Вот несколько освободился и по своему грубоумию подобрал несколько источников из предания древлевосточной и древлеправославной церкви для того чтобы чрез их разум попытаться понять как они понимают иконописное дело и самих иконописцев.

Начнем со Стоглава.

Книга Стоглав [глава 43]. «Да в царствующем же граде Москве, и по всем градом, по царскому совету, и митрополита, и архиепископом, и епископом брещи. о многоразличных церковных чинех, паче же о святых иконах и живописцех и о прочих чинех церковных, по священным правилом, и каким подобает живописцем быти, и тщание имети о начертании плотскаго воображения Господа Бога и Спаса нашего Iсуса Христа. и пречистыя Его Богоматере, и небесных сил, и всех святых, иже от века Богови угодиша. Подобает быти живописцу не празднословцу, не смехотворцу, не сварливу не завистливу, не пияницы, ни грабежнику, не убиицы, наипаче же хранить чистоту душевную и телесную со всяцем опасением. не могущим же доконца тако пребыти по закону женитися и браком сочетатися, и приходити ко отцем духовным начасте, и во всем извещатися, и по их наказанию и учению жити в посте и в молитвах, и в воздержании со смиренномудрием кроме всякаго зазора и безчинства. и с превеликим тщанием писати образ Господа нашего Iсуса Христа, и пречистыя Его Богоматере, пророк и апостол, и священномученик, и святых мученик, и преподобных жен, и святителей и преподобных отец по образу и по подобию, и по существу смотря на образ древних живописцев, и знаменати з добрых обрасцов, и аще которыя нынешния мастеры живописцы тако обещавшеся учнут жити и всякия заповеди хранити, и тщание о деле Божии имети. и царю таковых живописцев жаловати. а святителем их брещи и почитати паче простых человек. такоже тем живописцем приимати учеников и их разсматривати во всем, и учити о всяком благочестии и чистоте, и приводити ко отцем духовным. отец же их наказует преданию и уставу, от святителей како быти християном кроме всякаго зазора и безчинства, и тако от своих мастеров со вниманием да научатся. и аще которому открыет Бог таковое рукоделие, и приводит того мастер ко святителю.

Святитель же разсмотрив, аще будет написание от ученика по образу и по подобию, и увесть известно о житии его, еже в чистоте и во всяком благочестии. по заповедем живет кроме всякаго бесчинства. абие благословит наказует, да и впредь благочестно жити, и святаго онаго дела держатися со усердием всяцем. и приемлет от него ученик той честь, якоже и учитель его паче простых человек живет, посем же святитель наказует мастера еже ему не поборати ни по брате ни по сыне, ни по ближних. аще кому не даст Бог таковаго рукоделия учнет писати худо, или не по правилом, завещанию жити, а он скажет его горазда и во всем достойна суща, и показует писание иного а не того, и святитель обыскав, полагает таковаго мастера под запрещением правильным, яко да и прочии страх приимут, и не дерзают таковая творити, а ученику оному иконнаго дела отнюд не касатися. и аще которому ученику откроет Бог учение иконнаго писма, и жити учнет, по правильному запрещению, а мастер учнет похуляти его по зависти дабы не приял чести, юже он приял;

Святитель же обыскав полагает таковаго мастера под запрещением правилным, а ученик же приемлет, вящьшую честь. Аще кто от тех живописцов учнет талант скрывати, еже ему Бог дал, и учеником того по существу не отдаст таковый осужден будет от Бога - скрывшими талант в муку вечную, аще будет от самех тех мастер живописцев, или от их учеников, учнет жити не по правилом завещанию, во пиянстве, и в нечистоте и во всяком безчинстве, и святителем таковыя под запрещения полагати, от дела иконнаго отнюд отлучати. и касатися не велети, боящеся словесе реченнаго, проклят всяк творяй дело Божие с небрежением, а которыя по се время писали иконы неучася, самовольством и самочинством не по образу, и те иконы променяли дешево простым людем, поселяном и невеждам, ино тем запрещение положити: чтобы училися у добрых мастеров, и которому Бог даст, учнет писати по образу и по подобию, и тот бы писал. а которому Бог не даст и им вконец от таковаго дела престати, да не Божие имя таковаго ради писма похулится. И аще которыя не престанут от таковаго дела, таковии царскою грозою накажутся и да судят, и аще они учнут глаголати, мы тем живем и питаемся, и таковому их речению не внимати, понеже незнающе таковая вещают и греха в том не ставят; не всем человеком, иконописцем быти, многа бо и различна рукодельствия подарованна быша от Бога, имиже человеком препитатися, и живым быти, и кроме иконнаго писма. а Божия образа во укор и в поношение не давати. такоже архиепископом и епископом по всем градом и монастырем и весем и весем своих предел, испытати мастеров иконных, и их писем самим смотрети, и избрати каждому их во своем пределе живописцев нарочитых мастеров. да им приказывати на до всеми иконописцами смотрити. чтобы в них худых и безчинных не было, а сама архиепископи и епископи смотреть над теми живописцы которым приказаны, и брегут таковаго дела крепко.

А живописцев онех брегут, и почитают паче простых человек, а вельможам и простым человеком тех живописцев во всем почитати, и честны их имети за то честное иконное писмо воображения. да и о том святителем великое попечение и брежение имети чтобы гораздыя иконники и их ученики писали з древних образцов и от самосмышления бы догадками божества не описывали, Христос бо Бог наш описан плотию, а божеством неописан тако же рече святыи Иоанн Дамаскин, не описуйте божества не лжите слепии, просто бо невидимо и незрительно, плоти же образу вообразуя покланяюся и верую и славлю рождьшую Господа Деву. а иже от хитрых и гораздых мастеров живописцев укрыет который талант что ему Бог дал иных не научит и не укажет, да будет от Христа осужден и сокрывшими талант в муку вечную, и того ради живописцы учите учеников безо всякаго коварства, да не осуждени будете в муку вечную».

Видите какое опасное отношение у наших благочестивых предков как к житию живописца так и правильному письму икон по древним образцам. Может ли быть при таковом соборном уложении еретик быть иконописцам и писать иконы? Очевидно, что нет. Значит икона имеет освящение от руки иконописца, которую благословляют в церкви духовные отцы. И при сем степень иконописца церковь различает от простеца. отводя ей особую честь и уважение царя и святителей. Сие церковное благословение он получает чрез мастерство и благочестное житие, но не кроме сего. Теперь посмотрим согласно ли с сим мыслили и древние отцы и святители.

Кормчая старописменная [глава 144]. «Кроме святых икон, правоверному иконописцу и изуграфу ничтоже писати, ни еже есть на глумление человеком. ни зверева образа, ни змиева; ниже ино что от плежущих, или рода гмышевеска, кроме где-либо во прилучившихся деяниих, якоже есть удобно и подобно».

Паки в Кормчей. «А неверным и иностранным, паче же рещи нечестивым и поганым арменом, святых икон не писати, и на сребро и злато не меняти; понеже не в почесть, но в поругание святыня предавати грех есть. не дадите бо рече святая псом».

Паки в Кормчей [125]. Достойных же иконописцев и сподобльшихся таковаго святаго делательства истоваго воображения и изряднаго жительства, таковых подобает честно почитати, и посаждати их на седалищах и на вечерях близ святителей с честными людми, якоже и прочих причетников.

Свидетельство из выписки Феодосия пустынника о иконном воображении. пишет. «Божественная служба, иконное воображение от святых апостол начало прият. подобает священнику и иконописцу чистым быти, или женитися и по закону жити. понеже священник служа божественными словесы составляет плоть, ей же мы причащаемся, во оставление грехов, и иконописец вместо словес начертает и воображает плоть и оживляет: имже покланяемся первообразных ради любве державне, а не служебне. и будет случится им впасти в явленныя скверны, обои неприятны. и яко же сказует седмое правило, и достоит быти священнику иконописцу свободным а не работным, и повнегда изучитися и начертати от ветхих знамении и налепок. приходит со иконою на свидетелство к патриарху, или к митрополиту, или епископу, и будет икона воображена добро свидетельствуют житие его и благословляет его иконы писати, и то благословение вместо поставления ему бывает, и жити добродетелно. А будет нехудожно воображает, и взяти понем порука, что впредь не писати ему. и учитися иному рукоделию».

Из Кормчей писменой от послания Исидора пустынника, ко Евсевию епископу Полисийскому, глава 126. «От неверных иностранных римлян, и германов немец. иконнаго воображения православным христианом приимать не подобает, аще по некоему прилучаю от древних лет обрящутся в наших странах верных греческих рекше, или руских, а вообразуема будет после расколу церковнаго, еже греком с римляны. и тогда аще и зело иконное воображение есть по подобию, и хитро. поклонения же им не творити. понеже от рук неверных воображени суть. аще и по подобию, но совесть их нечистоте подлежит. о таковых бо Павел, божественный апостол. к Титу посылая сице: вся бо чиста чистым. оскверненным же и неверным ничтоже чисто, понеже осквернися их ум и совесть. Бога исповедают ведати, а делы отмещут Его, мерзскии суще и непокоривии. и всякому делу благу неискуснии. а неверным иностранным, паче же рещи нечистым и поганым арменом. святых икон не писати. и на сребро и на злато не меняти. понеже не в почесть, но в поругание святыня предавати грех есть. писано бо есть не дадите святыя псом».

Таким образом от сего известного предания древлевосточной и древлероссийской церкви перейдем к рассмотрению общих тезисов, которые пытается защищать автор статьи.

Автор пытается показать, что в иконе самое существенное значение имеет надписание имени. Сие утверждение лишь отчасти верно. Потому как кроме имени еще сущнейше необходимо изображение существеннейших черт, или «характира» изображаемого. Об этом пишет в своем послании против иконоборцев, в защиту православия, свт. Герман патр. Константинопольский:

«Мы дозволяем писать иконы, исполняемые воском и красками, не для того, чтобы извратилось совершенство богослужения. Ибо от невидимого Божества мы не делаем ни икон, ни изображений, ни каких-либо изваяний, поскольку даже высочайшим ликам святых ангелов невозможно полностью постигнуть или исследовать Божество. Однако Единородный Сын, сущий в недре Отчем (ср. Ин 1,18), возжелав избавить собственное творение от смертного приговора, по совету Отца и Св. Духа милостиво соизволил стать человеком. Он причастился нашей плоти и крови, быв подобен нам во всем, кроме греха, как и пишет великий апостол (Евр 4,15). По этой причине мы изображаем Его человеческие черты, как Он, будучи человеком, выглядел по плоти, но не по Его непостижимому и невидимому Божеству. Ибо мы чувствуем потребность изобразить, во что веруем, а именно что Христос не мнимо, не как сень стал человеком.., а реально и истинно и во всем полностью, исключая грех, насеянный в нас лукавым. В духе этой твердой веры во Христа мы и изображаем черты (χαρακτήρα) Его священной плоти на иконах и почитаем их и оказываем им подобающее уважение, ибо чрез них поминаем Его животворящее и неизреченное вочеловечение».

Сию же святоотеческую мысль подтверждает и  6 Вселенский собор [82-е правило]:

«На некоторых священных иконах изображается Агнец и указующий на него Предтеча (Иоанн), тот Агнец, который символизирует благодать и в (Ветхом) Законе нам прообразует подлинного Агнца, Христа Бога нашего. Если мы и ныне почитаем древние образы и тени по традиции Церкви как унаследованные указания и предвозвещения истины, все же предпочитаем мы предпочитаем саму благодать и саму истину, почитая их как исполнение сего Закона. Но чтобы по крайней мере на изображении это исполнение было у всех перед глазами, повелеваем, чтобы отныне на иконах на месте ветхозаветного Агнца изображались человеческие черты (τά χαρακτήρα) Христа Бога нашего, Агнца, взявшего на себя грехи мира. Ибо так мы понимаем глубину смирения Слова Божия, и так мы возводимся к воспоминанию о Его житии во плоти, Его страстях, Его искупительной смерти и чрез нее достигнутом избавлении мира».

Не имея времени более подробно углубляться в соответствующее святоотеческое использование сего «характира» иногда равночестного самому именованию иконы. Сошлюсь на книгу одного совр. автора, Кристофа Шёнборна, «Икона Христа» http://www.nesusvet.narod.ru/ico/books/shonborn/, проведшего уже хорошее исследование (со свв. отеческими ссылками) по сему вопросу:

«Следовательно, χαρακτήρ - это то, что из определенных контуров и рисовальных штрихов создает зримый образ. Отсюда это слово нередко используется в том же значении, что είκών, «икона». Так, (неподлинное, но восходящее к тому времени) послание папы Григория II императору Льву III отражает тогдашнее словоупотребление, и в нем сообщается, что императорский посланец, который должен был разрушить икону Христа над Медными воротами, будто бы «три раза ударил топором по лику (πρόσωπον) образа (τού χαρακτήρος) Спасителя». Леонтий Неаполийский, написавший апологию против иудеев в первой половине VII в., в своей аргументации в поддержку икон постоянно использует этот смысл слова χαρακτήρ. Он уже предвосхитил большинство аргументов патр. Германа. По его мнению, христиане почитают «эти χαρακτήρες иконы и изображения не как богов». Будь так, они почитали бы как Бога и доску иконы; тогда они могли бы с равным успехом почитать и все другие доски. Но если бы иконная доска почиталась как Бог, то христиане не стали бы ее сжигать, когда отражения (χαρακτήρ) на иконе стерлись.

Исходя, из этого значения, словом χαρακτήρ можно обозначить внешний облик, лик того, кто изображен на иконе. В одном послании св. Нила (V в.) повествуется о чудесном явлении мученика Платона некоему молодому монаху. Этот последний тотчас узнал мученика, «поскольку он часто видел его внешний вид (τά χαρακτήρα) на иконах»». «Чтобы показать, что святость иконы находится в сфере отношения образа и первообраза и не состоит в некоем роде «природного» освящения иконы как таковой, св. Феодор ссылается на обычай, о котором упоминали уже Леонтий Неаполийский и патриарх Герман, а именно: когда икона изнашивалась и теряла свой гречхарактер, то ее, ничтоже сумняся, сжигали, «как на будущее бесполезное древо». Если бы икона как таковая была предметом, «исполненном благодати», то никто бы не отважился ее сжечь. Она была бы чем-то вроде мощей». До зде из Шёнборна.

«Живописный образ есть для нас священный свет, искупительное напоминание, поскольку он показывает нам Христа во времена Его рождения, крещения, чудотворения, на кресте, в гробу, в воскресении и в вознесении на небо. И во всем этом мы не обманываемся, словно якобы ничего этого не было. Ибо зрительная наглядность приходит на помощь духовному созерцанию, так что благодаря той и другой укрепляется наша вера в тайну искупления» [свт. Феодор Студит].

Вот таково значение сих  узнаваемых черт образа, чрез которые укрепляется наша вера в тайну искупления, сиречь и благочестия. Посему то мне видится, что древние наши благочестивые и духоносные свв. отцы и установили необходимый иконописный канон для иконописцев, ради того, чтобы не своим измышлением живописцы изображали сей «характир», но чрез их богословское точное познание. Их духовное познание, как путеводный свет для живописца, в котором последний правильно строит икону для научения вере, поклонения и почитания. И сия точность богословского отражения свв. отец достаточно ясно должна быть выражена на иконах, в отдельных чертах и знамениях. Т. е. мне видится, что в ходе исторической борьбы с различными ересями, как уточнялись отдельные богословские формулировки, достигая совершенства, также и иконописный канон достигал своего совершенства. Посему в древлероссийской церкви чрез предание восточной сохранились поучительные пастырские выписки о различном написании икон, которые вошли в книгу именуемую «Иконописный подлинник». Которой как авторитетным образцом пользовались не только в Византии, но и на Руси.

Значит, нам сие зело полезно зреть и научаться чрез канонически правильные иконы свету православия, особенно для тех кои не[мало]грамотны, каковых было большинство в древней Руси и Византии.

И мне видится, что тот, кто в начертываемом изображении искажает сие догматико-богословское учительское значение иконы, тот невольно способствует проникновению соблазна ереси, которая уже довольно свободно себя чувствует в различных еретических сообществах, в коих нет предела в таковом «иконописании».

Наши благочестивые предки опасно относились к таковым «неканоническим» иконам еретиков, отказывая им в равной чести с православными. Вот еще ниже приведу несколько цитат во свидетельство сего отеческого разума.

Свт. Симеона архиеп. Фесалоницкаго о латинах [его книга, глава 23]. «И святыя иконы кроме предания иным образом многажды живописуют. [ниже]; И не во образ первообразнаго и изображение, и кроме благоговения же живописуют их и украшают, еже противно святых икон есть паче. [ниже]; И еже чина неблагочестно, и отцы сие не приемлют».

В Потребнике, в чине проклятия ересей латынских. «Христово распятие [пишут латыни] странно и необычно и испревращенно,  висит не по подобию, и длани пригвождены, и персты не распростерты, но сжаты. а подножие пишут у креста впрямь. и во обе Христове ноги, един гвоздь вонзен.

Из Полинодии Захарии Копыстинскаго [часть 2]. «О Мануйле цесарю мовлю. [ниже]; в вере православней без всяких новотин папежских стоял, чого знаменитый зовод во истории константинопольской оный, иже у единаго плебана латынскаго, не хотел целовати образа Спасова, который неправо выгофованный был; и для того не целовал, да бы ся не здал веры папежской поблажити, за которым в единости веры не был, и святостей его не почитал».

От послания Фотия митрополита Московского и всея Руси во Псков, в лето 6927. «А еже на кресте имени не будет, тому не кланятися. а не поругатися ему ниже разоряти таковых».

Из Летописца [лето 6981 (1473)]. «Великий князь Иоанн Васильевичь, женился вдругие, и привели к нему из Риму царевну Софию. [ниже], а с нею пришел из Риму посол Антоний от папы, несый пред собою крыжь. великий князь, и преосвященный Филипп митрополит, и весь освященный собор, и вси московстии народи, его Антония с тем крыжем, и близ царствующаго града Москвы приити не допустили; но повелеша ему крыжь той скрыти; сего ради, яко да не будет нами православными латынская вера почитаема. понеже писано есть, яко возлюбив и похвалив чюжую веру, той своей поругался есть».

Согласно сему преданию древлевосточной церкви и выговский поморский многомудрый учитель Андрей Денисов поучает одну старицу пустынницу в своем письме:

«Первое написано у тебя: много испытовали божественнаго Писания, а того нигде не могли обрести и изыскати во святых книгах, что испытывати иконописцов веры и жития их. И по сему вашему разумению, аще иконописцы будут или латынники, или люторцы, или армени, или махметовцы или иных вер, и вы не хощете веры их испытовати и пойдете к ним икон писати? Оле, вашего неразсуждения и самомниваго толкования: где вы нашли повеление в божественном Писании, еже ходити к еретиком повелевати святыя иконы писати, и от них без сомнения приимати? Аще ли сего в Писании не обретаете, то чрезъ Писание дерзостию своею тако пишете и мудрствуете. Апостол пишет: еретика человека по первом и втором наказании отрицайся, а вы таким протолкованием вашим, — святых икон писати, — их приемлете и не хощете испытовати веры их. А в соборном Стоглаве повелевает святыя иконы писати благочестивым и воздержным иконописцам, а пияницам и блудникам возбраняется писати. А вы, по вашему письму, всем нечестивым иноверцам поверили иконописателем вами быти. Или не слышасте священнаго Симеона Фессалонитскаго, заповедающа, яко подобает живописати: и благоговейно божественная, и благочестивно, и по преданному обычаю; а вы дерзаете и кроме благоговейнаго жития, и кроме благочестнаго попущати святыя иконы писати, противно святых разумения. А понеже чрез святое Писание тако пишете и мудрствуете, того ради при разумении вашем погрешаете. Второе  вопрошаеши: кои Христовой веры  не знают, и святого крещения не прияли иконописцы, а на честь истинному Богу иконы от них учинены и которые зело хитры, и по существу писаны иконы от них? Чуждуся и сему вашему вопросу и разумению: како могут тии, кои веры святыя не знают, знати по существу и зело хитро святыя иконы писати, иже непросвещаемии благоверием, иже Духом Святым не освящении, иже нечестием и безверием помраченнии, иже духом противным потемненнии, како у вас таковии хитры и по существу святыя иконы писати могут, и прочая. А святый Симеон Фессалонитский о противоверных латинех в главе 23 пишет: святыя иконы кроме предания иным образом многажды живописуют; и паки: и не образ первообразнаго и изображение и кроме благоговения живописуют их и украшают, еже противно святых икон есть паче; и паки: еже кроме чина неблагочестно, и отцы сие не приемлют. Видеши ли, идеже веру святую премениша, тако иконы инако и кроме предания живописуют, еже есть противно святых икон паче; и паки слыши: еже кроме чина неблагочестно и отцы сие не приемлют. А вы, по твоему письму, дерзаете без сумнения таковая приимати. Како ли же можете знати иконное изображение, кое хитро и по существу, и кое не таково? Прости суще и не научени, — не токмо изографскаго художества, но ниже умеете по просодии прямо писати, нежели в родех, видех, и падежех, и временех, якоже от письма вашего познавается, не знающе же таковыя хитрости, а дерзнете от новиков приимати иконы, убо и по новым латинским образцам написанныя иконы приимете в неведении вашем; и тако дерзающе, отвсюду в погрешение впадете, и противно святым в таковых учините; темже еже хвалитеся, яко без сумнения в таковых пребываете, — обретаетеся многим сумнением обуреваеми есте. В православной же вере безсомненно пребывающие, понеже несть от святых отец повеления к еретиком и безверным ходити, икон святых писати, паче же повлено блюстися их; того ради не дерзают кроме Писания творити, но по благочестии писанныя святыя иконы имеют; и тако в правду без сомнения в безсомненном благочестии пребывают».

Таким образом, если опять вернуться к сущности приводимых  автором статьи цитат, то можно видеть, что он обратил внимание [возможно по несамостоятельности исследования, но под влиянием какой-либо прочитанной соблазнительной иноверческой литературы] не на все моменты святоотеческого учения об иконах. И посему его богословское разсуждение имеет погрешение в полноте, и особенно, в выводах. Следует привлекать источники и цитаты, где ясно и однозначно показан доказываемый тезис, а не отвлеченные, в коих свв. отцы желали подчеркнуть совсем другую мысль, не связанную с доказываемым автором тезисом.

Посему мне видится, что зело полезно лобызать, зреть и поучаться от древних образов чрез кои наши благочестивые предки предали всю истинну православного благочестия, и зело опасаться новых и неопасных «иконописцев», которые во множестве своем не ведая истинного православия по самомнению своему пишут св. изображения, и чрез них соблазняют малых сих верных.

И соглашаясь частично с автором, что никакого особого чина освящения икон не было в церкви, надо заметить, однако, что особое освящение для поклонения и лобызания ее, икона получала чрез самую руку православного и благочестивого иконописца [помимо написания имени и канонически правильного «характира»], особо поставленного церковью на сие благочестивое дело.