Припоминаю время моего детства (а это было около 70 лет тому назадъ), какъ жили тогда старообрядцы, какъ веровали, какъ исполняли все правила и обряды Церкви Христовой. А между тем в то далекое время не было постоянных священников, бывали они только проездомъ для исполнения необходимыхъ треб: крещения детей (из которыхъ иные, за неприездом священника, оставались по году и более некрещенными) и совершения таинства брака, а остальное все совершалось без священника. Священникамъ нельзя было долго оставаться на одномъ месте, так какъ за ними зорко следила полиция: чтобы скрыть их, приходилось нередко увозить их с навозомъ, или в соломе и сене.
Однако, несмотря на такия неблагоприятныя условия, старообрядцы крепко держали и исполняли правила, обряды и обычаи христианские, нарушение таковых считали чуть не преступлением, всегда говорили, что за такое нарушение Бог накажет. Укажу для примера на частную семейную жизнь: как воспитывали детей. Какъ только ребенок начинал говорить, отецъ или мать (в большинстве сами неграмотные) учили его прежде всего молитвам, какия сами знали, и как надо молиться Богу. Грамоте учили очень немногиe и только мальчиков, девочек же редко обучали; школ въ деревнях было очень мало, а старообрядческих совсем не было, поэтому грамоте обучали большею частью старики или старые девы, при чем все обучение состояло в умении читать по-славянски; писать учили очень немногиe, так как сами учителя не все умели писать, и приходилось отдавать детей другим учителямъ более грамотным, или же в школу, если таковая находилась поблизости.
Обычаи или правила обыденной жизни были таковы: не помолившись Богу, или не перекрестившись, не начинали никакой серьезной работы; а также когда ложились спать, вставали от сна, садились обедать или ужинать, всегда читали известныя молитвы, за столом или в другое время, если кто-либо, по забывчивости или по небрежности, выпьетъ, не перекрестившись, квасу или воды, то сейчас же присутствующие делают замечание такого рода: «Что лоб-то не перекрестил, или басурманом стал?»
Большинство старообрядцев волосы стригли в кружало или со скобкой на лбу, некоторые даже выстригали вершинку головы; пробирать в волосах ряд на боку считалось грехом; даже пить чай многие считали за погрешность, а на курение табаку и бритье бороды смотрели как на еретический обычай: таких людей называли чуть не еретиками и относились къ ним с презрением, как к отщепенцам.
Посты строго соблюдались: первую и седьмую неделю Великого поста очень во многих семьях не вкушали горячей пищи, - горячее и с маслом разрешалось есть только с субботы первой недели поста, а некоторыя семьи во весь пост, кроме субботы и воскресенья, с маслом не ели. Воскресные и праздничные дни всегда встречали молитвою, служили по Псалтырю и другим книгам всенощную, а вместо литургии (так как священников и алтарей не было) - часы.
Молиться каждый считалъ своей непременной христианской обязанностью. Молились большею частью в своих домах, хотя иногда собирались и на общую молитву къ кому-либо на дом. Но на такихъ собраниях бывало нередко и тесно и душно, да и небезопасно, так как полиция и православное духовенство строго следили за старообрядцами, считали такую общественную молитву их за великое преступление, нередко отбирали Божественныя книги и иконы, забирали и сажали в тюрьму не только священников, но и архиереев, - из них некоторые там и жизнь кончили. Да, тяжелое это было время для старообрядцев, но они все эти преследования, мучения и терзания переносили терпеливо и безропотно, только говорили, что, видно, за грехи Господь наказываетъ.
Наконец, миновали для старообрядчества тяжелыя времена, воцарился человеколюбивейший Государь Александр Николаевичъ, в вскоре все почувствовали большое облегчение, все вздохнуди свободнее, такъ какъ прежния преследования прекратились. Въ 60-х годах стали появляться местами переносные алтари, и священники исполняли свои обязанности без прежняго опасения. Слышно стало, что кое-где служили Божественную литургию, и кто сподоблялся слушать ее, без слез не могъразсказывать о такой великой радости. Да и как было не радоваться: ведь почти все, во всю свою жизнь, не только не бывали за литургией, но даже услыхать им о ней неоткуда было. В 70-х годах стало еще свободнее и даже в некоторых местахъ, хотя и неофициально, открылись молитвенные дома, в которых совершались церковныя службы уже без особенной боязни. Правда, изредка бывало, что полицеймейстер, исправник или становой пристав внезапно накроют молящихся и заберут все служебныя принадлежности. Конечно, все такие поступки проходили для них безнаказанно, а отобранныя вещи обыкновенно пропадали, но это нисколько не страшило истинных христиан, желавших усердно послужить Богу.
Наконец, по милости возлюбленнаго Государя Николая Александровича, настало драгоценное время свободы, какой даже не ожидали: не только разрешено открыто Богу молиться, но и строить храмы Господни; епископы наши созываютъ соборы для обсуждения духовныхъ делъ, а миряне - Bсероссийскиe съезды для обсуждения церковно-общественныхъ вопросовъ. Намъ все дано, и дело спасения нашего можетъ совершаться теперь вполне безпрепятственно, остается одно: исполнять христианския обязанности. Но вотъ тутъ-то и возникаетъ вопрос: по-христиански ли мы теперь живем и поступаем?
Комментарии излишни.
И. Пензинъ
Церковь, 1912, № 16, с. 391
|
