На двенадцатом заседании Собора состоялась беседа о сущности брака по учению Церкви. От Поморского общества беседу вел Ф.Ф.Румянцев, от Федосеевского - Р.И.Кистанов.
Заседание двенадцатое.
Сентября 16.
Беседа с представителями Федосеевскаго обшества.
Беседуют Ф. Ф. Румянцев и Р. И. Кистанов.
Тема беседы: "Сушность брака по учению Церкви".
Председатель (по молитве). Объявляю заседание открытым и прошу собеседников с любовию продолжать мирную беседу, а слушателей приглашаю ко вниманию.
Румянцев Ф. Ф. Почтенное собрание! Дорогие отцы и братие! Я благодарю Бога, что на мою долю выпал жребий вести в кругу вас вот уже вторую беседу с представителем московскаго Феодосеевскаго общества, уважаемым Р. И. Кистановым. Сегодня, согласно нашего условия, нами будет вестись беседа о сушестве брака, т.-е. о том предмете, который между нами и Федосеевцами является средостением и разъединяет нас. У собеседников наших, как вам известно, сложилась такая мысль, что брак можно признавать законным и имеющим силу только тогда, когда он будет формально повенчан священником; без участия же в бракозаключении свяшенника, брак, по их убеждению, не имеет никакого значения и законным считаться не может. Таковыя понятия о браке, сложившияся неверными путями и вылившияся в такую узкую форму, мы признаем неправильными. Неправильны оне потому, что существо брака не имеет связи со священноначалием; брак получает свою силу не от священническаго венчания, но от искренняго обета лиц, вступающих в брачный союз с благословения родителей и церкви. Венчание же при браке есть ничто иное, как одна из возможных по уставу церкви форм бракозаключения и есть действие безусловно второстепенное, вполне вошедшее в церковную практику только с XIII века после Рождества Христова, таинство же брака получило свое начало не со времени пришествия Христа Спасителя на землю, когда получили свое начало другия новозаветныя таинства, а со дней творения видимаго мира. Начальник и совершитель этого таинства есть сам Бог. Сотворив праотцев наших Адама и Евву, по образу и подобию Своему, Он благословил их союз, благословил то сочетание, при котором два существа соединяются в одно целое и живут один для другого. Это благословение Господа Бога препод. Феодор Студит называет венцом, который будучи однажды наложен на наших праотцов, перешел и на весь род человеческий в неизменных словах Божиих: "Не добро быти человеку единому, сотворим ему помощника по нему... сего ради оставит человек отца своего и матерь свою и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину (Быт. гл. 2, 18 и 24)", и благословил их Бог: "раститеся и множитеся, исполняйте землю и обладайте ею".
И не только в роде христианском, но и во всех народах, во всех языках исполняется венец благословения Господня. Брачный союз мужа и жены, благословленный Богом только тогда прекратится, когда не будет в человечестве ни мужей, ни жен, т.-е. когда престанет существовать сей видимый мир.
Итак мы видим, что сущность брака при его установлении не была связана Богом со священноначалием, ибо совершителем этого таинства является сам Бог, как свидетельствует о том учение св. церкви, изложенное в Большом Катехизисе и творениях церковных учителей. Если же совершитель этой тайны - Бог, то всякий верующий человек, признающий Бога, должен исповедывать, что совершение тайны брачнаго союза, зависит только от самого Бога. Тайна брака - тайна великая по ея существу, ибо на ней зиждется все Божие домостроительство, эта тайна определяет все прочия тайны, установленныя для нашего спасения. Хотя из всех церковных таинств таинство Святаго крещения считается первым и важнейшим, но прежде чем совершается крещение должно быть рождение, а рождение совершается в браке. Не будет брачнаго союза, значит не будет и рождений, не будет и крешений, ибо действовать эти тайны будет некому и не на ком. Поэтому и святый Иоанн Златоуст в книге о девстве, в гл. 8, говорит по отношению отвергающих брак, что они, отвергая его, погрешают в самом главном, ибо здесь нарушается все Божие домостроительство.
Чтобы мои утверждения не были голословны, я приведу во свидетельство слова пророка Малахии: "Яко Господь засвидетельствова между тобою и между женою юности твоея. Сими словами означает, что союз между мужем и женою установляется самим Богом.
Сего ради Соломон нарицает супружество заветом Божественным, поелику превосходит все человеческия обязательства" (Притчи, гл. 2 ст. 17), "тако и пророк поставляет Бога яко споручника, соединяюща и связующа мужа с женою союзом неразрывным"... "В супружестве всегда надлежит взирать на порядок, представленный Богом, или паче - яко на вечный закон, который преступить невозможно"... "Чесо ради? Понеже закон супружества есть вечен и не может подлежать какой-либо перемене" (Толкование бл. Феодорита на пр. Малахию по тексту греческому и еврейскому гл. 2, стих 14 и 15, лист 221, 222 и на обор. Издание еп. Иринея). Закон говорит: супружество есть вечное установление и никакой перемене подлежать не может, ибо оно получает благословение и силу от самого Бога; следовательно, если брачный союз скрепляется Богом, если тайна его заключается в обещании самих брачушихся проводить свою жизнь вместе, как единая плоть и дух, неразлучаясь ни при каких обстоятельствах, могущих встретиться на жизненном пути, то едва-ли какое-либо дополнительное действие может по существу дополнить самую тайну. Придерживаясь этого учения св. церкви о браке, мы несмотря на то, что лишены иерархических чинов, не дерзаем отвергать брак, не можем сказать, что раз нет священника - нет и брака, ибо верим, что брак, как вечное Божие установление, ни по какой причине не может быть отменено. Древняя церковь, согласно этого, и не учила, что заключение брака не возможно без священнаго лица и если теперешние Федосеевцы, не имея, как и мы, иерархических чинов, считают, что действителем таинства брака должно быть иерархическое лицо, то это их мнение является не только просто ошибочным, но и противоречит учению св. церкви. В Большом Катихизисе вопрос этот разрешен окончательно и не в пользу Федосеевцев.
Вопрос: "Кто есть действенник сея (6) тайны?
Ответ: Первое убо Сам Господь Бог, яко Моисей Боговидец пишет: и благослови я Господь Бог глаголяй: раститеся и множитеся и исполняйте землю и обладайте ею. Иже и Господь во Евангелии утверждает, глаголя: Яже Бог сочета, человек да не разлучает. По сем сами брачующиеся сию себе тайну действуют, глаголюще: аз тя посягаю в жену мою, аз же тебе посягаю в мужа моего, аки сам кто продается, сам есть и вещь и купец, сице и в сей тайне сами себе продаются и предаются оба себе купно в сию честную работу" (Большой Катихизис, лист 391 обор.).
Ясно и понятно выражено, что тайна эта совершается самим Богом, и действуется взаимным согласием лиц, вступающих в супружество. Действителями тайны брака, т.-е. теми, от которых зависит тайна, являются видимо муж и жена, соединяющиеся духовно и по плоти в одно целое. И Бог, посылая на такое соединение свое благословение, является невидимым совершителем тайны.
Таково учение древней христианской церкви по отношению брака. Церковь никогда не доходила до такого узкаго взгляда, какой в настоящее время имеют наши собеседники. Св. Писание признает непрерываемость и вечность брака, как вечнаго Божияго установления не только у христиан, но и у еретиков и язычников.
Златоуст говорит: "брак есть честен и у нас и у внешних".
Также заключает и другой учитель церкви Кирилл Иерусалимский, который говорит, что "и у внешних браки верою совершаются".
Таким образом мы должны верить, что человек неверный и даже язычник, если он верит в тайну брака и считает его святым обетом, связывающим его с женою неразрывными узами до конца жизни, находится в законном браке. Только что сказанное подтверждается и толк. 72 прав. 6-го Вселенскаго Собора: "аще же неции невернии суще законным браком совокупшася". Откуда же является сила браков, заключенных в неверии? Несомненно, что не от венчания и не от священника, так как его у них нет. А это одно ясно говорит, что законность брака зависит не от священническаго венчания.
Иерей в бракозаключении является не более как законным свидетелем брачнаго согласия, удостоверяющим, что брачные обеты даны были в его личном присутствии согласно закону. В подтверждение этого приведу слова Кормчей (л. 521): "форма сиесть образ или совершение ея (тайны брака) суть словеса совокупляющихся и изволение их внутреннее пред иереем извещающая". Значит все, что относится к тайне брака: - ея существо, форма и участники - ставится в зависимость только от самих брачущихся, иерей же присутствует, как блюститель церковнаго порядка, как свидетель. Сопровождающее же бракозаключение молитвословие по чину венчания не относится ни к существу, ни к форме бракозаключения, но есть обычное во всяком деле благословение церкви, совершителем же тайны брака является сам Бог, невидимо налагающий венцы своего благословения на брачную чету, как свидетельствует пр. Феодор Студит (Твор. ч. 1, с. 300): "Так и Господь Бог наш удостоил разделить трапезу (на браке) в Кане Галилейской, благословив участием своим в нем всякое брачное пиршество. Такожде и наложение венцов он издревле благословил, даровав их прародителю нашему Адаму. Каким образом? И сотвори Бог человека, по образу Божию сотвори его, мужеск пол и женск сотвори их: и благослови их Бог, глаголя: раститеся и множитеся и наполняйте землю, и господствуйте ею" (Бытия 1, 27 и 28).
На Адама, как известно, Господь Бог не налагал никаких вещественных венцов и под сим названием несомненно разумеется невидимое Божие благословение, данное Адаму при вступлении его в союз с Еввою, а в их лице и всему человечеству, верным и неверным. Этот венец благословения Господня продолжается на роде человеческом и до сего дня и будет продолжаться до конца мира, во всех языках и верах, что свидетельствует Златоуст, говоря, что брак честен у нас, и у внешних (Бес. ап. л. 658). И Кирилл Иерусалимский: "Не у нас точию, Христово имя имущих, велие веры достоинство, но и вся яже в мире и яже вне церкви сотворили суть, верою совершаются: верою бо брачные законы совокупляются, странных во едино: и чуждый человек, чуждых и телес и имений, чрез веру яже в словесах женитвенных заключается, участник бывает" (Огласительн. поучение 5, стр. 46).
Так как данная беседа идет исключительно только о существе брака, то я заканчивая свою речь, прошу моего собеседника указать нам на основании учения древней церкви, что таинство брака зависит от священника и что свяшенник есть действительный вершитель этой тайны.
Кистанов Р. И. Дорогие слушатели и возлюбленные братие! Мой уважаемый собеседник в своей речи привел несколько свидетельств из св. Писания в подтверждение той мысли, что брак имеет свое начало от Бога, от Божия благословения, даннаго первосозданным людям. Эту мысль моего собеседника мы и должны теперь разсмотреть.
Данное в книге Бытия благословение Божие: "раститеся и множитеся", дано было не только первосозданным людям Адаму и Евве, но и всем тварем безсловесным и животным. В этом благословении ничего, кроме повеления расти и множиться, не положено, поэтому это еще не есть закон брака. Блаженный Иероним так разъясняет эти слова.
"По временным условиям те в то время подлежали одному закону, а мы, в котором исполнились пределы времен, подлежим другому. Пока был в силе оный закон раститеся и множитеся и наполняйте землю (Быт. I, 28)... все женились и выходили замуж и, оставив родителей, делались одною плотию. А когда прогремело оное слово: время прекращено есть прочее, да имущие жены, яко же неимущие будут (1 кор. 7, 29), то, прилепляяся ко Господу, с ними мы делаемся одним духом (1 кор. 6, 17)" (Творения ч. 4 с. 118-119 изд. 1903 г.).
Здесь выясняется, что слова "раститеся и множитеся" имели силу закона только в те времена и у тех народов, которые существовали до пришествия Христова на землю.
Св. Василий Великий в пр. 87 говорит согласно этому: "Я же всякому просящему совета о браке, свидетельствую, яко преходит образ мира сего, и время прекращено есть, да имущии жены якоже неимущии будут. Аще же кто представит мне в возражение оное изречение "раститеся и множитеся", то я посмеюсь не различающему времен законоположения" (Греч. Кормчая с. 395-396). Св. Василий Великий повелевает различать времена законоположения, а Зонара толкует это повеление так: "Достойны смеха те, кто не различает времен законодательства; слова "раститеся и множитеся" сказал Бог первосозданным, когда еще не было множества людей и конечно необходимо было, что бы дети Адама сочетавались между собою. И так на этом основании и ныне братья и сестры могут сочетаваться друг с другом?" (там же с. 400).
Но новоблагодатный закон этого не допускает и потому эти слова благословения Божия имели силу только в Ветхом Завете, в Новом же завете силу имеет закон новоблагодатный и таинства установлены новыя, совершеннейшия, истиннейшия. Это подтверждает св. Златоуст в книге о девстве (л. 23 об.). И так, святыя мужи говорят, что руководствоваться в наше время одним благословением Божиим, данным в Ветхом завете, не достаточно, а необходимо взять в руководство и закон новоблагодатной Церкви. Новоблагодатная Церковь изложила свой взгляд на сущность брака в Большом Катихизисе в следующих словах:
"Брак есть тайна, ею же жених и невеста от чистыя любве своея в сердцы своем усердно себе изволят, и согласие между собою и обет сотворят, яко произволно по благословению Божию во общее и неразделимое сожитие сопрягаются, яко же Адам и Евва прежде падения и без плотскаго смешения, прав и истинный брак иместа. И есть сопряжение мужа и жены по законном чину в сожитие нераздельное, иже от Бога приемлют особне сию благодать, дабы дети добре и христиански родили и воспитали, и да соблюдутся от мерзостнаго блуднаго греха и невоздержания" (л. 391).
Здесь видим, что сушность брака зависит от любви и согласия жениха и невесты и кроме того от законнаго чина, установленнаго для брака Церковию. А каков этот законный чин брака, мы покажем позже. Теперь же укажу, что все приведенныя моим собеседником свидетельства теряют свою силу, если принять во внимание учение новоблагодатной Церкви, установившей свои законы и свои таинства.
Собеседник мой читал затем слова пр. Феодора Студита о благословении брака в Кане Галилейской и о венцах, но там заключен совсем иной смысл, чем высказал мой собеседник, а именно и пр. Феодор говорит, что не достаточно для законности брака одного благословения Божия, но необходимо "наложение венцов, которое напоминает о создании перваго человека и сочетании с женою, происшедшею из ребра его... Ибо благословение есть дар и вместе знак сочетания от священника" (Творения ч. I, с. 300-301).
Как видите, благословение новоблагодатное от священника при браке предзнаменовал Бог еще при создании человека, поэтому мы и убеждены, что одно "раститеся и множитеся" не составляют основы и сущности брака. Пр. Феодор свидетельствует далее: "Что произносит священник, то и Бог верно утверждает, по словам великаго Дионисия" (Твор. ч. I, с. 214).
Законный чин брака мы видим в Потребнике. Чин этот составлен Церковию согласно учению св. Отец и уложению Соборов и требует для законности брака благословения и молитв священника, и только такой брак утверждает Бог и признает церковь.
То, что наш собеседник читал из 51 главы книги Кормчей, мы не отрицаем, но только обращаем внимание ваше на то, что здесь сказано: "пред иереом извещающая" и что далее в той же главе, которую мой собеседник читал, но до конца не дочитал, говорится:
"Вся прочая супружества, яже не с благословением церковным и чинным от своего си пастыря, сиесть от епископа или от тоя парохии священника, венчанием при двух или триех свидетелей совершаемая по соборному уставлению и святых отец учению, не законна паче же беззаконна и ничто же суть" (л. 522).
Значит, священник в браке не свидетель только, как говорит наш собеседник, но главное лицо, ибо если брак совершается не с благословения своего пастыря, то брак считается незаконным, но и беззаконным и ничтожным.
Наш собеседник поставил мне вопрос: "где написано, что действитель брака есть священник?" На него я только что дал ответ словами Кормчей, а теперь прошу нашего собеседника ответить на мой вопрос, на каком основании они совершают брак, простолюдины суще, по принятому у них чину? На этот вопрос прошу ответа, подкрепленнаго доказательствами и свидетельствами от св. Писания.
Румянцев Ф. Ф. На поставленный мне вопрос: "на каком основании мы совершаем брак без священника принятым у нас чином?" я отвечаю, что брак мы не совершаем, ибо согласно учения св. церкви, положеннаго в Большом Катихизисе, совершает его Бог, а действует согласие супругов. Церковь же, за неимением иерархических чинов, вместо священническаго венчания, творит молитвословие в форме просительнаго к Господу Богу молебна о благословении союза.
В бракозаключении нужно различать три действия: действие или составление брака, совершение брака и молитвословие брака.
Первое принадлсжит супругам и их родителям, второе Богу, третье служителям Церкви. На этом основании мы, находясь в Церкви Христовой последняго времени, и молитвословим бракозаключение по принятому Церковию чину. Я, таким образом, на вопрос моего собеседника ответил, а вот мой собеседник на мой вопрос "на каком основании общество Феодосиян утверждает, что действитель брака есть священнослужитель Церкви" - все еще не ответил да и ответить не может, так как такого учения в Св. Писании не положено.
Мы не спорим, что священно-молитвословие брака по чину венчания должно быть совершаемо священнослужителем, поэтому мы, простецы, и не пользуемся этим чином. Но ни священнословное венчание, ни безсвященнословное молитвословие не принадлежат к существу брака и не могут сделать брак более или менее законным в отношении положенной в таинстве силы. Церковное молитвословие при бракозаключении вошло в жизнь христиан спустя тысячу лет после проповеди апостольской и введено было в церковный обиход гражданскими новеллами (указами) греческих императоров в своей Империи во-первых для наблюдения, имеют-ли супруги право вступать в брачный союз по своему обшественному положению - (рабы или свободные), по своему возрасту, родству и пр. условиям законнаго брака, во-вторых - для доказательства бракозаключения и в третьих из уважения к молитвословию, как говорит Валсамон в толковании к 85 пр. 6-го Вселенскаго Собора и к 38 пр. Василия Великаго.
Священник являлся при бракозаключении, как блюститель церковнаго и гражданскаго порядка и как служитель Церкви, но не как носитель той таинственной благодати, которую священное лицо получало в таинстве руковозложения и которое ему давало власть совершать крещение, отпускать грехи, совершать безкровную жертву; молитвословие же при бракозаключении, как и всякое церковное уставное молитвословие, не есть таинство зависимое от священно-служителя. Мой собеседник сказал, что благословение Божие брачнаго союза, засвидетельствованное в книге Бытия, имело силу только до пришествия Христова, только в Ветхозаветной Церкви, с пришествием-же Христа в церкви новозаветной будто бы это благословение потеряло свою силу и заменилось благословением священника в чине венчания.
Между тем я ясно, читал толкование на пр. Малахию бл. Феодорита, толкователя Церкви новозаветной V-го века, который говорит, что брачный союз устанавливается Богом, а не священнослужителем. Тот же толкователь далее пишет: закон супружества есть вечен, и не может подлежать какой-либо перемене, что подтверждает Златоуст и Кирилл Иерусалимский.
Значит неосновательны утверждения моего собеседника, что будто-бы Божие брачное благословение, данное первым людям, потеряло силу в Церкви новозаветной, и будто бы оно дано вновь в церкви новозаветной только священнослужителям Церкви.
Из свидетельств мы видим, что Божие благословение вечно и неизменно и дано оно всем, а не только христианам, ибо неверные, язычники и еретики, не находятся в церкви, но законный и честный брак имеют по Божию слову.
Далее моим собеседником приводилось правило 87 Василия Великаго в том смысле, что будто бы Божие благословение брака "раститеся и множитеся" потеряло свою силу в церкви новоблагодатной и что будто бы это Божие благословение может повести к тому, что будут разрешаться браки между братьями и сестрами, каковые браки в церкви новоблагодатной даже и не приходят в мысль христианину.
Посмотрим, что имеет в виду на самом деле пр. 87 Василия Великаго. В нем разрешался вопрос, можно ли христианину по закону Моисееву (кн. Левит) брать в супружество жену умершаго брата. Василий Великий на это отвечает: "на сие прежде всего то реку, яко елика закон глаголет, сущим в законе глаголет", и что не должно по своему хотению, то прибегать к закону Моисееву, то к Христову, смотря по обстоятельствам жизни. Мы с этим глубоко согласны, но Божие благословение брачнаго союза считаем не законом Моисеевым, но законом Божиим, вечным и непреложным, и видим Божие благословение не в том только, чтобы расти и множиться, что дано Богом и всем животным, но в обетовании данном Богом одному человеческому роду: "не добро быти человеку единому, сотворим ему помощника по нему... сего ради оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей и будета два в плоть едину". (Бытия, 2; 18 и 24).
Этим благословением человеческий род отличен от животных; человеку Бог дает не только плотскую сожительницу, только ради деторождения, а "помощницу по нему" для жизни нераздельной по духу и плоти, таинственно претворяет два существа в одно духовное целое. Поэтому действительно "достойно смеха" если бы кто-либо стал, основываясь на словах "раститесь и множитесь", жить, как живут звери и совокупляться без всякаго порядка. Если первые люди и соединились браком в запрещенных теперь степенях родства, то это было тогда необходимо, так как тогда не было множества людей, как говорит Зонара, толкуя пр. 87 Василия Великаго (с. 400 греческой Кормчей). Мы брачный порядок не только не отвергаем, но и до сего дня сохраняем неизменно по уложению церкви Христовой, но брачный порядок касается, как я уже говорил, общественаго положения супругов, их возраста, родственных связей, времени и места бракозаключения и пр., но не существа Божияго благословения. Существо брака вечно и неизменно лежит в Божием благословении, брачные же порядки изменяются сообразно времени и месту и другим преходящим обстоятельствам жизни человеческаго рода.
Таким образом, свидетельство это приведено моим собеседником без всякой связи с темой беседы.
Что же касается смысла слов апостола: "имущие жен, яко не имущие будут", то Златоуст в книге о девстве так разъясняет их: "Если же кто хощет яснее познати, что есть, имущему жену не имети, тот о неимущих да помышляет, яко о распятых, в каковом обретаются они состоянии. Они не имеют нужды покупать множества рабынь, ни златых одежд, ни драгоценных ожерельев, ни великолепных домов и огромных ниже толико десятин земли, но вся сия оставивше, пекутся токмо о едином одеянии и пище. Можно и имущему жену управляти себя правилами сего любомудрия" (Поуч. Златоуста, гл. 74).
Апостол говорит эти слова по поводу брака и девства, но не в смысле их существа, а в смысле предпочтения девственной жизни для служения Христу, ибо девственники не имеют скорби по плоти, и мирских забот, а заботятся о Господнем, как угодить Господу.
Здесь же апостол говорит: "Впрочем если женишься, не согрешишь" (1 Коринф., гл. 7). Златоуст же обращается к женатым и указывает им путь, находясь в браке, сохранить целомудрие для служения Богу. Следовательно здесь говорится не об отвержении брака, но о достойном Христа житии, чтобы имущий жену подражал образу жизни неимущаго жены.
Таковые люди весьма похваляются церковию и им приписывается высокая честь за чистоту и достоинство жизни. Св. Ефрем Сирин о таковых говорит: "Блаженни телеса девственных, блаженни имущии жены яко неимущии". (Слово 94. л. 394). Это говорится о высоком брачном сожительстве, о тех избранниках Божиих, которые, пожертвовав плотскими удовольствиями, сораспялись Христу и посвятили себя на служение Церкви.
Как видите, мой собеседник приводит такия свидетельства, которыя или не имеют отношения к вопросу, или истолковываются им намеренно извращенно, но без пользы для их положения, котораго никакими свидетельствами оправдать невозможно. Приведенное свидетельство бл. Иеронима ничего не говорит в пользу собеседников.
Блаженный Иероним писал о девстве, восхваляя его, но не должно упускать из вида самый смысл речей Иеронима, он говорит: "Я хвалю брак, потому что от него рождаются девственные люди" (Творения, часть I, стр. 168). От девства не рождается девство. А если от девства будет рождаться, то это уже блудодеяние, о чем пока касаться не буду.
Мы не отрицаем, что и при Феодоре Студите, значит в IX столети, венчание было принято в церкви, как форма бракозаключения, но опять-таки оно не определяло существа брака и не обусловливало его законность, что видно из слов того-же Феодора Студита (ч. 1, стр. 300): "Итак из всех писаний и отцов видно, что второй брак не имеет венчания, и потому не сочетавается священником". А второй брак признается все же браком таким же законным, как и первый брак. Наватиане гнушались вторым браком, и за это были Церковию признаны еретиками и прокляты (см. пр. Василия Великаго 47 и 8 Перваго Вселенскаго Собора). С точки зрения наших собеседников второбрачие в древней церкви считалось бы по-наватиански незаконным, но церковь на это дело смотрела иначе. Она признавала, что сущность брака заключается в самих брачушихся и что на них может снисходить Божие благословение и без участия священника.
От чего же второй брак получал законность, если священник его не сочетавал? Значит, законность, существо брака не в священническом венчании, а в чем-то ином, а именно в согласии супругов и их родителей, по древнему закону, как свидетельствует толкование Валсамона на 40 пр. Василия Великаго, где брачное молитвословие названо "нынешним обычаем", а не тайнодействием. (Греч. Кормчая, стр. 289).
В своей речи мой собеседник упрекнул меня в умышленном непрочтении всей 51 главы книги Кормчей, но это неверно. Он и сам читал из этой главы только то место, которое нашел для себя нужным, а именно: "И вся прочая супружества, яже не с благословением церковным и чинным от своего си пастыря, сиесть от епископа или от тоя парохии священника венчанием при двух или триех поне свидетелей свершаемая по соборному уставлению и святых отец учению, не законна, паче же беззаконна и ничтоже суть" (л. 522), но пропустил начало этого свидетельства: "изряднее же да, весть иерей, яко супружества между восхищающим и восхищенною, егда сама восхищенная во власти восхитившаго ю пребывает, тако же и потаенныя", которое указывает как нельзя более ясно, для чего требовалось венчание церковное при бракозаключении. Не для придания браку внутренней законности и силы, но для предотвращения безпорядочных совокуплений с похищением невест, по тайности и прочих беззаконных сочетаний.
Для наблюдения за соблюдением внешних, предписанных греческими гражданскими законами, условиями законности брака должны были наблюдать свяшенники и свидетели бракозаключения. Браки, заключенные без священника, греческий закон гражданский, но не соборное установление, мог считать незаконными только в случае несоблюдения гражданской внешней стороны бракозаключения, внутренняя же сторона законности брака по существу брачнаго соединения, не зависит от священника, не участвующаго в тайне брака, но присутствующаго в качестве уважаемаго лица, свидетельствующаго факт и внешнюю законность бракозаключения.
Последующее же венчание не придает бракозаключению более законности, но знаменует только церковное молитвословие совершившемуся уже браку. Незаконно с внешней стороны заключенный брак не делается законным чрез посредство венчания, ибо законность бракозаключения определяется по соблюдению внутренних и внешних условий брачнаго союза (согласие супругов и их родителей, публичность бракозаключения, возраст, родство, время и пр.), среди которых нет церковнаго молитвословия.
Церковное молитвословие не делает незаконное бракозаключение законным и, обратно, отсутствие его не делает законно заключеннаго брака незаконным. Служитель церкви при браке был нужен, но только как свидетель его заключения, а не как совершитель. Таким свидетелем может быть и наш приходский наставник, служитель церкви, хотя и не имеюший священнаго чина.
Поэтому еще раз ставлю мой первый вопрос: "на каком основании Федосеевское общество считает совершителем тайны брака священнослужителя церковнаго, от котораго зависит будто-бы законность брачнаго союза"?
Кистанов Р. И. Я ясно доказал, что одного ветхозаветнато благословения для брака недостаточно и что нужно руководствоваться и новоблагодатным законом.
Наш же собеседник привел толкование на пр. Малахию и утверждал, что оно принадлежит блаженному Феодориту; но это неверно, это толкование не Феодорита, а неизвестнаго толкователя и потому не заслуживает доверия. Затем он доказывал словами пр. Феодора Студита, что второй брак не сочетается священником, но это опровергается 7 правилом Неокесарийскаго Собора, где в толковании Аристина прямо говорится: "священник, благословив двоебрачнаго, должен удалиться от трапезы и не пиршествовать вместе с ним" (Греч. Кормчая, с. 69). Следовательно и второй брак благословляется и молитвословится свяшенником. Что же касается прав. 38 Василия Великаго, то и там, если прочесть его все, ясно сказано, что недостаточно для брака одного соглашения, но необходимо требуется и брачное молитвословие. Если брак будет признан недействительным по несовершеннолетию невесты или без согласия родителей, то священническое благословение, данное ранее, все же остается в силе и не повторяется: когда эти препятствия устранятся, то брак считается законным. Значит для брака недостаточно одного соглашения, но требуется обязательно благословение священника. Конечно, мы не отвергаем, что в браке должно быть и родительское соизволение, но только при священническом благословении.
Вот что говорит св. Василий Великий в книге Шестоднев (стр. 132): "мужие, любите жены, хотя вы чужды были друг другу, когда вступали в брачное общение! Сей узел естества, сие иго возложенное с благословением да будет единением для вас бывших далекими". Св. Василий Великий здесь ясно признает необходимость священническаго благословения при браке. То же подтверждает и современник св. Василия Великаго св. Григорий Богослов (в творениях ч. 3, стр. 238), упоминая сочетателей и невестоводителей при браке и указуя, следовательно, на венчание.
Я полагаю теперь, что все приведенное мною достаточно опровергает мнение нашего собеседника, что в древней церкви будто бы не было при браке венчания, но только одно соглашение.
|
