Полемика по вопросу о браке между представителями поморского брачного
и федосеевского безбрачного согласий,
происходившая на 2 Всероссийском соборе поморцев брачного согласия,
в сентябре 1912 года в Москве.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мысль устраивать собеседования с иномыслящими старообрядческими согласиями в присутствии Всероссийских Соборов возникла на предсоборном Совещании, бывшем в феврале 1909 года в Москве, которое постановило: "во время Собора произвести собеседования с миссионерами и австрийскими и федосеевскими начетчиками".
Во исполнение этого постановления Совещание обратилось в марте 1909 г. с соответствующими предложениями к представителям московских обществ старообрядцев Белокриницкаго и федосеевскаго обществ. Представители Белокриницкаго общества, как известно, дали свое согласие на участие в беседах, которыя состоялись в мае 1909 г., Федосеевское же общество на предложение никакого ответа не дало. Первый Всероссийский Собор счел своим долгом обратиться к Федосеевскому обществу с тем же предложением через особую депутацию, которая 5 мая 1909 года передала предложение от имени Собора. 6 мая на заседание Собора прибыла особая депутация от московскаго федосеевскаго общества и заявила, что по сложившимся обстоятельствам они не имееют возможности при настоящем Всероссийском Соборе совершить собеседование, хотя считают что крайне желательным и будут стремиться не в далеком будущем это дело привести в исполнение с согласия их единомышленников других мест. В виду этого Собор поручил Совету Соборов и Съездов устроить в октябре 1909 года братския собеседования с безбрачными. На предложения Совета, делавшияся в течение 1909 - 1910 гг., федосеевцы определеннаго ответа не дали, так что собеседования с ними не могли состояться до созыва Второго Собора. Предсоборное Совещание, бывшее в марте 1912 года, постановило поставить на программу Собора вопрос: "Разбор учения о браке федосеевскаго и филипповскаго согласий" и пригласить для участия в обсуждении этого вопроса представителей этих согласий путем разсылки по приходам этих согласий особаго воззвания.
Предсоборное Совещание, собравшееся в сентябре 1912 года, постановило еще раз обратиться к московскому Федосеевскому обществу с предложением участвовать в обсуждении вопроса 5 соборной программы и уполномочило вести переговоры по устройству бесед особую комиссию; 6 сентября выяснилось, что представители федосеевскаго общества приняли предложение предсоборнаго совещания о совместных собеседованиях о браке на заседаниях Всероссийскаго Собора, после чего были выработаны условия собеседований и назначены дни для бесед.
Беседы состоялись на десятом и двенадцатом заседаниях Собора 14 и 16 сентября, запись которых приводятся ниже.
Печатаемый текст бесед не представляет дословной передачи стенографической записи, так как стенограммы полны ошибок, неточностей, пропусков и искажений смысла. Поэтому текст стенографической записи бесед для печати подвергся необходимой обработке с целью сделать беседы литературными по форме и общепонятными по содержанию. Что касается текста речей представителей Федосеевскаго общества, то они, сначала согласившись дать проверенный ими самими текст их речей и давши торжественное обещание в присутствии свидетелей вручить нам их в определенный день, нарушили свое слово и обещание и получивши от нас текст наших речей, взамен ничего не дали, из чего можно заключить, что они не решились подписаться под своими же речами. Такое безвыходное положение дела принудило издателей Деяний произвести обработку речей федосеевских начетчиков своими силами, пользуясь стенограммами, как материалом, и подвергнув их по возможности такой же обработке, какая была произведена в речах наших собеседников. Всякий, конечно, поймет всю трудность такой работы возсоздавания чужих и чуждых мыслей и не осудит издателей за могущия встретиться неточности, ошибки и пропуски. Это же напрасное ожидание исполнения обещания федосеевцев послужило причиной задержки выхода деяний в свет.
Заседание десятое.
сентября 14.
Обсуждение вопроса пятаго: "Разбор учения о браке Федосеевскаго и Филипповскаго согласий".
Беседа с представителями Федосеевскаго общества.
Тема беседы:
"Родословие Поморскаго и Федосеевскаго Обществ".
Беседуют: Ф. Ф. Румянцев и Ф. Д. Пермяков.
Председатель Т. А. Худошин. Приветствую боголюбезное собрание!
Дорогие братья! Все единодушно, как бы одними устами, вознесем Царю Небесному горячую молитву, чтобы Он, наш Создатель послал на всех трудящихся в этом великом святом деле свое благословение, чтобы мы, осенившись этим Божественным благословением, как покровом, могли пребывать в истине и желательном единении. Пусть будет едино стадо и Един Пастырь! Пусть эти слова нашего Искупителя послужат для нас залогом, соединяющим звеном, могущим нас совокупить в одной истинной Христовой церкви всегда до скончания века!
(Молитва).
Председатель. Глубокоуважаемое собрание!
Вы, носящие знамя Христа, вы царское освящение, Божие достояние, святый язык; вы наследники Сына Божия, за нас пролившаго свою честную кровь на Кресте. Господь Бог своею неизреченною милостью восхитил нас из мрака погибели, вывел нас из той "смертной сени", которая как мглою покрывала человечество. Он для нас, для Своего создания, открыл свои щедроты, проявил на нас Свою величайшую милость. Чтобы спасти утопающее в тине злострастий человечество, Он, наш Владыка, послал Своего Единороднаго Сына Господа Исуса Христа, который принес на Голгофском жертвеннике искупительную жертву "да соберет разстоящая воедино".
Наши Соборы, наши съезды, наши любезныя собеседования нас, разрозненных по злобе врага-диавола, соединяют во едино. Здесь, братия, проявляется любовь, посекающая враждебную главу древняго змия, гордо возседающаго там, где царит разлад и несогласие. Братие! Позвольте порадоваться с вами, позвольте воскликнуть с веселием и сказать словами святой церкви: "днесь светло красуется славнейший град Москва, днесь грядет первопрестольная, одеятися в светлую одежду, сотканную из нитей мира и согласия"!
Братья! Это Пасха священная, это совокупный переход от разделения к единению. Море житейское даровало нам два корабля и с этих кораблей со знаменами в руках - верой, надеждой и любовью вышли два борца. Они, в силу горящей в них любви к Богу и людям, вольно, безкорыстно определили себя на духовный подвиг. Я вместе с вами призываю на наших сподвижников благодать Отца и Сына и Св. Духа. Один из них - мой присный брат и сотоварищ, духовный отец, избранный на это поприще благословением христиан. Он отец не только своим детям, мыслящим и верующим так же, как и он, но он вместе с тем и мудрый ловец заблудших и евангельская соль, оздоровляющая гнилыя мудрования прельщенных. Другой - тоже весьма близкий наш друг разнящийся с нами в убеждениях единственно только из-за одного, известнаго вам, вопроса. Не будем иметь друг к другу зависти, не будем придерживаться фарисейскаго лицемерия и пусть далече будет от нас гордость, разъедающая целость церкви. Возьмем на себя образ мытарева смирения и скажем: Боже милостив буди нам грешным, помилуй нас, ибо Ты наш Создатель и если мы в 250-летний период времени согрешали, то прости нас и дай нам силы всесильной любви, которая-бы безследно загладила возникшия недоразумения и привела бы нас к одной объединяюшей мысли. Повторяю, братья, что близка наша Пасха, близок тот час, когда мы, перейдя бушующее море несогласий, будем в обетованной земле наших общих желаний. Вы, борцы, возьмите жезлы Моисеевой неустрашимости и нелицемерно постойте за святую веру; помните, что ваши слова должны быть растворены солью правды: произносите их так, как подскажет вам ваша совесть.
И так, братие, прошу вас всех в душе своей тайно помолиться, попросить Господа Бога, чтобы Он указал путь неблазненный, чтобы мы, шествуя по этому пути, могли создать среди себя Божие царство, что бы имели между себя не рознь пагубную, а мир и любовь, ибо эти заповеди - верх всех добродетелей. Вашим именем, вашими устами, братие, объявляю настоящее собрание открытым.
Пермяков Ф. Д. Почтенное собрание и дорогие слушатели! Мы собрались сюда, чтобы разобрать причины разделения обоих обществ, которое произошло не более ста лет тому назад. Мы постараемся кротко и смиренно показать слушателям, на чьей стороне правда, руководясь свидетельствами св. Писания и безпристрастных историков. Начну с того, что сам Христос Спаситель в Евангелии дал обетование о вечности рода христианскаго, т. е. Церкви Христовой:
"Созижду Церковь Мою и врата адова не одолеют ей"(Матф. зач. 67). Как же понимать эту Церковь, о которой поручился Христос? В книге о Вере читаем:
"Первее же положил Христос словеса: "ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь Мою". Петровым именем камень толкуется, или от камени камень, всяк верный человек разуметися имать и на всяком таковом, яко на камени, Церковь свою Христос создати обеща. Ты еси Петр и на сем камени созижду Церковь Мою, сиречь на вере исповедания, еже исповеда, ты еси Христос Сын Бга живаго, и на том исповедании Христос Церковь свою, еже есть вернии людие во имя Его крестившиеся" (гл. 8 л. 64 об.)
Следовательно, Церковь, которой Христом обещано вечное существование, есть крестившийся и оставшийся верным Христу народ, как говорит св. Кирилл Александрийский (ч. 4 ст. 35, изд. 1886 г.):
"Ибо собрание званных чрез веру к освящению именуется у божественнаго Павла церковию первородных на небесех написанных" (Евр. гл. 12, ст. 23).
Эта Церковь не прекратит своего существования до скончания мира и никакия гонения, никакия притеснения, никакия бури не могут одолеть Церковь Христову, род верных христиан.
"Аминь, аминь глаголю вам, яко не имать прейти род сей, дондеже вся сия будут. Небо и земля прейдут, словеса же Моя не прейдут". (Марка зач. 62).
Не изсяк род христианский и не прекратила своего существования Церковь Христова и по отступлении в 1666 году всего священнаго чина Церкви. Историческия данныя свидетельствуют, что в те роковыя времена род христиан, оставшихся верным Вере Христовой, должен был бежать, спасая себя и веру, в отдаленныя глухия места земли. История Выговской пустыни, которая сделалась в те времена прибежищем роду христианскому, повествует:
"Егда грех наших ради Никоном патриархом премена благочестивых святоотеческих уставов учинися, бысть же сие смущение от лета осмыя тысящи сто шестьдесят второго с Никонова патриаршества. От тогда противящийся Никонову новопреданию и опасный хранитель святоотеческих древних содержаний священный архиерей и Божий человек Павел епископ Коломенский... с безчестием послан бяше в заточение в поморскую нашу страну, в Олонецкий уезд, в Палеостровский монастырь... идеже несколько время пребыв, свободно поучаше народы, утвержая ити в святоотеческом благочестии" (стр. 78 по изд. Кожанчикова).
Род христиан, научаемый и утверждаемый Павлом епископом, получил видимое устройство в Выгорецком поморском монастыре, основанном иноками Соловецкой обители.
"И тако сие общежительство от соловецкия обители проистекшее есть", говорит таже история (стр. 86).
Наше христианское общество и произошло от корени Выгорецкаго монастыря, от истиннаго крещения Церкви Христовой, и, следовательно, сохранило в себе апостольскую преемственность и учение, общество же наших собеседников произошло после 1792 года от отлученнаго члена нашего общества Василия Емельянова, который впервые ввел в Москве то учение, котораго держатся собеседники наши брачнаго согласия. Сошлюсь на историю Смирнова.
"Согласие приемлющих браки возникло в Москве. В семидесятых годах прошедшаго столетия там проживал мещанин Василий Емельянов, принадлежащий к поморскому согласию... Он стал проповедывать, что "брак честен", и что за неимением лиц иерархических, в безпоповщине возможен брак "безсвященнословный"... В этом и заключалась вся новость учения Емельянова, новость, как очевидно было для самих раскольников, настолько большая, что Выгореция потребовала Емельянова на суд. Там его заставили дать подписку (1792 г.), что впредь не будет защищать безсвященнословных браков" (История русскаго раскола старообрядства. изд. 1895 г., стр. 118-119).
Тоже подтверждает проф. Нильский в своем труде "Семейная жизнь в расколе". (С. П. Б. 1869 г. в. I, с. 220.).
Из этих свидетельств ясно видно, что до 1792 года существовали одни выгорецкие православные христиане, которые учили браков новых, невенчанных православным священником, не признавать. В 1792 году Василий Емельянов, отлученный на выгорецком соборе за проповедь учения о признавании браков, заключенных без священника, законными и за заключение таких браков в московском молитвенном доме, образовал новое брачное общество в Москве.
Значит согласие наших собеседников получило свое начало только около ста лет тому назад и поэтому не имеет христианскаго преемства и не может почитаться Церковию Христовой, непрекращающеюся ни на одну минуту. Родословие их зависит от Василия Емельянова, а наше христианское общество род свой ведет и учение непрерывно от страдальцев за Веру.
Если я неправильно высказался, прошу моего собеседника привести доказательства противнаго.
Румянцев Ф. Ф. Почтенное собрание! Дорогие отцы и братие! Не тщеславие и любопытство, не зрелище привлекло вас сюда, но горячее стремление получить того небеснаго блага, котораго ищет всякая христианская душа, желание найти ключ ко спасению.
Так и мое слово будет к вам от всего сердца, с сознанием лежащаго на мне высокаго долга, дать вам по силам моим и разумению хотя малую частицу того, чего все мы ищем.
Прежде чем начать беседу по существу, я должен сказать несколько слов по поводу порядка самых бесед. С нашей стороны было предложено начать беседы о браке с выяснения каноническаго его значения, но собеседники наши, члены Федосеевскаго Московскаго общества, настояли на том, чтобы беседы начать с исторической части о родоначалии обоих обществ: Поморскаго и Федосеевскаго. Такой порядок бесед мы считаем непоследовательным, так как решение коренного вопроса, который разделяет наши общества: "возможно-ли безсвященнословное заключение брака в наше время", прежде всего зависит от понимания значения самаго таинства брака согласно учению св. церкви. Установив это основное положение, можно было бы последовательно перейти и к частному вопросу: которое из двух обществ сохранило истинное учение о браке.
В виду настояний наших собеседников, мы приняли предложенный ими порядок и надеемся, что слушатели и при таком непоследовательном порядке сумеют отделить истину от заблуждения.
Собеседники наши желають основать свое происхождение на наших предках, подвизавшихся в Поморском Выго-Лексинском общежительстве. Но, как я надеюсь с помощию Божиею доказать в течение беседы, Федосеевское обшество с Поморским ничего общаго не имело в прошлом, как не имеет и в настоящем, ибо Федосеевское общество, как видно и из самаго наименования, имеет своим родоначальником Феодосия Васильевича, который, отделившись от Поморскаго обшества, основал свое отдельное собрание и объявил, что с Поморским обществом ни он, ни его единомышленники не имеют никакой части ни на земле, ни на небесах. Прежде чем говорить о причинах и поводах отделения Феодосия Васильевича от Поморскаго христианскаго общества, кратко коснусь событий, предшествовавших отделению, чтобы уяснить вам условия того времени.
Когда священный чин православнаго поставления по известным причинам окончательно прекратился, то оставшиеся верными православию и старой вере предки наши были вынуждены устраивать свою духовную жизнь на новых началах, перейдя на безсвященнословный порядок в богослужении и в отправлении нужнейших тайн церковных. Центром объединения остальцев старой веры, разсеянных по всей России, сделался славный в истории церкви Выгорецкий Монастырь, куда собрались одаренные талантами и ревностью по вере христиане и сумели установить законный порядок новаго устроения церкви без священных чинов.
Что касается таинства брака и формы его заключения, то первоначально предки наши ничего не уложили по этому вопросу, и мы не видим правил дозволяющих или запрещающих заключать браки без участия священника. Произошло это потому, что обстоятельства того времени не позволяли думать о браке и его порядке, ибо гонения со стороны церковной никоновской власти были настолько ужасны, что никому и в голову не приходило заниматься этим вопросом. Вот, как историк П. И. Мельников описывает то время:
"Преследования раскола со времен собора 1666 года, а в особенности известныя двенадцать статей царевны Софии Алексеевны 1685 года апреля 7-го, были причиной переселений раскольников за границу.
Раскольники уходили из городов и селились по лесам и, как некогда казаки, отодвигались далее и далее от Москвы к украинам государства. Вскоре отдаленное Поморье и южныя украины на Дону, на Волге, на Яике, в Сибири наполнились старообрядцами. Казаки поступили в раскол почти поголовно. Московское правительство не ослабляло между тем мер преследования: горели костры, резались языки, рубились головы, удары кнута раздавались в застенках и на площадях, тюрьмы и монастыри были полны раскольниками, царевна София, или вернее сказать, ея богомолец, святейший патриарх Иоаким, малорусс, самый ужасный из всех гонителей раскола, в 1689 году велел смотреть накрепко, чтобы раскольники в лесах и волостях не жили, а где объявятся самих ссылать, пристанища их разорять, имущество продавать, а деньги присылать в Москву.
Преосвященный Макарий в своей истории раскола, говорит, что "раскол решительно был запрещен в России и никто ни в городах, ни в селениях, не смел открыто держаться его. Потому раскольники ил таили свою веру, или убегали в пустыни и леса, где заводили для себя приюты. Но и там их отыскивали: жилища их разоряли, а самих приводили к духовным властям для убеждения, а в случае нераскаянности предавали градскому суду и часто смерти".
И этих слов достаточно для уразумения того безвыходнаго, страшнаго положения, в каком находились раскольники особенно во время Иоакимова патриаршества. Им не позволялось жить ни в городах, ни в волостях, ни в лесах, ни в пустынях куда же было деваться? Ушли они в леса поморские, сибирские, печерские, чердынские, кайгородские, керженские, ушли туда, где, быть может, до того и ноги человек не накладывал, но сыщики и там их находили. Их ловили, и если они объявляли себя раскольниками, но не отказывались от своих верований, не присоединялись ввиду казни к господствующей церкви, готов был сруб или костер. Если не сознавались в расколе, готов был кнут, а за ним ссылка и конфискация имения. Если же, наконец, они обращались в православие, им все-таки, на основании Софииных статей 1685 года "чинили наказания", после чего отправляли в дом патриарха или епархиальнаго архиерея ради исправления на тяжкия работы "за замки и затворы, на хлеб и на воду". Раскольники бегали по лесам с разоренных жилищ в глубокия трущобы, за болота, за трясины, но усердные сыщики и здесь отыскивали их" ("Исторические очерки поповщины" П. Мельникова. часть I. Издание 1864 г., стр. 58, 59 и 60).
Конечно при таких условиях жизни не могло явиться устроителей брачнаго порядка в церкви, так как самая семейная жизнь была необезпечена. Люди бежали, чтобы спасти веру и жизнь, и, конечно, не могли и думать о брачной жизни и порядке. Но, как только удалось им найти более или менее надежное убежище для обоснования своей общественной и семейной жизни, то начали создаваться и брачные уставы, как о том говорит современник Андрея Дионисьевича Иван Алексеев:
"У отцов наших, пока нужды не являлось, о богомолии не было проповеди; когда же явилась нужда, явились и доводы. Так и в нашем случае: не было нужды в народе о браке, не было о том и речей; нужда явилась, - произведено было изследование. Нечего этому и дивиться и отступать в сомнение перед тем доводом, что у отцов наших этого не было. Нужно знать, что отцы наши жили далеко от мира, проходя пустынное и скитское житие, потому и в браке не нуждались, не гнушаясь им, а не желая смущать место и пустыню превращать в мир. Мы же по среди мира живем и во всех соблазнах мирских пребываем... стало-быть и жизнь их нам не в пример" (П. Милюков. "Очерки по истории русской культуры", ч. II. Издание 1899 г., стр. 30).
Конечно, не нужно думать, что устав христианской безсвященнословной службы или чин безсвященнословнаго крещения выработались в церкви, при лишении священства, сразу. Все это требовало много труда и времени и устраивалось постепенно. Так и устав брачнаго молитвословия не явился в первыя времена сушествования церкви на новых началах, но вырабатывался постепенно в течение всего 18 века.
Нужда в упорядочении семейной жизни заставила предков наших, достигших более или менее обоснованнаго жития, заняться изследованием основнаго вопроса, как заключать брак в последнее время церкви, когда не стало священных ея чинов. Явились и изследователи, как упомянутый Иван Алексеев, который в своем труде "О тайне брака", доказал, что безсвященнословный брак так же свят и законен, как и заключенный при участии священника. А Иван Алексеев жил в первой половине 18 века, следовательно брачная жизнь в Поморском христианском обществе существует не сто лет, как сказал мой собеседник, а гораздо более, даже можно сказать, она сушествует безпрерывно от дней благочестия в тех местах России, где гонения не были так ожесточенны и где предки наши жили сравнительно свободно, как например: в Москве, в Патриаршине близ Москвы, в Славцеве близ Владимира, в Чугуеве и пр. Там же где предки наши жили под вечным страхом преследований и лишения всего дорогого в жизни или там, где устроилась скитская и монастырская жизнь, брачный порядок не мог найти применения. Сам устроитель Выгорецкаго монастыря Андрей Дионисьевич не отвергал необходимости брачнаго жития и порядка для мирских христиан, живших около монастыря в суземке, на что имеются историческия доказательства, которыя я приведу на своем месте.
Что касается заявления моего собеседника, что будто бы брак явился в Поморском обществе только в конце 18 века при Василии Емельянове, то заявление это не верное, ибо брачное учение идет в Обществе нашем со времен разделения, о чем я уже говорил, а Василий Емельянов только устроил в Москве моленную Поморскаго согласия, как свидетельствует книга Вишнякова.
"Купец Монин, как давнишний ревнитель Поморскаго согласия, предложил обществу уступить для постройки молитвеннаго дома землю, на которой благодаря влиянию Емельянова и Скачкова и дружным пожертвованиям богачей, действительно, появилась старо-поморская деревянная часовня в нынешнем 2-м квартале Лефортовской части, а при ней просторное здание для призреваемых. Василий Емельянов назначен был без сомнения настоятелем часовни, а Скачков его помощником. Новая община организовалась по правилам Денисова, приняла Выгорецкий устав, расширив только значительно пределы учения о браке, и была, кажется, под преобладающим влиянием Выговскаго монастыря" (А. Вишняков. "Старообрядческая Покровская молельня и Филиповская часовня в Москве", издание 1865 г., стр. 2 и 3).
"Покровская часовня допускала брачное сожительство с благословения поморских наставников" (стр. 5. Там же).
Преемник Емельянова Скачков составил для бракосочетания особый брачный устав для того, чтобы ввести в Обществе однообразный чин и порядок брачнаго молитвословия и украсить его по достоинству.
Следовательно Московское Поморское общество, достигшее такого благосостояния и свободы что построило новую Покровскую часовню, не вводило в христианское учение чего либо новаго, противнаго сущности его, а только закончило то, что начало развиваться со времен разделения, т. е. установило чин брачнаго молитвословия и порядок бракозаключения и стало заключать браки открыто и торжественно, как учит св. Церковь.
Уверения же моего собеседника, что Московское общество во главе с Василием Емельяновым выдумало новое учение о браке, не соответствует истине и ничем не доказано.
Пермяков Ф. Д. Собеседник мой в своей речи далеко ушел в сторону от поставленнаго вопроса о родословии, тогда как я ясно доказал на основании исторических свидетельств, что брачное согласие произошло только после 1792 года.
Свидетельство Ивана Алексеева, как частнаго лица, не имеет значения для Церкви которая ни до 1792 г., ни после не держалась такого учения. Да и учение Ивана Алексеева собеседник мой передал совершенно неверно. Историки, пр. Нильский и Плотников, передают, что Ив. Алексеев учил, чтобы браки христиан заключались непременно в никоновской церкви, те же браки, которые заключались в домах по одному взаимному согласию, он считал беззаконными и называл такия сочетания "бездельничество, мордовским поятием" и т. п. Это свидетельство ясно обличает моего собеседника и обращает приведенное им об Ив. Алексееве против его же самого. Алексеев не учил так, как впоследствии учил В. Емельянов и учат наши собеседники в настоящее время. Если бы таинство брака признавалось в Поморье законным, как хочет утверждать мой собеседник, то за что же был отлучен Василий Емельянов на соборе в 1792 году? Значит в его учении было новшество, не согласное с учением Церкви Христовой. Об этом говорят и все историки, что брачное согласие произошло в начале XIX века от новаго учения В. Емельянова о браке, которое и было осуждено на выгорецком соборе в 1792 года, а В. Емельянов был впоследствии отлучен за неподчинение соборному решению. Тоже подтверждает и Павел Любопытный, уважаемый нашими собеседниками историк, говоря, что В. Емельянов первый открыл в Москве начало брачнаго чина. (Каталог, с. 28).
Мой собеседник выразился даже, что Феодосий Васильевич не имел ничего с Поморскою Церковию. Это совершенная неправда. Всем известно, что Ф. В был видный член Поморской Христовой Церкви и хотя имел с Выгорецкими старцами разногласие и споры и даже в 1706 году совсем разошелся с ними, но вскоре потом он с ними совершенно примирился и был в общении с Андреем Денисовичем до самой своей кончины. Значит Ф. В. истинный поморец и член Христовой Церкви.
Далее мой собеседник говорил, что поморцы даже и не касались вопроса о браке и безбрачии, совсем об этом не учили. Это тоже неправда, история говорит иное. Смирнов пишет:
"Поморские наставники, не признавая новоженство законным, тем не менее, в виду нравственных целей, довольно терпеливо относились к новоженам: налагая на них эпитимии они однако не отлучали их от своего общества, приглашали на общую трапезу, хотя и сажали при этом за отдельный стол, оставляли их жить единодомовно, смотря на плоды этого сквозь пальцы, а у новоженов вне монастырских свободно даже крестили детей. Мало этого, поморцы нашли возможным снисходительно относиться к другого рода новоженам - вступившим в брачное сожительство без церковнаго благословения и венчания по одному взаимному согласию жениха и невесты - опять очевидно из практических разсчетов, ибо и после этого поморцы оставались при убеждении, что истинным браком можно признать только благословенный священником" (стр. 104).
Значит вопрос этот в поморской церкви не только обсуждался, но и был разрешен в том смысле, чтобы не признавать истинным брак, заключенный без священническаго венчания. На основании этого решения Выгорецкий собор, бывший в 1792 году, и осудил учение В. Емельянова.
Поэтому все утверждения моего собеседника, что поморская церковь будто бы когда-то признавала законными браки без священнословия, считаю шаткими и неосновательными и прошу привести более основательныя доказательства, что брачное согласие имеет непрерывную связь с поморскою церковию от лет 1666 года в учении о браке.
