Книжница Самарского староверия Четверг, 2024-Мар-28, 23:38
Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта

Категории каталога
Общие вопросы [207]
Москва и Московская область [31]
Центр России [49]
Север и Северо-Запад России [93]
Поволжье [135]
Юг России [22]
Урал [60]
Сибирь [32]
Дальний Восток [9]
Беларусь [16]
Украина [43]
Молдова [13]
Румыния [15]
Болгария [7]
Латвия [18]
Литва [53]
Эстония [6]
Польша [13]
Грузия [1]
Узбекистан [3]
Казахстан [4]
Германия [1]
Швеция [2]
Финляндия [2]
Китай [4]
США [8]
Австралия [2]
Великобритания [1]
Турция [1]
Боливия [3]
Бразилия [2]

Главная » Статьи » История Староверия (по регионам) » Общие вопросы

Селезнев Ф.А. Д.В.Сироткин и Всероссийские съезды старообрядцев в начале ХХ века. Ч.1

«Умница и честолюбец, бойкий, широкий человек»1 – так охарактеризовал Дмитрия Васильевича Сироткина Максим Горький, близко знавший нижегородского нефтепромышленника и сделавший его прототипом героя своей пьесы «Егор Булычов и другие»2.

Сироткин действительно был одной из самых ярких фигур среди купцов-старообрядцев. Долгие годы он фактически являлся политическим лидером приверженцев «старой веры». С его именем связана организация всероссийских старообрядческих съездов, сыгравших большую роль в общественной жизни Древлеправославной церкви начала ХХ века. Кроме того, о Д.В.Сироткине нередко упоминают авторы научных трудов, посвящённых участию русской буржуазии в политической борьбе в 1905-1917 годах3. Однако биография Сироткина-политика пока не написана. Не изучен и вопрос о роли нижегородского предпринимателя в общественной жизни древлеправославного христианства. Краткая справка о нём, как о старообрядческом деятеле, имеется только в энциклопедическом словаре «Старообрядчество»4.

Фактически не создана и история всероссийских съездов старообрядцев. Научно-популярная работа В.Ф.Миловидова, в которой затрагивается эта проблема носит обзорный характер5. Многочисленные диссертационные исследования последних лет, посвящённые старообрядчеству, рассматривают в основном религиозные особенности различных согласий в староверии на региональном материале и правовой статус приверженцев древлего православия6. Общественно-политическая жизнь старообрядцев является предметом изучения только в диссертации О.А.Виноградовой7. В ценной работе В.Ф.Козлова имеется богатый материал по общественной жизни старообрядчества начала ХХ в., но он касается только Москвы. Всероссийские съезды старообрядцев в Нижнем Новгороде В.Ф.Козловым не рассматриваются8. Краткую информацию об этих съездах дал в своей статье о нижегородском старообрядчестве В.В.Ниякий9. Он же сделал ценные наблюдения о роли буржуазии в руководстве съездами. Однако история съездов в статье В.В.Ниякого подробно не рассматривается, так же как и в монографии И.С.Наградова о костромском старообрядчестве начала ХХ века10.

Таким образом, в историографии общественно-политической жизни старообрядцев начала ХХ в. имеются значительные пробелы. Исходя из этого, мы предприняли попытку последовательно изложить историю всероссийских старообрядческих съездов в Нижнем Новгороде, показать причины их возникновения и последующего переноса в Москву, а также систематизировать информацию о жизненном пути организатора съездов – нижегородского купца Д.В.Сироткина.

Как и многие другие предприниматели-старообрядцы, Дмитрий Васильевич Сироткин вышел из крестьянской среды. Он родился в 1864 г., в деревне Остапово Балахнинского уезда Нижегородской губернии, в которой издавна жили старообрядцы-беглопоповцы, во второй половине XIX в. примкнувшие к белокриницкому согласию. Приверженцы этого согласия подчинялись митрополиту, жившему в селе Белая Криница на территории Австро-Венгрии. Поэтому их ещё часто называли «австрийцами». В свою очередь «австрийцы» подразделялись на два толка: «окружники» (принявшие «Окружное послание», изданное в 1862 г. от имени Духовного совета при архиепископе Московском Антонии) и «неокружники» (отвергнувшие «Окружное послание»).

Родители будущего предпринимателя – Василий Иванович и Вера Михайловна Сироткины – были «австрийцами-окружниками». Они пользовались большим уважением односельчан как усердные ревнители «древлего благочестия». В их доме проходили моления местных старообрядцев. В 1878-1879 гг. трудами супругов Сироткиных на их усадебной земле был сооружён старообрядческий храм11.

Особенно большое влияние на сына оказала мать. На склоне лет знаменитый пароходчик с благодарностью вспоминал: «Моим успехам в судостроении я обязан старообрядчеству, которое вдохнула в меня моя матушка Вера Михайловна, ревностная старообрядка; я удержался от вина, пристрастился к общественной жизни старообрядчества и судопромышленности, был полезен своей родине…»12.

Дмитрий Васильевич далеко не случайно посвятил свою жизнь «судопромышленности». Ведь он родился в том краю, где мужика кормила не земля, а река. Кто-то из его земляков добывал хлеб насущный бурлачеством, кто-то нанимался в матросы, кто-то сумел выбиться в пароходчики. К числу последних относился и его отец, Василий Сироткин, которому удалось записаться в купцы и переехать в Нижний Новгород.
 
На одном из двух пароходов Сироткина-старшего («Воле») и началась карьера его среднего сына Дмитрия. Дмитрий Сироткин поднялся на борт «Воли» после окончания начальной школы. Во время поездок с отцом он выполнял самые разнообразные работы – поварёнка, кочегара, матроса, а в 25 лет уже ходил командиром.

В начале 90-х гг. XIX в., после банкротства отца и его отхода от дел, Дмитрий Васильевич возглавил семейное предприятие, сумев вновь поставить его на ноги. Занимался он, главным образом, перевозкой нефтепродуктов.

В 1898 г. Д.В.Сироткин значительно расширил масштабы своего предприятия, приобретя нефтетранспортное дело С.М.Шибаева (четыре буксира и пятнадцать деревянных барж). Льготный трёхгодичный кредит на приобретение Шибаевской флотилии нижегородскому купцу предоставили братья Рябушинские13, как и Сироткин принадлежавшие к старообрядческому белокриницкому согласию. С этого времени Дмитрий Васильевич постоянно поддерживал с ними связь.
Проявив себя в качестве удачливого предпринимателя, Д.В.Сироткин активно включился и в церковно-общественную жизнь старообрядцев-«австрийцев», которые на рубеже XIX-ХХ вв. переживали нелёгкие времена.

Следует сказать, что власти Российской империи никогда не признавали белокриницкую иерархию законной, то есть старообрядческие епископы не могли официально себя именовать «епископами». Правда до поры до времени правительство сквозь пальцы смотрело на деятельность архиереев белокриницкого согласия, но в 1898 г. с владыки Саватия была взята подписка в том, что он не будет впредь называть себя «архиепископом Московским и всея Руси». Его преемник, архиепископ Иоанн (Картушин) такую подписку дать отказался, за что его выслали в Тулу под гласный надзор полиции. В апреле 1900 г. министр внутренних дел Д.С.Сипягин направил циркуляр всем губернаторам с предписанием отобрать подписку от местных старообрядческих епископов, что они обязуются «не обнаруживать своего духовного звания» и даже не совершать священнослужений. Особой комиссией, в составе Д.С.Сипягина, К.П.Победоносцева (обер-прокурор Священного Синода), великого князя Сергея Александровича (московский генерал-губернатор) и Н.В.Муравьёва (министр юстиции), в 1900 г. были намечены и другие меры против старообрядчества.

В это нелёгкое для старообрядцев время белокриницкую иерархию (приемлющих Окружное послание) в России, вместо сосланного архиепископа Иоанна, фактически возглавил епископ Уральский Арсений. Для обсуждения возможных мер противодействия гонителям он созвал собор епископов. Но старообрядческие архиереи в это время не могли выступать открыто. Поэтому им пришлось обратиться за помощью к мирянам и, прежде всего к богатому купечеству.
Старообрядцы-предприниматели быстро откликнулись на этот призыв. Уже 14 сентября 1900 г. в Москву прибыли старообрядческие попечители и уполномоченные Московской, Нижегородской, Пермской, Петербургской, Смоленской, Тверской губерний и Уральской казачьей области. Всего их было 15 человек14. Среди них находился и Д.В.Сироткин. Это собрание получило наименование «I Всероссийского съезда старообрядцев».

Участники съезда приняли предложение епископа Арсения подать прошение Государю за подписью как можно большего числа приверженцев старой веры с мольбой защитить их от гонений. В короткое время под этим прошением подписались 49 753 старообрядца. Дальше предстояло самое ответственное. Нужно было вручить это письмо. Причём так, чтобы оно встретило благоприятный приём.

Император в это время находился в Крыму. Туда, в декабре 1900 г., и направились делегаты съезда старообрядцев. Среди них находился и Д.В.Сироткин. Предварительно в Ялте они встретились с секретарём министра финансов А.И.Путиловым, который дал им ценнейшие советы, помог встретиться со своим шефом, С.Ю.Витте, и, в конечном итоге, явился для них (как они сами написали в благодарственном адресе) «путеводителем» к престолу Государя15. Там же в Ялте прошение старообрядцев, благодаря содействию Путилова, было вручено Сироткиным великому князю Александру Михайловичу, с тем, чтобы тот преподнёс его Императору.

На аудиенции у Александра Михайловича, Д.В.Сироткин держался с большим достоинством и, стремясь убедить власть в бессмысленности преследования своих единоверцев, сказал: «За нами нет ни в прошлом, ни в настоящем вины перед правительством. Кроме того, мы почти все – грамотны, трезвы, зажиточны»16. Власть предержащие и сами это понимали. Во всяком случае, царский ответ на прошение старообрядцев был самым благоприятным. Он был передан представителям старообрядцев во главе с Сироткиным министром внутренних дел Д.С.Сипягиным. От себя министр добавил: «Будьте покойны, беспокоить Вас никто не будет, и это вы увидите на деле»17.

Между тем во время хлопот по поводу передачи своего прошения царю, попечители получили очень привлекательное предложение министра финансов С.Ю.Витте. Речь шла о даровании старообрядцам полной религиозной свободы, но только не в России, а в Манчжурии, на территории, контролировавшейся обществом КВЖД, куда их приглашал переселяться министр финансов18.

Попечители решили обсудить этот вопрос на новом Всероссийском съезде. Однако устроить его в Москве было проблематично из-за того, что столичный генерал-губернатор, великий князь Сергей Александрович конфликтовал с местными старообрядцами. Предстояло найти другое удобное место. В качестве такового определили Нижний Новгород, куда на ярмарку ежегодно съезжались по своим торговым делам многие старообрядческие попечители.
 
Там, в августе 1901 г. состоялся II съезд старообрядцев. Формально он опять был созван епископом Арсением, но руководил съездом Д.В.Сироткин, в доме которого и проходили заседания.

Комплекс построек Д.В.Сироткина на Ильинской улице в Нижнем Новгороде на долгие годы стал духовным центром старообрядчества. Здесь находилась домовая церковь Дмитрия Васильевича, фактически являвшаяся приходской. Здесь в 1903-1910 гг. проживал епископ Иннокентий (будущий митрополит Белокриницкий). Здесь одно время располагалась редакция журнала «Старообрядец» и собиралась нижегородская старообрядческая община белокриницкого согласия. Здесь же состоялись II-X всероссийские съезды старообрядцев, среди которых II имел особое значение. Его делегаты, обсудив предложение Витте, а также общее положение приверженцев Древлеправославной церкви, решили проводить съезды постоянно, а также создать стабильный координационный центр старообрядчества на период между съездами.

Таким центром стал Совет Всероссийского старообрядческого попечительства, избранный на трёхлетний срок на III съезде старообрядцев в 1902 году. Съезд снова собрался в Нижнем Новгороде, в доме Сироткина. Дмитрий Васильевич как организатор съездов и, к этому времени, самый авторитетный среди попечителей, был избран председателем Совета. Его товарищем (заместителем) стал московский начётчик М.И.Бриллиантов.

Важнейшей акцией III съезда стало решение послать делегацию в центр митрополии – Белую Криницу. Это произошло в ноябре 1902 года. Там заграничным старообрядцам было сообщено о предложении С.Ю.Витте. Узнав о нём, австрийские подданные-старообрядцы, жалуясь на свою бедноту и малоземелье, просили и их переселить в Манчжурию, если там действительно будет обеспечена свобода веры.

Вопрос о переселении на Дальний Восток стал главной темой обсуждения на IV съезде старообрядцев. Кроме того, на нём, по предложению Д.В.Сироткина, было решено пригласить участвовать в работе дальнейших съездов представителей беглопоповцев и неокружников. Таким образом, «сироткинские» съезды сделали важный шаг к тому, чтобы действительно стать всероссийскими. После этого приглашения руководитель беглопоповцев, знаменитый нижегородский купец Н.А.Бугров, начал регулярно присутствовать на съездах у Сироткина. Стали приезжать в Нижний Новгород и попечители-неокружники.

Следует отметить, что IV съезд старообрядцев прошёл уже с ведома властей. В июне 1903 г., Сироткин просил разрешение на его проведение у министра внутренних дел В.К.Плеве. Министр дал соответствующее указание нижегородскому губернатору. Тот встретился с Д.В.Сироткиным и принял от него список участников съезда и программу его заседаний.
IV съезд поручил Попечительству ходатайствовать перед правительством об открытии старообрядческих школ и о признании законом старообрядческих общин как юридических лиц. Выполняя поручение съезда, Д.В.Сироткин, вместе с известным начётчиком Ф.Е.Мельниковым и епископом Нижегородским и Костромским Иннокентием (белокриницкой иерархии), в сентябре 1903 г. встретился с директором департамента общих дел МВД Б.В.Штюрмером. Интересно, что инициатором этой беседы был сам Штюрмер. Он предложил Сироткину подать на имя министра внутренних дел прошение о нуждах старообрядчества19. Это прошение было тотчас же составлено и 18 сентября 1903 г. отправлено министру (В.К.Плеве).

Чтобы ход этого прошения не затормозили высокопоставленные противники старообрядчества, съезд направил депутацию во главе с Д.В.Сироткиным к самому могущественному из них – московскому генерал-губернатору великому князю Сергею Александровичу. Встреча состоялась 1 декабря 1903 г. и закончилась тем, что великий князь сменил гнев на милость, заявив: «Я против старообрядцев вообще ничего не имею», а затем добавил: «Государь вас любит»20.

Однако начало Русско-японской войны отвлекло внимание правительства от ходатайств старообрядцев. Затем террористами был убит министр внутренних дел В.К.Плеве, что также отодвинуло решение старообрядческого вопроса.

Новым министром стал князь П.Д.Святополк-Мирский. 10 ноября 1904 г. члены Совета Попечительства во главе с Д.В. Сироткиным явились к нему на приём. Князь утешил старообрядцев тем, что их вопрос стоит на очереди и будет «рассмотрен в корне»21.

Действительно, вскоре новый глава МВД наметил программу удовлетворения пожеланий различных общественных групп (в том числе и старообрядцев). Эта программа была принята Николаем II и опубликована 12 декабря 1904 г. в виде царского указа. В нём предписывалось «подвергнуть пересмотру узаконения о правах раскольников» в сторону облегчения положения последних.
Старообрядцы почувствовали, что в их истории близится поворотный момент. 29 декабря 1904 г. Д.В.Сироткин в Москве провёл экстренное совещание наиболее авторитетных деятелей старообрядчества. Был рассмотрен проект памятной записки о нуждах приверженцев старой веры. 31 декабря 1904 г. депутация в составе Д.В.Сироткина, возглавлявшего группу общественных деятелей старообрядцев белокриницкого согласия, а также Н.А.Бугрова (представлявшего беглопоповцев), передала эту Памятную записку председателю Комитета министров С.Ю.Витте.

Комитет министров рассматривал старообрядческий вопрос на четырёх заседаниях (25 января, 1, 8 и 15 февраля 1905 г.) и удовлетворил практически все просьбы, изложенные в Памятной записке. Соответствующие «Положения Комитета министров» легли в основу указа Николая II 17 апреля 1905 г., подписанного в день Пасхи, в светлое Христово Воскресение.

Среди прочего Указ 17 апреля предписывал разрешить старообрядческим общинам владеть движимым и недвижимым имуществом. Старообрядческим наставникам позволялось преподавать Закон Божий.

Для рассмотрения соответствующих законопроектов было создано Особое совещание во главе с графом А.П.Игнатьевым. Сироткин дважды встречался с графом и просил допустить в состав Совещания уполномоченных от старообрядцев. Игнатьев на это согласился. Более того, он предложил старообрядцам самим разработать проект устава своих общин, для последующего утверждения правительством. Обо всём этом Д.В.Сироткин доложил на VI съезде старообрядцев, прошедшем 2-5 августа 1905 г. в Нижнем Новгороде.

Этот съезд по числу участников и составу стал самым представительным из всех состоявшихся в 1900-1905 годах. На него прибыло 208 участников со всей России. Впервые съезды почтил своим присутствием архиепископ Московский Иоанн. Впервые работа съезда освещалась прессой. Впервые для участников съездов была организована «культурная программа»: 4 августа 1905 г. Д.В.Сироткин на своём пароходе возил их в Городец для осмотра коллекций рукописных и старопечатных книг и древних икон, собранных местными купцами-старообрядцами Г.М.Прянишниковым и П.А.Овчинниковым22.

Съезд подтвердил статус Д.В.Сироткина как своего лидера, переизбрав его председателем Совета Всероссийского попечительства. Отметим также, что в состав Совета был доизбран давний деловой партнёр и политический единомышленник Дмитрия Васильевича П.П.Рябушинский. С этого времени можно говорить о тандеме Сироткин – Рябушинский в руководстве старообрядческим движением.

Само это движение в политическом плане не было единым. Прежде всего, это касалось отношения различных течений внутри старообрядчества к шедшим по восходящей линии революционным событиям. Среди староверов имелись те, кто считал Указ 17 апреля 1905 г. результатом революционного («освободительного») движения. По их мнению, старообрядчество, долгие годы подвергавшееся преследованиям со стороны властей, являлось естественным союзником противников самодержавия. Однако Д.В.Сироткин полагал, что старообрядцы ни в коем случае не должны идти на конфронтацию с властями. Поэтому, когда накануне открытия VI съезда старообрядцев, нижегородский губернатор П.Ф.Унтербергер потребовал от Дмитрия Васильевича, чтобы на съезде не затрагивались политические проблемы, Сироткин дал ему соответствующее обещание. Он, как председатель Совета съезда, снял с рассмотрения (несмотря на протесты некоторых делегатов) уже включённый в повестку вопрос: «о положении старообрядцев в связи с общим положением в России».

Однако часть делегатов съезда пожелала, во что бы то ни стало обсудить снятый с повестки вопрос. Коль скоро это не удалось сделать в рамках съезда, сразу после его окончания данный вопрос был обсуждён на «частном совещании старообрядцев». В нём приняли участие в основном начётчики – миряне, допущенные к чтению религиозных текстов в церкви или на дому у верующих. В старообрядчестве им принадлежала особая роль. Начётчики вели диспуты с миссионерами «господствующей церкви», выступали как авторы религиозно-публицистических сочинений, просветители и пропагандисты. Они являлись интеллигенцией старообрядчества и, как правило, были негативно настроены по отношению светским и духовным властям.

Радикализм начётчиков, в полной мере проявился на «Частном совещании старообрядцев», где была принята резолюция о том, что самодержавие не соответствует интересам народа, а будущее народное представительство должно быть созвано на основе всеобщих, равных, тайных, прямых выборов и иметь законодательный характер.

Д.В.Сироткин игнорировал это мероприятие. При этом нужно отметить, что сам он отнюдь не являлся консерватором. Наоборот, по воспоминаниям его помощника и биографа И.А.Шубина «к событиям 1905 года, он, вероятно, относился положительно»23. Более того, Дмитрий Васильевич поддерживал связь с революционерами. Посредником между ними являлся А.М.Горький, с которым нижегородского купца связывала долголетняя дружба. Совместно со знаменитым писателем, Дмитрий Васильевич в одном из своих домов открыл чайную для босяков (знаменитые в Нижнем Новгороде «Столбы»), где, с ведома хозяина, левая интеллигенция вела антиправительственную пропаганду.

Нижегородское охранное отделение установило наблюдение за неблагонадёжным предпринимателем и выяснило, что на его имя из-за границы неоднократно высылалась нелегальная литература24. Она предназначалась, в том числе, для пропаганды среди рабочих самого Сироткина. (На баржах у него были составлены библиотечки, в которых в изобилии имелись революционные брошюры).

Однако в качестве политического лидера старообрядчества Д.В.Сироткин никогда не афишировал свою оппозиционность. С одной стороны, это было, конечно, обусловлено стремлением Дмитрия Васильевича уберечь от правительственных репрессий старообрядческие съезды. С другой стороны можно предположить, что политический радикализм просто не нашёл бы понимания у многих купцов-попечителей, и Сироткин вынужден был учитывать мнение большинства старообрядческой буржуазии.

Осторожность не покинула Д.В.Сироткина и после издания Манифеста 17 октября 1905 года. В период общей неразберихи октября-ноября 1905 г. Сироткин, как и руководимый им Совет съездов старообрядцев, предпочли воздержаться от громких заявлений и активного участия в политической жизни.

Совет съездов обозначил свою политическую позицию только в «Воззвании» от 12 декабря 1905 г., призвав «братьев старообрядцев» «стремиться к успокоению и умиротворению нашей родины», «разумно пользоваться даруемыми свободами» и готовиться к выборам в Государственную думу. При этом на выборах допускалась поддержка только тех кандидатов-нестарообрядцев, которые «веруют в Бога, признают царя и не проповедуют насилие»25. Главным мотивом, как в «Воззвании», так и в докладе Совета к предстоящему старообрядческому съезду, звучали благодарность за Указ 17 апреля 1905 г. и безоговорочная поддержка Манифеста 17 октября. Кроме того, в докладе Совета утверждалось, что старообрядцам равно чужды и «красные», пытающиеся с оружием в руках установить республику, и «чёрная партия», которая «под девизом самодержавия защищает старый чиновничий строй, доведший русскую землю до настоящего несчастного её положения»26. Тем самым Совет съездов недвусмысленно отмежевался как от революционных партий, так и от черносотенцев.

Это, однако, не означало, что среди старообрядцев и в самом деле не имелось приверженцев этих политических сил. Историк С.П.Мельгунов, внимательно наблюдавший в это время за общественной жизнью староверов, выделял среди них три течения: «революционное», «умеренно-прогрессивное» и консервативное (выступавшее против участия старообрядцев в «освободительном движении»)27.

«Революционное» крыло старообрядчества, обозначившее свою политическую позицию на Частном совещании старообрядцев в Нижнем Новгороде (август 1905 г.), как уже говорилось, состояло в основном из начётчиков. Некоторые из них открыто сочувствовали левым партиям и, отчасти, кадетам. Ярким представителем этого течения являлся И.К.Перетрухин, студент Московского университета. К левому крылу старообрядчества был близок епископ Нижегородский и Костромской Иннокентий (И.Г.Усов). С 1906 г. он начал выпуск журнала «Старообрядец», отражавшего позицию левых старообрядцев. Отметим, что в 1910 г. публицистика Иннокентия вышла отдельным изданием в кадетском издательстве «Народное право»28.

Что касается старообрядцев-черносотенцев, то в 1906 г. сотрудник одного из вождей Союза русского народа (В.А.Грингмута), отставной подполковник Ф.Г.Колонтаев, сумел организовать консервативно-монархический «Союз старообрядцев». Наибольшее влияние «колонтаевцы» имели среди «австрийцев-неокружников». К ним был близок духовный глава неокружников епископ Московский Иов. Достаточно консервативно был настроен и лидер беглопоповцев, купец Н.А.Бугров. Он финансировал нижегородскую черносотенную газету «Минин» и неизменно пользовавшегося поддержкой Союза русского народа на выборах в Государственную думу. Консервативные позиции занимал и архиепископ Московский Иоанн (белокриницкой митрополии).

К «умеренно-прогрессивному» (по классификации С.П.Мельгунова) течению, по нашему мнению, принадлежали руководители Совета съездов старообрядцев (Д.В.Сироткин, М.И.Бриллиантов, П.П.Рябушинский, Ф.Е.Мельников, И.А.Пуговкин), а также некоторые архиереи белокриницкой митрополии (в том числе епископ Уральский Арсений). Их политические симпатии распределялись в диапазоне между октябристами и кадетами, но ближе к Союзу 17 октября.

Сам председатель Совета съездов, Дмитрий Васильевич Сироткин, как писали кадетские «Русские ведомости», (пытавшиеся привлечь старообрядческий электорат на сторону партии Народной свободы) разделял «взгляды прогрессивных партий и в том числе конституционно-демократической»29. Однако всё же кандидатом в I Государственную думу он пошёл не по кадетскому, а по октябристскому списку, так же как и два других предпринимателя – члена Совета съездов – П.П.Рябушинский (в это время он входил в ЦК Союза 17 октября) и И.А.Пуговкин30.

Избирательная платформа, разработанная Советом съездов, была детально обсуждена делегатами II чрезвычайного съезда старообрядцев в Москве, который открылся 2 января 1906 года. Отметим, что некоторые её пункты, вызвали острые разногласия. Особенно жаркие споры вызвал вопрос об отчуждении помещичьих земель. В виду разноречивости высказанных мнений, Д.В.Сироткин предложил избрать комиссию из присутствовавших на съезде крестьян, чтобы они ещё раз детально обсудили этот вопрос, доложив затем своё суждение съезду.

В конце концов, съезд всё-таки пришёл к единому мнению и решил поддерживать тех кандидатов, которые (помимо отстаивания старообрядческих вероисповедных интересов) будут защищать в Государственной думе:
Единство и целость России;
Сохранение царской власти, опирающейся на решения народных представителей в лице Государственной думы;
Отмену всех сословных преимуществ и ограничений;
«Изменение нынешнего чиновничьего строя и замены его народными, – более доступными для населения учреждениями»;
Введение всеобщего начального бесплатного обучения;
Наделение крестьян новой землёй «из государственных, удельных, монастырских и частных имений» «при помощи государства и при условии вознаграждения по справедливой оценке частных собственников за те земли, которые будут подлежать передаче крестьянам»;
Решение вопросов фабрично-заводского быта сообразно справедливым желаниям рабочих и применительно к тем порядкам, которые уже существуют в благоустроенных странах с развитой промышленностью;
«Более правильное распределение налогов в зависимости от доходов»31.

В целом, старообрядческая платформа была значительно ближе к программе октябристов, а не конституционных демократов. Съезд отверг кадетский лозунг автономии окраин, выступив за «единство и целость России». Старообрядцы не поддержали кадетское требование всеобщего избирательного права.

II чрезвычайный съезд продемонстрировал, что в общем старообрядцы лояльны к власти и готовы с ней сотрудничать. Это показало, например, обсуждение статуса «Народной газеты», издание которой было задумано П.П.Рябушинским.

Доклад об этой газете и приложении к ней («Голос старообрядца») внесли Д.В.Сироткин и М.И.Бриллиантов. Предполагалось, что паи в товариществе по изданию «Народной газеты» будут принадлежать исключительно старообрядцам, и она станет защищать интересы старообрядчества. Однако архиепископ Иоанн воспротивился приданию газете статуса официального органа, заявив, что всё старообрядческое общество не должно нести нравственной ответственности за возможные «ошибки» издателей. (Под «ошибками» владыка, конечно же, имел в виду оппозиционное политическое направление, связанное с именем П.П.Рябушинского).

Архиепископа поддержал один из самых авторитетных купцов-старообрядцев, попечитель Рогожского кладбища, кирпичный заводчик И.К.Рахманов заявивший об отказе от участия в издании газеты. В результате Д.В.Сироткину пришлось поставить на голосование резолюцию о том, что за «Народную газету» «съезд как нравственной, так и материальной ответственности на себя не принимает», хотя и «желает выхода в свет газеты, подходящей к духу старообрядчества». Эта резолюция была утверждена32. Отказавшись взять на себя ответственность за публикации «Народной газеты», съезд старообрядцев явно дистанциировался от её ожидаемого политического направления, т.е. от враждебности к режиму33. И, как оказалось, не напрасно. Как видно из последнего исследования Эдварда Вишневского, содержание «Народной газеты» действительно сразу приобрело ярко выраженный оппозиционный характер34.

Ещё одним проявлением лояльности старообрядческой буржуазии к властям стало решение съезда о представлении старообрядческой депутации царю. Депутацию возглавили виднейшие попечители, представители старообрядческого делового мира: Д.В.Сироткин, П.П.Рябушинский, И.А.Пуговкин, И.К.Рахманов и другие. 21 февраля 1906 г. в Царскосельском дворце эта делегация (120 человек от разных согласий) была принята Николаем II. От их имени Д.В.Сироткин сказал Императору: «Мы твёрдо верим, что начертанный Тобою путь к обновлению России на основах свободы и единения с народом возвеличит наше отечество и сделает имя Твоё священным из рода в род»35. После этого царю были поданы адресы с 76 447 подписями старообрядцев с благодарностью за дарование свободы веры.

Политическая позиция старообрядчества, обозначенная на II чрезвычайном съезде, была подтверждена VII съездом старообрядцев, прошедшем в Нижнем Новгороде. Съезд состоялся 2-5 августа 1906 г., т.е. вскоре после роспуска I Государственной думы. Однако старообрядцы никак не отреагировали на это событие. Более того, по предложению Д.В.Сироткина, съезд послал телеграмму П.А.Столыпину с просьбой о том, чтобы выработанное на предыдущем, VI съезде «Положение о церковно-приходской старообрядческой общине» было издано до созыва новой Государственной Думы царским указом (по 87 статье Основных законов). Тем самым старообрядцы ясно давали понять, что они, во-первых, готовы взаимодействовать с властью и в отсутствии Думы, во-вторых, признают вполне правомерным активное использование правительством Столыпина пресловутой 87 статьи.

Столыпин быстро откликнулся на просьбу старообрядцев. 17 октября 1906 г. был издан Указ Николая II Сенату о введении в действие «Правил о порядке устройства последователями старообрядческих согласий общин, а также о правах и обязанностях сих лиц».

Однако содержание Указа 17 октября 1906 г., вполне устроившее старообрядческую буржуазию, далеко не удовлетворило священнослужителей и начётчиков. По их инициативе 15-17 мая 1907 г. в Москве на Рогожском кладбище состоялся III чрезвычайный съезд старообрядцев. Он высказался за то, чтобы в правительственный законопроект были внесены следующие изменения:
необходимое число учредителей общины снизилось бы с 50 до 10 человек;
администрация лишилась бы права закрывать общину;
ведение метрических книг не вменялось бы в обязанность старообрядческим священникам.
Вопрос о метрических книгах оказался самым болезненным. Он обнажил все противоречия между духовенством и попечителями и привёл к острому конфликту между ними.

Сами метрические книги для регистрации рождений, смертей и браков старообрядцев появились по закону 1874 г. и заполнялись полицией. Но они, по ряду причин, не получили значительного распространения. Между тем только занесённый в метрическую книгу акт мог повлечь за собой гражданские последствия, в том числе имущественные. Это создавало большие неудобства для предпринимателей-старообрядцев. Поэтому они через Совет съездов неоднократно обращались к правительству с просьбой передать ведение метрических книг старообрядческим священникам. Но, как оказалось, теперь старообрядческое духовенство не желало брать на себя ведение метрических книг, поскольку это налагало на него ответственность перед государством и ставило под контроль администрации. Это и было заявлено на III чрезвычайном съезде старообрядцев.

Как только этот съезд (собравшийся вопреки воле председателя Совета съездов, Д.В.Сироткина) принял своё постановление о метриках, Дмитрий Васильевич покинул заседание и уехал из Москвы. А уполномоченные съезда передали исправленный ими проект закона об общинах с объяснительной запиской в соответствующую комиссию II Государственной думы.

Однако Сироткин не собирался так просто уступать. Тем более что II Государственная дума была вскоре распущена, и её труды остались без последствий. На VIII съезде старообрядцев (состоявшемся в Нижнем Новгороде 2-5 августа 1907 г.) Дмитрий Васильевич (как утверждали его противники) «несмотря на то, что в порядке дня совсем отсутствовал вопрос о законопроекте об общинах, насильственно поставил его на очередь и при помощи недопустимых ни в каком порядочном собрании приёмов, большинством 54 против 37, перерешил постановления» Московского съезда36. При этом в вопросе о метриках «нижегородский» вариант принципиально отличался от «московского» и сильно походил на правительственный.

Из-за этого оппоненты Сироткина, принадлежавшие к левому крылу старообрядчества (их точку зрения отражал журнал «Старообрядцы» – наследник закрытого властями «Старообрядца») начали резко упрекать Дмитрия Васильевича за стремление «попасть в тон правительственной политике»37.

 
Категория: Общие вопросы | Добавил: samstar-biblio (2011-Янв-14)
Просмотров: 2374

Форма входа

Поиск

Старообрядческие согласия

Статистика

Copyright MyCorp © 2024Бесплатный хостинг uCoz