Таким образом, в карельской среде староверие не было «всеобщим», так как доля старообрядцев у них составляла всего 6,4 %. Однако их состав и географическая локализация отличались рядом специфических особенностей. Нельзя не заметить крайней неравномерности проживания карел-старообрядцев. Так, из 22 карельских приходов Лодейнопольского уезда немногочисленные старообрядцы (в основном вепсы) находились всего в двух — Каргинском и Гонгинском. Это позволяет сделать вывод о незначительном масштабе распространения староверия в данной местности.

Гораздо шире старообрядчество было распространено в карельской среде Петрозаводского уезда. Из 22 карельских приходов половина оказались «заражены духом раскола». Особенно много карел-старообрядцев проживало в экономически зажиточных районах края, расположенных вдоль торгового пути из центра в Поморье. Так на долю карел-старообрядцев Линдозерского, Мунозерского и Лычноостровского районов приходилось больше половины здешних старообрядцев данной категории (396 чел.). Еще более интенсивно староверие охватило карельскую среду Олонецкого и Повенецкого уездов. Практически в каждом здешнем карельском приходе проживали «раскольники-карелы». Половина карелов-старообрядцев Олонецкого уезда проживала в Ильинском, Горском и Видлицком приходах (400 чел.), опять таки вдоль торговых путей, стабильных в экономическом плане районах уезда.

Местные карелы-старообрядцы были весьма предприимчивы, зажиточны, поддерживали постоянные корпоративные и конфессиональные связи с Петербургом. Так, известным покровителем олонецких карел-старообрядцев был богатый «железозаводчик», олонецкий уроженец, почетный гражданин, купец II гильдии А. Д. Пиккиев. Известный своей принадлежностью к старообрядчеству поморского согласия, он являлся одним из попечителей поморского кладбища в Петербурге, где устроил моленную во имя Илии Пророка. Постоянные контакты с А. Д. Пиккиевым и петербургскими староверами поддерживались через олонецких купцов братьев Мясниковых, занимавшихся хлеботорговлей. Моленная Мясниковых была очень известна и просуществовала до закрытия властями в 1838 г.13

Не менее известной была миссионерская деятельность карельского старообрядческого наставника Ивана Миттюева. Этот финляндский уроженец длительное время проживал в Мегре Олонецкого уезда и активно проповедовал среди местных карелов-старообрядцев. Именно И. Миттюев установил связь между здешними староверами и топозерскими раскольниками Архангельской губернии14.

Самыми крупными очагами староверия в финно-угорской среде все же были обширные и труднодоступные районы Повенецкого края. Более половины здешних карелов-старообрядцев приходилась на Паданский, Ругозерский и Ребольский приходы (1332 чел. — 56,4 %). Помимо коммерческих связей с Поморьем «крепость раскола здешних мест» поддерживалась именно постоянными конфессиональными связями с Топозерскими скитами Архангельской губернии, на что неоднократно обращали внимание духовные власти губернии.

Первые статистические исследования «раскольников-карел» выявили и половую специфику состава старообрядцев. На фоне общего преобладания женщин-староверок, как в губернском, так и в общероссийском староверии феминизм состава карельских старообрядцев не столь однозначен. Действительно, карельское старообрядчество Олонецкого уезда было представлено преимущественно лицами женского пола (70,5 %). В меньшей степени это было характерно для состава петрозаводских карелов-старообрядцев и совсем не характерно для повенецких. Причиной данного явления можно предположить влияние экономического фактора. Женщины, менее мужчин вовлеченные в торгово-промышленую деятельность, чаще оставались на местах «приписки», а, значит, подлежали более четкому статистическому выявлению как «раскольницы». Особенно это характерно для легко доступных в географическом плане и экономически развитых территорий Олонецкого и Петрозаводского уездов. С другой стороны, нельзя не учитывать и фактора сокрытия зажиточных старообрядцев недобросовестными священниками, имевшими от этого стабильную финансовую выгоду.

Распространение староверия среди представителей коренного этноса во многом, по мнению властей, объяснялось языковым барьером, незнанием священниками карельского языка. Исправлению такого положения вещей должен был способствовать перевод богослужебной литературы на карельский язык («Святое евангелие от Матфея», «Краткий катехизис»). Но более всего надежд возлагалось на открытый в 1829 г. при Олонецкой духовной семинарии класс по изучению карельского языка. Данный курс предназначался для тех семинаристов, кто знает карельский язык «по навыку или по происхождению», не забывая, однако, что «духовникам необходимо знать язык карельский с тем, чтобы со временем никто из прихожан не знал его»15. Среди способов обучения «бескнижному языку» предполагались «классные занятия» и «разговор учащихся между собою»16. Практика показывала, что некоторые выпускники семинарии предпочитали духовному служению «увольнение в гражданскую службу». Иные же воспитанники класса карельского языка отправились в приходы с компактным проживанием карелов. В этой связи интересно проследить первые результаты деятельности данного курса. Имеющиеся факты проиллюстрируем таблицей № 2.

Таблица № 217.

Священники карельских приходов в 1836 году

Уезды	кол-во священ-ников	вакансии в приходах	знающие карел. язык	обучались в семинарии	обуч. в уездном училище	обуч. в приход.училище	обуч. в школе словестн.	«при отцах»
Петрозаводск.	24	Линдозерский	18	5	5	-	-	14
Олонецкий	20	Коткозерский Самбатужский	18	8	2	1	3	6
Повенецкий	12	Селецкий	8	4	3	-	2	3
Лодейнопольс.	16	отсутствуют	8	-	4	3	1	8
итого	72	5 %	52	17	14	4	6	31

 Как видно из представленной таблицы, штат священников карельских приходов был укомплектован почти полностью. Три четверти священников знали язык своих прихожан. Особенно хорошо владели языком священнослужители Олонецкого и Петрозаводского уездов, в меньшей степени — Повенецкого, а в Лодейнопольском — только половина. Важную роль в этом играли факторы этнической принадлежности самих священников, а так же их образовательный уровень. Только четвертая часть пастырей прошли курс обучения в семинарии. Особенно высок был образовательный уровень священников Олонецкого уезда. Каждый четвертый священник в карельских приходах получил свое образование в уездном или приходском училище. Но на этом фоне статистика выявила большую группу пастырей (43 %) вообще не обучавшихся в каких-либо учебных заведениях, а учившихся «при отцах своих». Особенно много таких священников оказалось в Петрозаводском и Лодейнопольском уездах. На фоне грамотных старообрядческих наставников этот фактор не мог не затруднять миссионерскую деятельность православных священников.

Таким образом, анализ официальной статистики 30-х годов XIX в. позволяет признать, что масштаб распространения староверия в среде представителей финно-угорского этноса был далеко не «всеобщим». С одной стороны он охватывал места компактного проживания карел, экономически развитые районы Олонецкого и Петрозаводского уездов. Бурное развитие миграции здешних карел в Петербург, налаживание торгово-промышленных связей способствовали билингвизму коренного населения. С другой стороны, очагами старообрядчества среди карел оставались необъятные и труднодоступные просторы повенецкого края, имевшие коммерческие и конфессиональные связи со старообрядческим Поморьем.

В целях предотвращения дальнейшего распространения староверия среди коренного населения власти предприняли попытку обучения священников карельскому языку. Но результаты подобной деятельности не могли проявиться быстро, а требовали длительных и постепенных шагов. Поэтому старообрядческие наставники-карелы продолжали оставаться духовными пастырями в здешних местах еще долгое время.

И. Н. Ружинская (Петрозаводский университет)

Православие в Карелии. Материалы 2-й международной научной  конференции, посвященной 775-летию крещения карелов - Петрозаводск: 2003