стал свидетелем, как синодский священник укорял одного солдата за то, что тот старообрядец. Карлович вступил в спор и стал доказывать, что старообрядчество не ересь. В результате по доносу священника он был арестован вместе с шестилетней дочерью в вагоне поезда, направлявшегося в Москву. Спустя несколько дней их освободили (7).
Первый том «Исторических исследований...» был издан без предварительной цензуры (8). Значительную часть книги заняла критика системы единоверия, анализ современных событий, связанных с ним, и богословских споров о каноничности единоверия. Во многом в этой работе Карлович следует идеям о. Иоанна Верховского (в этой краткой статье, необходимой для того, чтобы предварить выявленные нами письма Карловича, мы не ставим цель сравнивать их взгляды). Главные положения, доказываемые в книге, можно сформулировать в нескольких тезисах. Во-первых, осуждение старого обряда, как подмечает Карлович, шло вразрез воле народа, «тела церкви», а архипастырство (Н.И. Субботин подметил, что это слово заимствовано Карловичем у Верховского), предавшее старый обряд анафеме, ещё не составляет без народа Церкви, поэтому осуждение дониконовского обряда нельзя признавать правомерным. Во-вторых, споры о двоеперстии, аллилуйе, и т.д. — это «чисто русское домашнее дело», участие греков в Соборе 1666-1667 гг. - вмешательство чужеземца в дела соседа. В-третьих, со времён Никона народ был отстранён от участия в церковных делах, «архипастырство... уклонилось от духа и преданий св. апостольской церкви, впало... в папство». Старообрядчество, в-четвёртых, представляет собой законный протест народа против действий архипастырства, олицетворяя «прежде всего верность своему староотечественному и святоотечественному благочестию». После церковной трагедии середины XVII в. в России образовалось, в-пятых, «два православия», одно — «отечественное русское, народное, по-русски православное» (староверие), другое — «греко-никоновское, синодальное и официальное».
В этом и последующих двух томах Карлович рассматривает «старообрядческий вопрос» с двух сторон, его подходы к проблеме можно условно определить как 1. богословский и 2. государственно-общественный. Часть статей трёхтомника посвящена полемике по поводу двуперстия, осьмиконечного креста, числа просфор, орфографии имени «Исус», неканоничности единоверия. В других статьях Карлович отстаивает идеи свободы совести в России, принципы веротерпимости, выступает за отказ от политики каких-либо преследований инаковерующих. Карлович выдвигает идею нравственной ответственности монарха за происходящее в делах веры и в частности за разрешение «старообрядческого вопроса». Монархическое государство должно строиться только на принципах веротерпимости. Карлович настаивает на широком общественном обсуждении «старообрядческого во¬проса», без инсинуаций и лживых измышлений.
Вскоре после издания первого тома «Исторических исследований...» Карлович приступил к публикации второго, но последовало распоряжение приостановить печать. В январе 1883 г. К.П. Победоносцев сообщал Н.И. Субботину: «О книге, напечатанной Карловичем. По вашему указанию напали на след (sic! — В.Б.). В типографии Мартынова захватили 1200 экз. и нашли сведения, что сверх того сдано Карловичу 450. У него сделан обыск, захвачено 407; типография предана суду» (9). Карлович уехал в Константинополь, затем в Австрию и поселился в Черновцах. Здесь вышли второй и третий тома «Исторических исследований...» (1883 и 1886) (10).
В 1883 г. по распоряжению МВД было предписано выслать Карловича из России. Находясь за границей и ничего об этом не зная, он с двумя дочерьми приехал в Россию, был арестован и около полугода провёл в заключении. Его дети также были лишены свободы и содержались под арестом в детском тюремном отделении. Карлович получил свободу с тем условием, чтобы уехать из страны. Виновником своего ареста он считал книготорговца С.Т.Большакова, ошибочно полагая, что тот является тайным членом противостарообрядческого миссионерского братства св. Петра митрополита и другом Н.И. Субботина.
Особняком в публицистике Карловича стоит книга «Критический разбор Окружного послания и все оттенки направления самого автора его» (Черновцы, 1889). Импульс к её написанию дали попытки сторонников и противников Окружного послания найти общий язык для диалога и сближения. Карлович выступил с противоокружнических позиций, обвиняя автора Окружного послания И.Г. Кабанова (Ксеноса) в попытках сблизить старообрядчество с единоверием, и дал довольно поверхностный анализ Окружного послания, построенный скорее на эмоциях, чем на строгом богословском рассуждении.
В 1894 г. в Черновцах Карлович выпустил брошюру «Апология Савватия, старообрядческого архиепископа Московского» (11). Она была посвящена разоблачению инсинуаций миссионера С.Ф. Рыскина и редактора «Братского слова» Н.И. Субботина, опубликованных в целях компрометации первосвятителя старообрядцев белокриницкого согласия. Пребывая в России, архиепископ не имел возможности выступить сам против них в печати.
После 1905 г. Карлович получил возможность вернуться в Россию. Запрет на его книги был снят. В 1907 г. в Москве вышла ещё одна его книга — «Краткий обзор преследования христиан первых веков в тесной связи с печальной судьбой старообрядцев» (12), однако она повторяла уже сказанное Карловичем и практически ничего нового не содержала. Карлович участвовал во втором съезде старообрядческих начётчиков. Похоронен на Рогожском кладбище в Москве.
Штрихи к письмам.
В отделе рукописей Российской государственной библиотеки (Ф.246. Рогожское кладбище) нам удалось обнаружить прошение Карловича о крещении, написанное на имя архиепископа Антония (Шутова). Документ позволяет уточнить дохристианское имя Карловича - Нафтали, предполагаемое время присоединения к старообрядчеству. Прошение датировано 23 декабря 1867 г. Очевидно, что само крещение было совершено позже, в самом конце декабря или в январе 1868 г.
Почему Карловича попросили написать прошение? Наверное, потому, что это был всё-таки человек, воспитанный и сформировавшийся вне староверия, и, очевидно, старообрядцы хотели убедиться, что это его осознанный выбор. Подобным образом в 1907 г. поступил епископ Нижегородский Иннокентий (Усов), когда попросил архимандрита Михаила (будущего епископа Михаила Канадского (Семенова) написать прошение о присоединении к старообрядчеству. «У нас не принято обязательно писать прошение о желании присоединиться, но от архимандрита Михаила как и человека учёного я потребовал этого», - вспоминал он на заседании Петроградского религиозно-философского общества в 1916 г., посвященном памяти погибшего владыки (13). 1867 г. — это, скорее всего, и время знаком ства Карловича с Анисимом Швецовым, который к тому времени уже приступил к обязанностям секретаря архиепископа Антония. Известно, что таинство крещения было совершено в доме московского купца Фёдора Свешникова, в домовом Троицком храме. Вскоре была крещена и жена Карловича.
Нами выявлено несколько писем Карловича, адресованных А.В. Швецову и архиепископу Антонию. Они написаны в 1877 г., когда Карлович работал над «Историческими исследованиями, служащими к оправданию старообрядцев». Для этого ему было необходимо переселиться в Москву. «Я надеюсь на милость господа нашего Исуса Христа, что Он простил мне мою ошибку. Как человек немощный и притом грешный, я споткнулся, но не совсем пал, а напротив, постоянно имел в виду восстановить моё падение... Находясь в великороссийской церкви, за мои дарования и заслуги я имел возможность приобретать любовь и привязанность ко мне высокопоставленных особ, которые постоянно и поддерж<ив>али материальными средствами. Но, при всём том, я постоянно имел антипатию против этой церкви и сильным рвением стремился к старообрядческой церкви и к староотечественному обряду», — пишет Карлович. Поиск веры и истины был для него сложным. Публикуемые письма содержат некоторые штрихи к его биографии, однако, повторимся, в целом жизнь и деятельность Карловича остаются предметом более глубокого изучения, к чему нам и хотелось бы призвать исследователей. Главное, о чём свидетельствуют письма, — об искреннем стремлении Карловича найти себя в старообрядчестве, служить ему нелицемерно.
Кроме того, письма позволяют поправить некоторые неточности, попавшие в миссионерскую печать ещё при жизни Карловича. Так, анонимный автор статьи «Кто такой издатель (мнимых) „Исторических исследований, (якобы) служащих к оправданию старообрядцев"» (из «Братского слова») упоминает, что Карлович встречался с Павлом Прусским и просил денег «на издание какой-то книги против евреев (которой никогда не издавал)» (14). Однако «книга против евреев» упоминается в одном из публикуемых писем, и она была издана, только под псевдонимом. Обвинение против Карловича несправедливо. Одно из публикуемых здесь писем было, видимо, хорошо знакомо автору статьи. Он пересказывает содержание одного отрывка, но совершенно меняет поставленные Карловичем акценты, а соответственно, и смысл письма: «Но в 1877 г. Антоний Шутов получил от Карловича письмо с просьбою о прощении за содеянный им грех отступления от „древлеправославия" в мнимое „никонианство". Объясняя этот случившийся с ним грех немощью человеческой и наущением врага рода человеческого диавола, он прибавлял, что вину своего падения желает искупить составлением большого сочинения в защиту старообрядцев от нападения ,,никониан" и надеется в непродолжительном времени прислать оное к Антонию на рассмотрение. Вскоре он действительно прислал в Москву большую рукопись: это и были „Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев"» (15). Согласно «Братскому слову», Карлович просит прощения за отступление у архиепископа Антония (Шутова), а в подлинном письме — в первую очередь у Христа, надеясь на Его милость (см. письмо №3 и процитированный выше отрывок из него). Карлович не говорит, что, работая над «Историческими исследованиями...», стремится «искупить» вину отступления, а лишь просит принять это как доказательство искренности своего возвращения к старообрядчеству. Автор «Братского слова» опускает указания о том, что Карлович, оставаясь в господствующей церкви, «имел возможность приобретать любовь и привязанность... высокопоставленных особ», поддерживая созданный миссионерами образ публициста — «ловкого жида», готового ради денег писать что угодно и служить кому угодно.
Текстологические особенности прошения и писем позволяют сделать заключение, что Карлович не до конца владел всеми нормативными тонкостями русского языка, регулирующими употребление отдельных слов и конструкций, грамматическими правилами, хотя в общем заметно, что автор тщательно изучал особенности разных ветвей христианства, прежде чем присоединиться к старообрядчеству, что он искренний, образованный человек. В письмах достаточно часто встречаются несогласования падежных окончаний, специфические авторские обороты («ввести в недру»; «особенное надежд нет» вместо «особенных надежд нет»; «я уверен на ваше доброе сердце и на вашего архипастырского достоинства», хотя правильнее — «я уверен в вашем добром сердце и в вашем архипастырском достоинстве»; «выразить моих душевных желание» вместо «выразить мое душевное желание»; «защищать достоинство и чистых моих религиозных чувств» вместо «защищать достоинство и чистоту моих религиозных чувств»; «решился на полную страданию»; «для исправления себя и мое семейство» вместо «для исправления себя и моего (своего) семейства»). Подобные ошибки встречаются и в книгах Карловича. Считая необходимым оговорить эти особенности индивидуального стиля Карловича (не принижающие его как христианина), мы при подготовке писем к публикации устраняем наиболее грубые грамматические неправильности, которые являются скорее следствием специфического владения русским языком, нежели случайными описками. Это нисколько не влияет на смысл высказываний Карловича. Пунктуация и орфография приближены к современным правилам. Ответные письма Анисима Швецова и архиепископа Антония к Карловичу неизвестны.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Л.Н. Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев. В.М.К. Москва. 1881 //Исторический вестник. 1881. №12. Критика и библиография. С.838-839; [Без указания авторства. Кто такой издатель (мнимых «Исторических исследований, (якобы) служащих к оправданию старообрядцев» // Братское слово. 1885. №2. С. 119-128; Субботин Н.И. Заграничная раскольничья литература // Братское слово. 1886. №7. С.565-574; А.Д. Новое раскольническое сочинение // Христианское чтение. 1887. Март, апрель. С.406-414; Марков B.C. Еврейский апологет старообрядчества //Церковные ведомости. 1912. №42; Чтения в обществе истории и древностей российских. 1915. №1. (См. стр. по указателю). Довольно сдержанной выглядит статья В. Маркова, в которой он указывает на ряд неточностей, допущенных В. Карловичем в «Исторических исследованиях»: Марков B.C. Историческая справка по новым данным, касающимся истории старообрядческого раскола XIX столетия // Богословский вестник. 1913. №9. С.87-115.
2. Карлович В.М. Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев. Т.З. Черновцы, 1886. С.39.
3. Там же. С.40.
4. Кто такой издатель (мнимых) «Исторических исследований, (якобы) служащих к оправданию старообрядцев». С. 121.
5. Карлович В.М. [Под псевд. Кирасевский В.М. Критический разбор талмуда, его происхождение, характер и влияние на верования и нравы еврейского народа. М., 1879.C.IV.
6. Там же. С. 123.
7. Карлович В.М. Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев.Т.З. С.42-43.
8. Карлович В.М. Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев. T.I. M., 1881.
9. Чтения в обществе истории и древностей российских. 1915. №1. С.308.
10. Карлович В.М. Исторические исследования, служащие к оправданию старообрядцев. Т.2. Черновцы, 1883; Т.З. Черновцы, 1886
11. Карлович В.М. Апология Савватия, старообрядческого архиепископа Московского. Черновцы, 1894.
12. Карлович В.М. Краткий обзор преследования христиан первых веков в тесной связи с печальной судьбой старообрядцев. М., 1907.
13. РГАЛИ. Ф.2176. Оп.1. Ед.хр.28. Л.15.
14. Кто такой издатель (мнимых) «Исторических исследований, (якобы) служащих к оправданию старообрядцев». С. 124.
15. Там же. С. 124-125.
В.В.Боченков
Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 12 - М.: 2007
|
